Лори Форест - 6e325473ededd6dd5956a26f7af57957

– Мы так о тебе тревожились, – говорит он мне куда-то в макушку.

– Я тоже о вас беспокоилась, – смеюсь я. – Как твоя нога?

Он улыбается, едва устояв под порывом ветра. Тристан покрепче подхватывает Гарета под руку.

– Как видишь, джигу мне ещё отплясывать не скоро, – криво усмехается Гарет, – но лекарь говорит, что через пару недель я вернусь в седло.

– Мы поднялись бы к тебе, – оправдывается Экко, стараясь перекричать ветер, – но не хотели видеть икаритов. – Она настороженно оглядывается на башню. – Эллорен, обязательно приходи вечером на службу. Мы с Айс­лин тоже пойдём. Пастырь избавит тебя от скверны.

Я качаю головой.

– Экко, я живу с икаритами в одной комнате и буду вбирать в себя их зло каждый день. Мне понадобится целая армия пастырей, чтобы очиститься от скверны.

Я до сих пор помню, как читали надо мной молитву в Валгарде… как пахло ароматным маслом… и как я была напугана.

Фогель. Молитву читал Фогель.

Я запрокидываю голову, чтобы оглядеть побелевшую в солнечном свете башню снизу доверху. Ветер меняет направление и бьётся о неприступные старые стены.

***

Сегодня в столовой много народу. Кухонная прислуга, уриски, раздают кашу, хлеб, сыр. Еда разложена на длинных деревянных столах. В воздухе вкусно пахнет крепким чаем, горячим сидром, поджаренными каштанами и орехами.

Сбросив накидку и пристроив сумку с книгами и скрипку на скамью, я блаженно впитываю долгожданное тепло. Ночью в Северной башне было холодно, и, пока мы шли по полям, я здорово замёрзла на пронизывающем ветру. Грея руки у маленькой печки (таких печей в столовой много, они все соединяются тянущимися под низким потолком трубами), я чувствую, как пальцы оживают и тепло проникает глубоко внутрь.

Студенты сидят тесными группками: отдельно гарднерийцы, верпасиане, эльфхоллены, эльфы и кельты. Некоторые в военной форме. Фернилла расставляет корзинки с хлебом, при виде главной поварихи меня пронзает знакомое чувство вины и досады.

Тристан помогает Гарету опуститься на скамью и пристраивает поудобнее его забинтованную ногу, а Рейф отправляется за едой. Я усаживаюсь рядом с Айс­лин спиной к печке, но Экко продолжает стоять, нерешительно оглядывая зал.

– Разве ты с нами не позавтракаешь? – спрашиваю я.

Экко смущённо косится на Гарета, сжимая ладонями книгу в кожаном переплёте.

– Я… не могу. Мне надо идти. – Бросив взгляд на очень строго одетых гарднерийских девушек за одним из столов, Экко прощается: – Я рада, что ты теперь с родными, Эллорен. – Перед уходом она, не удержавшись, хмуро косится на Гарета.

У меня внутри всё сжимается. Я знаю, что не понравилось Экко.

Серебристые пряди в волосах Гарета.

Экко садится за стол с девушками, и они тут же склоняют друг к дружке головы и таращатся на Гарета, который, к счастью, их не замечает, слишком занятый больной ногой.

Зато Тристан всё видит и отвечает мне колючим, всё понимающим взглядом.

Как Экко может так себя вести? Гарет – гарднериец. Пусть волосы у него чёрные с серебром – и что? Он один из нас!

– Смотри, твоя старая знакомая, – тревожно шепчет Айс­лин, отвлекая меня от грустных мыслей.

В зал входит Фэллон в сопровождении братьев и четырёх гарднерийских солдат.

Деревянные ножки стульев одновременно взвизгивают, проехавшись по каменному полу, когда все гарднерийские военные стажёры (кроме Тристана) вскакивают, чтобы засвидетельствовать Фэллон почтение. Они салютуют ей, прижав к сердцу кулак.

Я молча провожаю её глазами.

Давай, Фэллон – Чёрная Ведьма, посмотрим, как

ты справишься со мной теперь, когда приехали мои братья. Тристан – маг пятого уровня. Как и ты.

На Фэллон и Сайлусе Бэйн тёмно-серая форма военных стажёров, а Дэмион, второй брат Фэллон, в чёрном военном мундире.

– Ты знаешь её старшего брата? – спрашиваю я Айс­лин. – Какой он?

– Дэмион? Фэллон по сравнению с ним добрейшее создание, – предупреждает меня Айс­лин, прикусив губу. – Ему нравится… мучить людей.

У меня на глазах Дэмион хватает проходящую мимо с корзинкой кексов служанку-уриску и дёргает её. Девушка, вскрикнув, едва не роняет кексы, а Дэмион, с нарочитым вожделением оглядывает её, пока Фэллон и Сайлус роются в корзинке, выбирая булочки к завтраку, будто не замечая присутствия уриски. Дэмион берёт кекс последним и с отвратительной ухмылкой отталкивает служанку.

Я в ужасе оборачиваюсь к Айс­лин.

– Знаешь, Эллорен, а не обручиться ли тебе с сыном капитана, и поскорее? – шепчет Айс­лин. – Для тебя это лучший выход. Станешь добиваться Лукаса Грея, против тебя сплотится весь клан Бэйнов. Если ждать слишком долго, можно заполучить в женихи кого-нибудь похуже Дэмиона.

Я протестующе качаю головой, но ко мне обращается Тристан.

– Лонгет слетел, – говорит он, путаясь в бинтах Гарета.

Гарет с каждой минутой слабеет. Отвести бы его к университетскому лекарю… Но тут в зал входит Винтер. Она идёт медленно, обхватив себя чёрными крыльями. При свете дня моя соседка кажется такой слабой и хрупкой!

– Это она, – шепчу я. – Моя соседка.

Айс­лин, Тристан и Гарет провожают Винтер взглядами.

Винтер, низко опустив голову и глядя прямо перед собой, медленно пробирается к столам. Эльфы смотрят на неё с отвращением и грациозно прикрывают губы, обмениваясь замечаниями в её адрес. Гарднерийцы расступаются, отводят взгляд и касаются кулаком головы и сердца, чтобы защититься от сглаза.

Эльфийка-икарит берёт глубокую тарелку и под­ходит к уриске, раздающей еду. Пожилая женщина с усмешкой шлёпает ярко-зелёную густую массу в тарелку Винтер.

Я видела, как это готовят на кухне – густую по­хлёбку из желудей, самую любимую кашу эльфов. На университетской кухне столько незнакомых запахов и экзотических специй! У каждого народа свои кулинарные предпочтения.

Винтер оглядывает зал, подыскивая себе место. Приметив в дальнем углу пустой стол, она медленно направляется в ту сторону.

Фэллон, Сайлус и Дэмион провожают её сосредоточенными взглядами.

Фэллон что-то шепчет Сайлусу, и они смеются, злобно сверкая глазами. Фэллон незаметно дотрагивается до своей волшебной палочки и направляет её в сторону Винтер.

Винтер спотыкается, каша из её тарелки выплёскивается на пол, и Винтер приземляется животом прямо в тёплую лужу.

Я машинально вскакиваю, возмущённая жестокостью Фэллон, тут же вспомнив, как я растянулась на полу в Белом зале. Упасть при всех – это было так унизительно и страшно.

Однако… той ночью, когда Ариэль на меня напала… Винтер меня не защитила…

А вот Рейф, находясь на другой стороне зала, не колеблется ни секунды. Он подходит прямо к Винтер, пользуясь тем, что все вокруг от неё шарахаются. Затем опускается на колени и берёт её за руку, помогая подняться. В ту же секунду Винтер вскидывает голову, при этом широко раскрыв глаза.