Антон Еганов - Реальность фантастики 2008 №10-11(062-063)

135

АЛЕКСАНДР ШАКИЛОВ, АРТЕМ БЕЛОГЛАЗОВ

ДЕРВИШ

Какие же вы сволочи, — думал Аким. — И я, наверно, тоже.

За пятнадцать минут, проведенных у стены, он сорвал голос. Оказалось, ненавидеть людей так легко.

А ты бы помог куску дефектной плоти, статус которого определится

быстрее, чем КЗ ошпарит мозги дроида? Теперь, когда инфопланта нет…

Вон стоят, трое. Шакалы! Аким скривился и плюнул.

Два парня и девушка. Лицо красотки доступно похотливым взорам, го!

лова не покрыта, лодыжки и плечи обнажены, в цепких пальцах бубен —

костяной обруч обтянут истёртой квазидермой. Парни молоды: бороды не

отросли — куцые нити на подбородках и щеках. Тощие тела завёрнуты в

кошмарные рубища из поливинилхлорида. Что!то напевая, слов не разоб!

рать, троица тыкала пальцами в двадцать восьмого.

Кто они? Чего хотят?!

— Что вам надо?! Что?!

Оборванцы танцевали под грюканье бубна.

— Помогите! Кто!нибудь!..

Ни намёка на сочувствие.

Вдруг в однородной массе прохожих мелькнул знакомый хиджаб, сала!

товый с золотой вышивкой!биосхемой. Из!под платка вывалилась кокет!

ливая россыпь длинных, ниже поясницы, косичек, которые так приятно

трогать, когда они ласкают плоский — ни грамма жира — живот, щекочут

лицо и опадают на широкие мужские плечи…

— Малика! — просипел Аким, силясь подняться, и охнул от боли, простре!

лившей ногу. Малика, подруга дней и ночей, первая и единственная жена, не

обернулась. А ведь Аким милостиво разрешил ей устроиться на работу! Всем

известно: женщина должна сидеть дома и ждать мужа, раскладывая пасьянсы

и отслеживая доставки полуфабрикатов. После очередной постельной разна!

рядки К!28 согласился: так уж и быть, помогай реликтовым зверушкам.

За то жена и любила Акима, что от прочих мужчин отличался.

— Малика, стой! Я сказал!! Малика!..

Миг — и зелёный комби затерялся в толпе быстрее, чем исчезает вдали мо!

ноцикл, стартующий на ста двадцати в час. Боль не отпускала — двадцать

восьмой не выдержал: завыл, скребя ногтями шероховатый пластик тротуара.

— Будьте вы прокляты! Прокляты! — орал он записанное в словарь голо!

совых связок ругательство.

Как двадцать восьмой попал сюда? зачем?! В памяти провал — шахтой

по добыче магмы.

Восстановить стёртые файлы, резервная копия воспоминаний.

…парковка.

Чёрная капля скарабея, служебного мобиля. Представители серии К пе!

редвигаются по гигаполису на бронированных красавчиках, уплотнённых

гелем, сглаживающим вибрации даже на сверхзвуковых скоростях.

Салон отказывается впустить хозяина. Банальный сбой системы. И боль.

Резкая, из ниоткуда. Аким падает на пластик стоянки. Боль дёргает руку, 136

АЛЕКСАНДР ШАКИЛОВ, АРТЕМ БЕЛОГЛАЗОВ

ДЕРВИШ

рвёт пах. Брызжет кровь, мешаясь с графитной смазкой. Сама по себе под!

нимается нога — нет контроля!! — конечность протискивается в возникшие

из пустоты захваты. Перед широко раскрытыми светофильтрами двадцать

восьмого материализуется скальпель, акулий резец в обрамлении титана.

Скользит по щеке, упирается в кадык: дёргаться не надо, смертельно опас!

но и бесполезно. Пленник сглатывает слюну, молчит. Скальпель впивается

в плоть, анестезии нет, рот непроизвольно раскрывается, исторгая вопль…

…и темнота. Из темноты — лицо. Вот откуда боль, вот кто виновен. Резец

не парит в мареве, но прихвачен к фалангам агрессора.

Аким вглядывается в лик врага, собирая во рту слюну, чтобы хоть как!то

отплатить за унижение и боль. Враг — молодой парень, из тех, кого учите!

ля называют дервишами: чёрные круги под глазами, морщины на лбу как

шрамы, губы — сплошная язва. Дервиш, иначе не скажешь. Безумец!неви!

димка, в бесконечных молитвах и медитациях обретший способность раст!

воряться в пространстве и «сгущать» тело где и когда вздумается.

Аким вздрагивает: вот так встреча. Он видел парня на лекции в Университе!

те Личности, где преподавал основы индивидуальности и достиг успеха: неуто!

мимым трудом заслужил рейтинг двадцать восемь в серии К! Аким — кандидат

на получение научной степени, как минимум, престижной, как максимум, га!

рантирующей свободное оплодотворение. Малика днём и особенно ночью изо

всех сил мечтает о должности матери — с окладом и пенсией. Да, подобные грё!

зы — явное отклонение от нормы, можно сказать, почти извращение, и что?! По!

допытные крысы спариваются не только для удовольствия. «Аким, — страстно

шептала Малика, ускоряя ритм, — ты хочешь продолжить род?!»

К!28 слабеет с каждой минутой.

— Помогите!..

Нет ответа.

Людской поток. Термопласт упирается в спину.

Разве Аким мог самостоятельно дойти сюда, доползти? Нет, конечно! —

дервиш постарался с дружком и непокрытая, больше некому. Освежевали, будто овцу клонированную, и оттащили к блочной развязке. Сцедили

сквозь зубы шанс на спасение? — медики рядом, копы ещё ближе? Возже!

лали усилить страдания жертвы, кинув вблизи тысяч людей?

Под хребтом эстакады завис полицейский сканер — обычный, с мяч для

файтербола, спаренный винт, турбоускоритель. Робот прожужжал над тол!

пой, напоминая ремонтный бот, привлеченный сигналом неисправного мо!

биля, автопицерии или пластоукладчика.

В стенах из коралла, где копы дуреют от безделья и отращивают бока, по!

жирая тонны кебабов, за «картинкой» следит оператор.

— Эй, — захрипел Аким, — я ранен…

Сканер приблизился — полосатый, сине!белый шар. Несколько секунд

изучал скорчившегося двадцать восьмого, а затем — Аким мог поклясть!

ся! — пренебрежительно отвернул раструб анализатора. И, взмыв над людс!

ким морем, унёсся по неотложным патрульным делам.

137

АЛЕКСАНДР ШАКИЛОВ, АРТЕМ БЕЛОГЛАЗОВ

ДЕРВИШ

А ведь роботом управляет не оператор, а планетарный Искин, в подчине!

нии которого не только полицейские сканеры — вообще всё…

— Тварь! Отрыжка даджжала!! — выкрикнул Аким.

Жутко хотелось, чтоб сверхпрочный сканер взорвался, рассыпался дож!

дем осколков. Сразу вспомнились байки об изгоях и не прошедших конт!

рольную сверку. Двадцать восьмой принципиально не верил домыслам

стрингеров. И вот тебе на. Вляпался.

…полумрак парковки, в трещинах бетонных колонн — фосфоресцирующая

плесень. И, как назло, никого поблизости. Двадцать восьмой тяжело дышал.

Он не мог поверить в этот бред. Вспышка боли — запредельно яркий фейер!

верк в светофильтрах. Скальпель вонзился в голень. Не во сне, а наяву.

— Что вы делаете?.. Нет! Не на!а!а!адда!! — завопил Аким.

— Надо. Ещё как надо. — Грязные ногти вонзились в рану, рывок — и дер!

виш сжимает окровавленный кусок плоти, инфодовесок в трубках крове!