Автор неизвестен - Махабхарата. Рамаяна

Как быть? Упоенный удачей вожак обезьяний
Обдумывал суть и порядок дальнейших деяний:

«Я ракшасов тьму истребил, я оставил корчевья
От рощи священной, где храм окружали деревья.

Злодеи своих удальцов убирают останки.
Отныне займусь неприступной твердынею Ланки!

Мне демоны хвост подожгли! Я теперь сопричастен
Огню, что богам доставлять приношения властен.

Я дам ему пищи!» По крышам запрыгал Могучий
С хвостом пламеносным, как облако с молнией жгучей.

На кровлю дворца, что построил Прахаста — Рукастый,
Вскочил, и огнем охватило палаты Прахасты.

Дворец Махапаршвы — Бокастого вспыхнул чуть позже,
Дворец Ваджрадамштры — Алмазноклыкастого — тоже.

Жилище Увитого-Дивной-Гирляндой, Сумали
И Яблони-Цветом-Увенчанного, Джамбумали

Горящим хвостом запалил Хануман и владельцев
Роскошных палат без труда превратил в погорельцев.

У Са́раны — Водной-Струи, у Блестящего — Шуки
Хвостом огненосным хоромы зажег Сильнорукий.

В роскошном дворце благоденствовал Индры-Боритель.
Вожак обезьяний спалил Индраджита обитель.

Пожару обрек Светозарного дом, Рашмике́ту,
И Сурьяшатру́ не забыл он, Враждебного-Свету.

Вовсю полыхали хоромы, где жил Светозарный,
Когда Корноухого вспыхнул дворец, Храсвака́рны.

С палатами, где Ромаши́ обретался, Косматый,
Сгорел Опьяненного-Битвой дворец, Йудхонма́тты,

И дом Видьюджи́хвы, как молния, быстрого в слове,
И дом Хастиму́кхи, имевшего облик слоновий.

Нара́нтаки дом занялся, Душегуба, злодея.
Горело жилье Дхваджагри́вы — Предолгая Шея.

Жилища Каралы, Вишалы, дворец Кумбхака́рны,
Чьи Уши-с-Кувшин, охватил этот пламень коварный.

Огонь сокрушил Красноглазого дом, Шонита́кши,
Как чудо глубин, Пучеглазого дом, Макара́кши,

Вибхи́шаны — Грозного кров обратил в пепелище
И Бра́хмашатру́, ненавистника Брахмы, жилище.

Дома и дворцы, где хранились бесценные клады,
Великоблестящий огню предавал без пощады.

Удачлив и грозен, как тигр, обезьян предводитель
Туда устремился, где ракшасов жил повелитель.

И вспыхнул чертог властелина сокровищ несметных,
Прекрасный, как Меру, в сиянье камней самоцветных.

Как в день преставления света, зловещею тучей
Глядел Хануман и разбрызгивал пламень летучий.

Росла исполинского пламени скорость и сила.
Порывистым ветром свирепый огонь разносило.

Дома, осиянные блеском златым и кристальным,
Пожар охватил, полыхая костром погребальным.

Сверкали обильем камней драгоценных чертоги,
Подобно небесным дворцам, где живут полубоги,

И рушились наземь, как падает с неба обитель,
Коль скоро заслугу свою исчерпал небожитель.

С неистовым топотом демоны все, без различья,
Метались, утратив богатство и духа величье,
Крича: «Это А́гни пришел в обезьяньем обличье!»

И женщин бездетных и грудью младенцев кормящих
Ужасная сила гнала из покоев горящих.

И простоволосые девы, сверкая телами,
Бросались в проемы, как молний мгновенное пламя.

Расплавленное серебро и другие металлы
Текли, унося жемчуга, изумруды, кораллы.

Соломой и деревом разве насытится пламя?
Несыт был храбрец Хануман боевыми делами,
И землю насытить не мог он убитых телами.

Был Раваны город сожжен обезьяной премудрой,
Как демон Трипу́ра сожжен был карающим Рудрой.

И достигал небес огонь пожарный.
И демонов телами, светозарный,
Питался этот пламень безугарный,
Как маслом жертвенным — огонь алтарный.

Как сотни солнц, пылавший град столичный
Услышал гром и грохот необычный,
Как будто Брахма создал мир двоичный
Из скорлупы расколотой яичной. [270]

Багряными вихра́ми пламень властный
Напоминал цветы киншу́ки красной.
Как лотосы голубизны атласной
Клубами плавал в небе дым ужасный.

— «Под видом обезьяны злоприродной,
Кто к нам сошел — Анила благородный,
Варуна — божество стихии водной,
Бог смерти — Яма, Арка светородный?

Великий Индра, грома повелитель,
Четвероликий Брахма, прародитель,
Иль Агни — наш свирепый погубитель,
Семиязыкий пламени властитель?»

— «То — Вишну, с беспредельностью слиянный,
Немыслимым величьем осиянный,
Прикрывшийся обличьем обезьяны,
Чтоб уничтожить род наш окаянный!»

На гребне кровли, меж горящих башен,
Уселся Хануман, как лев, бесстрашен.
Его пылавший хвост был не погашен —
И словно огненным венком украшен.