Бахтиар Ахмедханов - Ход слоном

– Мне очень жаль, – сочувственно глядя на меня, ответил Сергей. – но Москва для вас может оказаться не вполне безопасным городом.

– Как это понимать? – спросил я. – Кто представляет для меня опасность? Я думал, что должен бояться ФСБ, раз через меня уходит секретная информация, но теперь, когда выяснилось, что никакой информации нет и не было…

– Не было, говорите? – спокойно переспросил Сергей. – Вы правы, поскольку знаете не больше того, что рассказали. Но информация все же была. А вас использовали втемную, Альберт Эдуардович. Попросту говоря, вас обманули. Или, выражаясь современным русским языком, развели как лоха.

Я, конечно, давно подозревал нечто подобное, но слышать правду от постороннего, да еще озвученную в столь приземленной форме было невыносимо. Сделав глубокий вдох, я постарался улыбнуться:

– А, понимаю. Еще в Москве в меня в пьяном виде вживили микрочип. А потом, уже здесь, дали по башке и чип вытащили. По приказу Никиты ярая националистка Инна Летрих напоила меня и проделала эту гнусную операцию. Позже чекист-расстрига приказал местным моджахедам дать мне местный наркоз – точнее, наркоз по-местному – и проделать ту же операцию, только наоборот. Теперь я понимаю, почему он хотел уколоть меня какой-то дрянью – чтобы убедиться, что я действительно ничего не знаю. А вы, кстати, не желаете, в этом убедиться? А эта Анна Сергеевна, она тоже с вами работает? Она ведь вроде вас – русская, но не из России, так?

– Зря вы так, Альберт Эдуардович, – Сергей жестом подозвал официанта, указательным пальцем сделал круговое движение над столом, после чего парень немедленно принялся убирать стаканы и остатки закуски.

– Сейчас мы с вами выпьем кофе. А зря вы так потому, что ни моя страна, ни я лично ни в чем перед вами не виноваты. Вы сами дали втянуть себя в авантюру, польстившись на большие деньги. При чем же здесь мы? Более того, разве не мы спасли вас от Никиты и его местных приятелей? А Анна Сергеевна работает на частную корпорацию, по нашей информации, связанную с правящими кругами некоторых ближневосточных стран. Но это обстоятельство может быть совсем не связано с тем, что здесь произошло. В любом случае, мы с ней обязательно побеседуем. А вы свою миссию выполнили – в отличие от некоторых других персонажей этой истории.

– Но каким образом я ее выполнил, если не секрет? – уже спокойно спросил я и вдруг, к собственному удивлению, зевнул. Все мне стало как-то безразлично, и только одно желание становилось все сильнее и сильнее – спать. Наверное, последствия стресса.

– Этого, к сожалению, я вам сказать не могу, – сказал Сергей. – А в вашей искренности нет ни малейших сомнений. Отдохните немного, а я тем временем улажу кое-какие формальности.

Благодарить или возражать у меня не было сил. Официант, который, судя по всему, был вовсе не официант, помог мне подняться и чуть ли не под руку проводил в одну из комнат на втором этаже, помог раздеться и лечь, а потом я сразу уснул, как провалился.

Проснулся я с абсолютно ясной головой. Немного побаливал затылок, но это, после всего что произошло накануне, было даже недостойно упоминания. Я лежал в узкой, но удобной кровати в комнате гостиничного типа. Ничего лишнего, только телевизор, узкий шкаф в углу и кресло у журнального столика. Пепельницы на нем не было. Я встал и как был в трусах попробовал открыть дверь. Заперто. Подошел к окну. Решетка.

Как ни странно, я воспринял решетку и закрытую дверь с облегчением. Пусть меня держат здесь подольше, сюда уж точно никто не доберется. Только бы кормить не забывали.

Не успел я об этом подумать, как щелкнул дверной замок, и в комнату вошел все тот же тип в белой куртке. В руках у него был поднос с кофейником, вазочка с джемом и тарелка с маленькими круглыми булочками. Чашек было две. Пока я одевался, дверь снова открылась и вошел Сергей. В руке у него был конверт, который он положил на стол пред собой.

– Все улажено, Альберт Эдуардович, – сказал он разливая кофе. – Сейчас наш египетский друг отвезет вас в отель. Если спросят, скажете, что, когда раздался взрыв, испугались и бросились бежать. Оказались в городе, заблудились – ну и так далее. Можете, конечно, рассказать правду, но она никому не интересна, к тому же вам не поверят. Да, скажете еще, что, к счастью, документы вы всегда носите с собой. Вот они.

Сергей достал из конверта мой паспорт, банковскую карточку и обратный билет. Все это находилось в выдвижном ящике тумбочки в моем номере. Я никогда не носил с собой документов, поскольку свято верил в честность персонала, к тому же, таская необходимые вещи с собой, риск потерять их возрастает многократно.

– Откуда это у вас? – спросил я, хотя с таким же успехом мог и не спрашивать. Правды все равно не скажет.

– Нашли при обыске у Никиты Сергеевича. Это его друзья из «Братьев по джихаду» организовали этот взрыв, после того как обшарили ваш номер. И только по счастливой случайности никто не погиб, хотя раненых хватает.

– Кажется, я начинаю догадываться, – сказал я. – Мне кажется, что вы обшарили мой номер раньше Никиты и его друзей. И нашли там то, чего не нашли они. Не зря ведь они меня пытать грозились.

– Больше они вам грозить не будут, – уверенно сказал Сергей. – Никита Сергеевич арестован местной контрразведкой, и я ему очень не завидую. Даже если его и выдадут России, то произойдет это нескоро. Собирайтесь, Альберт Эдуардович, машина ждет.

– А мне нельзя… – замялся я, – ну это, статус беженца… Мне же опасность угрожает по возвращении, сами сказали…

– Мы этими вопросами не занимаемся, – Сергей поднялся с кресла и явно ждал, что я сделаю то же самое. – Обратитесь в какое-нибудь посольство, если желаете. Но вряд ли из этого что-либо получится, вас ведь никто не преследует по национальному признаку или за убеждения.

Это была правда. По национальному признаку меня, к сожалению, никто не преследовал, а убеждений у меня отродясь не бывало. Поэтому я покорно встал и поплелся вслед за Сергеем к воротам виллы, у которых стояло обычное такси. Через полчаса я был в отеле, который напоминал разворошенный улей, а еще через два часа лежал без единой мысли в голове на кровати в номере другой гостиницы, куда спешно переселили часть моих оставшихся без крова соседей.

Четыре дня, оставшиеся до отъезда, тянулись бесконечно долго. Я пробовал до одурения плавать в море, пробовал напиваться до бесчувствия – ничего не получалось. Единственное, что я мог – это часами лежать на кровати, тупо пялиться в телевизор и время от времени засыпать на час-полтора, чтобы, проснувшись, снова смотреть на экран, не понимая толком, что там происходит. Я чувствовал себя осужденным, который томится в ожидании исполнения приговора. Это точно, что страх ожидания гораздо хуже самого события. Скорее бы уж в самолет и обратно, а там – будь что будет.