Туркменские народные сказки - Проданный сон.

— Как же теперь избавиться от этой беды? — сказал бай. — Если бы нашелся человек, который бы избавил нас от этой напасти, я дал бы ему все, что бы тот ни потребовал.

— А если бы он потребовал десять баранов? — спросил тут Яртыгулак из дымохода.

— Ах, да я дал бы и пятнадцать! — отвечал бай.

— Ловлю тебя на слове, не забудь своих слов! — крикнул Яртыгулак, соскользнул вниз между кошмами и деревянной решеткой юрты и незаметно в сухой траве выбрался на дорогу.

Шел он по обочине дороги, шел — и нагнал его человек верхом на коне. Всадник был из того же селения, что и Яртыгулак, и возвращался домой с той же свадьбы. Поравнявшись с Яртыгулаком, всадник остановился подтянуть подпругу. В этот миг Яртыгулак незаметно уцепился за хвост коня, а когда всадник стал садиться в седло, вскарабкался коню на спину и уселся на чересседельнике.

Когда всадник поравнялся с юртой Яртыгулака, тот спрыгнул с коня и пошел домой. Вошел Яртыгулак в юрту, обнялся с отцом и матерью, которые очень ему обрадовались, и стали они друг друга расспрашивать. Яртыгулак рассказал обо всем, что с ним случилось, и добавил:

— Отец, такой-то пастух должен нам одного барана. И такой-то пастух тоже должен нам одного барана, а такой-то — должен двух баранов, — так Яртыгулак назвал многих пастухов. — Пойди и скажи им, чтоб они отдали баранов, которых обещали за то, что мы прогнали волков. А потом сходи к такому-то баю и скажи ему, чтоб он отдал баранов, которых должен за то, что мы прогнали джинна.

Отец пошел, забрал долг у пастухов и бая и вернулся, погоняя целое стадо овец.

Яртыгулак же узнал все людские тайны, каждому говорил в лицо о его пороках, не держал на сердце злобы, правду называл правдой, а неправду — неправдой, не одобрял хитрости и коварства, был правдив и честен и в конце концов достиг исполнения всех своих желаний.

Было ли не было, в старые времена в цветущей стране Чандыбиль жил падишах по имени Ахмед-шах. Детей у него не было. Правил он сорок лет и наконец стал молить бога: «Пошли мне ребенка». Семь дней и ночей Ахмед-шах занимался благочестивыми делами, а на восьмую ночь увидел сон, будто у него родится сын. Прошел месяц, и жена падишаха забеременела, а через девять месяцев и девять дней родился у падишаха сын. Ахмед-шах так обрадовался, что созвал к себе всех людей, у которых в этот день тоже родились сыновья, и сказал:

— Раз ваши сыновья родились в один день с моим, пусть они тоже станут моими сыновьями.

А в тот день, когда падишах стал отцом, родились сыновья у четверых бедняков. И вот падишах забрал к себе их сыновей, нанял пятерых нянек и стал воспитывать всех мальчиков вместе. Когда мальчикам исполнилось семь лет, каждого из них стали обучать какому-нибудь ремеслу. Один изучал ремесло художника, другой — ремесло копателя кяризов, третий учился на муллу. И вот братьям исполнилось четырнадцать лет.

Как-то раз сели юноши на своих коней и отправились на прогулку. А падишах в это время был у себя во дворце. Тут какой-то купец принес падишаху сундук.

— Что это? — спросил падишах.

— Сундук продается, — отвечал купец.

— Тогда открой крышку, поглядим, что в нем находится, — сказал падишах.

— Этот сундук не открывается, — отвечал купец.

— Раз так, — сказал падишах, — то я куплю его и открою сам.

Падишах отдал деньги, открыл сундук и увидел внутри шелковую рубашку.

— Увы, купец обманул меня! — огорченно воскликнул падишах.

Он развернул рубашку и тут увидел, что на ней нарисован портрет девушки, да такой, что не ешь, не пей, а только сиди и на нее гляди. Увидал падишах этот портрет и упал без чувств. А когда он пришел в себя, то внимательно разглядел рубашку и заметил под портретом подпись: «Гюльджемиле, дочь китайского падишаха». «Пусть лучше мой родной сын никогда не увидит этого портрета», — подумал падишах. Он спрятал портрет в сундук, а сундук отнес в одну из комнат, запер ее на замок и отдал ключ жене.

Но один из сыновей падишаха, тот, что учился на муллу, был все время рядом с падишахом и видел портрет девушки.

Прошло несколько дней, падишах взял с собой везиров и векилей, поручил дела родному сыну и уехал на охоту.

Теперь послушай о сыне падишаха — мулле.

Пришел он к родному сыну падишаха и рассказал ему про секрет падишаха. Родной сын падишаха, еще не видя той девушки, уже влюбился в нее и потребовал у матери ключ от комнаты, где хранился сундук. Мать не дала ему ключ. Тогда сын падишаха сговорился со своими братьями, и они взломали дверь. Вошел сын падишаха в комнату, нашел сундук, открыл его и увидел портрет девушки. И тут уж он влюбился в нее всей душой и всем сердцем. Не в силах дожидаться возвращения отца, он хотел тотчас же отправиться на поиски девушки, но братья его удержали. Когда вернулся отец, шахзаде стал просить его:

— Посватай за меня эту девушку!

— Ее отец — падишах не отдаст нам свою дочь, а воевать с ним — у нас сил не хватит, — отвечал отец.

Тогда сын сказал:

— Если ты меня отпустишь, я сам добуду девушку.

Получив разрешение отца, пятеро братьев переоделись каландарами и пешком отправились в город китайского падишаха. Пришли они туда и остановились в караван-сарае. Но как увидеть дочь падишаха, они не знали. Наконец посоветовались они между собой и решили: «Надо, чтобы каждый из нас занялся каким-нибудь делом». Тогда брат, который изучал ремесло художника, сделал из бумаги цветок, отдал его сыну хозяина караван-сарая и велел продать, а деньги поделил с ним поровну.

Цветы так хорошо продавались, что братьям вполне хватало на жизнь, и ничем другим они не занимались.

Однажды братья отдали сыну хозяина караван-сарая очень красивый цветок и сказали:

— Не продавай его меньше чем за сто туманов.

— Хорошо, — отвечал юноша, взял цветок и пошел на улицу. А там был страшный переполох. В недоумении юноша остановился. Тут появились ясаулы падишаха и стали разгонять людей. Следом за ясаулами показалась толпа женщин и девушек, лица которых были закрыты покрывалами.

— Что здесь происходит? — спросил юноша.

— Прочь с дороги, дочь падишаха идет гулять в сад! — закричал один из ясаулов.

Юноша отошел в сторону. В это время в карете со стеклянными окнами [63] «…в карете со стеклянными окнами» — деталь, призванная передать богатство и необычность чужеземного быта в сказочном «Китае». мимо проезжала дочь падишаха. Она увидела юношу, который держал в руках цветок замечательной красоты. Дочь падишаха окликнула юношу и спросила:

— Продашь свой цветок?

— Да, — ответил юноша и продал цветок за сто теньге. [64] «…за сто теньге» — по-видимому, рассказчик забыл, что речь сначала шла о ста туманах.