Малик Умбетбаев - Победит сильнейший

памяти держалась недолго. Блок активной оперативной

памяти в голове быстро очищался. С этим навыком мне и в

институте было легко сдавать экзамены. Все кроме

иностранных языков. Почему-то с языками это не

срабатывало. Может быть ещё не сформировалась новая сеть

языковых нейронов. Так что в классе из года в год я был

единственным круглым отличником. Наверное поэтому

вожатая и завуч продвигали меня по общественной работе.

Возможно ещё и потому, что результаты в спорте у меня были

средние. И они понимали, что общественная нагрузка это для

меня подстраховка. Именно в спортивном интернате

выяснилось, что мое поступление в первый класс в 6 лет на

год раньше срока это не преимущество, а недостаток. Из-за

этого мне было труднее доказывать право на перевод на

следущий год обучения. Например, условный переходный

норматив в следущий класс школы на дистанции 500 метров

для 6-го класса составляет 50 секунд, а для 5-го класса 55

секунд. То есть на целых 5 секунд легче сдать норматив и

прейти на следущий год. По возрасту я должен быть в 5м

классе. Но я уже был в 6м. Хотя по физическому развитию

соответствовал 5-му классу. Мои ровесники по месяцу

рождения , ноябрьские , те кто пошёл в первый класс по-

нормальному в 7 лет, а не в 6 как я, учились в пятом классе, а

я в шестом. Спортивный критерий для перехода в следущий

класс устанавливался не по возрасту ученика, а по тому в

каком он классе. В детском возрасте один год разницы даёт

большое преимущество в силе и общем физическом

развитии. Ученикам-спортсменам было выгодно оставаться

на второй год в школе. Так они легко выигрывали

соревнования по нормативам одноклассников. Открою вам

секрет, что в наших юношеских сборных многие были

второгодниками. Тренеры специально оставляли их на второй

год в восьмом или десятом классе. Так они получали право

участвовать в школьной спартакиаде. Хотя по факту они были

на год старше своих соперников. Такое тайное преимущество.

Не совсем честное, прямо скажем. Это скрывали как могли.

Скажем, на второй год оставляли с переводом в другую

школу. И в новой школе никто не знает что ты второгодник.

Так один и тот же спортсмен мог два раза участвовать в

ежегодной спартакиаде для юниоров десятиклассников.

Естественно многие побеждали, имея преимущество в один

год. Так вот у меня не только не было такого преимущества, хуже того, мне не хватало одного года. Поэтому спортивный

норматив я выполнял с трудом. Такая вот возрастная

несправедливость в детском спорте. Но тогда я этому не

придавал особого значения и ничего не знал о возможных

закулисных играх. Я открыто шёл на все приглашения и

чувствовал что мне все по плечу. Сейчас из глубины лет я

думаю что от рождения по натуре я скорее зритель на

стадионе, чем участник забега. Просто так случилось, что

диктор объявил - в следующем забеге принимает участие

такой-то. И назвал мое имя. Ну раз назвал, надо идти. На

большом электронном табло над стадионом вспыхнула моя

фамилия под номером один. Значит малая внутренняя

дорожка. Я надеваю коньки и со скамейки зрителей

спускаюсь на лёд. Мощно стартую вместе с выстрелом

пистолета, набираю скорость на прямой, шаг вправо и резкий

левый крен - вхожу в поворот. С каждым шагом скорость

нарастает, левая нога гудит от напряжения. Наконец из

поворота я вылетаю на уходящую вдаль ледяную дорожку и

качу, качу по ней размашистыми длинными шагами. А лёд

все не кончается. Да и я уже забыл куда я качу-плыву на

своих длинных коньках... Вдруг понимаю, что я по-прежнему

сижу зрителем на скамейке стадиона и наблюдаю за собой, скользящим по льду. Я пытаюсь что-что крикнуть своему

двойнику на дорожке, но он ничего не слышит. Я пытаюсь

снова и снова. Но звук рассыпается, так и не возникнув.

Только я слышу этот звук. Себя. Кто я.

В седьмом классе, где-то в середине учебного года, завуч

Валентина Петровна предложила мне присоединиться к

группе наших спортсменов для поездки на финал школьной

спартакиады в Эстонию. Не участвовать, а именно

присоединиться. Как часть культурной программы. Это были

финалы по легкоатлетическому пятиборью и они включали

бег на 100 и 400 метров, прыжки в длину, копье и ядро. Не

моя специализация. В финалисты от нашей республики

попали мои одноклассники, включая моего друга ,знаменосца

Витю. Интернат брал на себя путевку и проживание. Моим

родителям надо было оплатить половину стоимости билетов.

Вскоре после зимних каникул мы полетели с юга на запад. В

Прибалтику. Для нас это было будто слетать на Марс. Наша

группа включала пятерых атлетов, троих, включая меня, из

культурной программы, завуча Валентину Петровну и

тренера по гимнастике. Просто потому что у него был

аккордеон. С ним он всю дорогу не расставался. Его задача

была сыграть национальную мелодию для танца двух девочек

с казахского отделения школы. Завуч включила их всех в

культурную программу. На всесоюзном финале пятиборцев в

Эстонии мы, юные спортсмены Казахстана, должны были

выглядеть солидно. Особенно учитывая тот факт, что все

пятеро спортсменов финалистов от нашей республики были

русскими. Казахский народный танец под аккордеон был

предназначен для сглаживания этого национального

д и с б а л а н с а . Х о л о д н а я з и м н я я М о с к в а б ы л о

негостеприимной. Наш пересадочный рейс задержали. Ночь

мы провели всей группой в крошечном номере гостиницы

Аэрофлот. Из высоких окон отеля сквозь зимний смог

утренняя Москва была видна как на ладони. Снег, машины, дома. И вдруг через несколько часов мы все оказываемся на

другой планете. Мы прилетели в Таллин.

Сначала мы удивились солнцу и зелёной траве посреди зимы.

Затем мы удивились, что никто не говорит по-русски. Потом

мы просто перестали удивляться, потому что удивительным

было все. Иначе можно было бы легко потерять голову от

удивления. От моря до средневековых стен. Ни того, ни

другого я раньше не видел. Нас водили, нам показывали, нам

говорили. А мы просто смотрели, кивали головами и

соглашались как дети. Подобное этому головокружение я

испытал в Лондоне в 1990, когда приехал туда на учёбу из

голодной Москвы. И чтобы крыша совсем не съехала от

изобилия всего, я там тоже просто перестал удивляться. Это

помогает в необычной обстановке чего-то не по-советски

сверхъестественного. К каждому из нас прикрепили по

сопровождающему. У меня сопровождающей была

рыжеволосая Тиина из седьмого класса. Она знала только два