Саргис Тмогвели - Висрамиани

Кто, обладающий разумом, мог поступить, как ты? Я знаю, что прибавилось тебе взамен стольких благ! Ныне ты не смог получить прибыль, а достояние растратил. Своими поступками ты лишил себя тысячи сокровищниц с драгоценны, ми камнями, а ныне ты, угнетенный тысячью несчастий, ищешь хотя бы одной денежки. Ты столь неразумен, что никто не хочет с тобой знаться, и ты не ведаешь, что остается у тебя. Так поступает с тобой бог: взамен чистого золота ты получаешь смрадный свинец и медь. Я недоумеваю, в своем ли ты был уме, так поступая? Как мог ты забыть все это ради той розы, которая не долго останется с тобой? Зачем ты предпочел одну розу солнечному цветнику роз без шипов?»

Адина, выслушав это поручение, взял письмо и попрощался с Вис. Он приказал пригнать табун коней; заставил отобрать самых упитанных, быстроногих и стремительных, бегущих по равнине, как газели, скачущих по скалам, подобно джейранам, и плавающим в воде, как рыбы. Он взял с собой людей ловких и неутомимых и отправился в дорогу, не медля ни минуты. Он ехал с такой быстротой, что путь из Морава в Гораб он совершил в две недели.

Когда Вис, пленительница сердец, услала Адину, она стала причитать столь жалостно, что если бы слушающий имел сотню сердец, он все же остался бы без сердца. Она говорила так:

«Куда скрылась моя счастливая судьба? Где солнце, всегда бывшее около меня? Я не вижу его больше, и оно и луна покинули меня. Дни мои остались без солнца, а ночи — без луны. Я больна и горестно вздыхаю, потому что ночная тьма не рассеивается. Я изливаю море из моих омраченных глаз, потому что свет моих очей и радость моего сердца покинули меня. Я никому не-делала зла, чтобы и меня не постигло зло. Зачем судьба так со мной поступает, словно на меня Ежеминутно нападают убийцы, поражающие меня мечом. Я боюсь, чтобы мое сердце, переполненное горем, не уподобилось лопнувшему спелому гранату. В сердце, плененное столь тяжким горем, не проникают ни ветерок утешения, ни лучи света. Оно вечно облачно, и ему нужна роса. Моя любовь научилась искусству писца, и она пишет кровью на моем бледном лице свои горести и страдания. Какая планета может помочь мне вернуть прежний цвет лица? Кто поможет мне дольше терпеть? Любовь зажгла огонь в моем сердце и сожгла его вместе с желаниями. Сжальтесь надо мной, внимающие моим бедам! Я настолько угнетена, что потеряла застенчивость, и поэтому кричу громко. Когда случается нечто чрезмерное, то скрыть это невозможно. Из-за доверчивости мое сердце испытало столь великое горе, что все преисполнены ко мне жалости. Зачем поразила меня столь безграничная любовь, что лишила мое тело юности, радости и души? Я испытала все, что можно вытерпеть от любви, и достаточно с меня наложенного ею клейма. Никто не может требовать от меня большего, чем разлука, ибо пока я жива, душа моя заклеймена горем. Где ты, мой возлюбленный, со станом прямым, как стрела? Взгляни на меня, согнутую жаждой к тебе, как лук. Когда я вспоминаю тебя и как ты поступил со мной, сердце мое сжимается в узел. Я больше не та, какою была, и кто ныне видит меня, не узнает. А ты все же не сжалился надо мной. Я буду бить себя по лицу до тех пор, пока алый цветок граната не станет лиловым. Я вздыхаю каждую минуту, как играющий на арфе. Сердце мое — враг мой, и я не в силах выносить постоянную близость моего врага. Сердце мое полно огня! Вздыхай, душа моя, ибо ты достойна этого, и твой удел — пребывать в аду уже в этом мире. Такова, должно быть, воля божья, чтобы я всегда вздыхала, а ты, душа, горела. Какое удовольствие в том, что я источаю потоки слез, а ты в огне? Я ими превращаю землю в море, сажусь на корабль и плыву среди рыб. Я натяну мою окровавленную одежду, как парус, и заполню его ветром моих вздохов: чего мне бояться, когда парус корабля, море и ветер — все мое? Я послала письмо тому, о ком я думаю; оно написано кровью сердца и завернуто в окровавленную одежду. Поймет ли он мои затаенные мысли? Пожалеет ли он меня, ответит ли и подарит ли радость моему сердцу? О, что мне делать? Что хуже всего описанного может случиться с влюбленной, у которой и днем и ночью нет иной радости, как ожидание письма? И я сомневаюсь в том, что мне соблаговолит ответить покинувший меня. Ах, миновало время неги и радости, когда я исполняла свои желания. Ныне мой возлюбленный положил конец всему этому, так что даже его письмо для меня — утешение, а если случается мне заснуть, то видеть Рамина во сне — уже радость для меня. Горе влюбленной, которой вместо беседы с возлюбленным приходится только ждать письма от него, и вместо встречи с ним — видеть его во сне! Я более достойна сожаления, чем. другие влюбленные, ибо, непрестанно думая о тебе, лишилась сна. Хотя бы увидеть тебя во сне! Письма же от того, кто незаслуженно покинул меня и заставил отчаяться, я больше не ожидаю. О судьба, я заклинаю тебя! Зачем вместо прежней нежности довелось мне испытать столько обиды от возлюбленного и почему моя прежняя гордость сменилась унижением? Зачем мне юной, вместо того чтобы наслаждаться беззаботной радостью, пришлось претерпеть столь огорчительную любовь? Зачем я не выпила яда аспида? Зачем меня не отдали на съедение диким зверям? Если мне суждено было оказаться в таком тягостном положении и потерять власть над сердцем, то зачем я не умерла тогда, когда я была еще счастлива?! Приятнее смерть в дни радости, чем бесчестие в конце жизни. Увы, о рок! Ты всегда поступаешь так: прибавляешь горе потерявшим сердце. Ты разлучаешь влюбленных, не исполняешь их желаний и лишаешь их надежды. Та же туча, что льет дождь на лишенных сердца, льет дождь и на камни. Ветер приносит людям аромат роз, но никогда не приносит мне благоухания моего возлюбленного. Я не совершила столь большого злодеяния, чтобы и ветрам и тучам стать моими врагами. Туча, которая шлет Рамину майский дождь, меня даже не оплакивает. Ныне цветут деревья, земля радостна, и она разубрана пестрыми цветами и травами, но мой цветок и моя радость столь же далеки от меня, как надежда на жизнь. Ныне земля счастливее меня: для нее настала весна, и она разукрасилась, а я лишена всего».

Так она причитала и беспрестанно плакала.

Когда Рамин прожил некоторое время с Гуль, он пресытился ею, ему надоела эта близость, и им овладело свойственное ему непостоянство. Когда желания Рамина были удовлетворены, роза радости увяла, ветер любви стих и корабль влюбленных остановился. Когда сломался лук их любви, то стрела страсти раскололась, потускнели алмазы на одеждах их радости и иссяк источник услады.

Когда кувшин нов, он хорошо держит воду, — ему уподобился Рамин первое время в Горабе. В своей страсти Рамин был подобен жадному человеку: наслаждаясь, пил он вдоволь вина у Гуль Пока был трезв, то желал ее; когда же он удовлетворил страсть, любовь его к Гуль исчезла.