Джон Ирвинг - Дорога тайн

– Тебе нельзя было останавливаться, – с трудом выговорила Долорес. – Тебе надо перебраться с каната на лестницу, а для этого – выпустить канат, и ты не должен задумываться об этом.

Это означало, что ему надо было отпустить одну руку, а потом другую, то есть проделать это дважды.

Об этом ему никто не говорил. Ни Соледад, ни Долорес не думали, что он уже готов к этому трюку. Хуан Диего понял, что не может выпустить канат – даже одной рукой. Он просто замер, вцепившись в толстую веревку и чувствуя, как она качается.

– Спускайся, – сказала Долорес. – Не у всех хватит смелости на этот трюк. Я уверена, что у тебя хватит смелости на многое другое.

– У тебя другое будущее, – более спокойно повторила Лупе.

Хуан Диего спустился по канату, ни разу не глянув вниз. Когда его ноги коснулись земли, он был удивлен, увидев, что он и Лупе одни в огромном шатре.

– Куда делась Долорес? – спросил Хуан Диего.

Лупе говорила прежде ужасные вещи о Долорес: «Пусть укротитель львов обрюхатит ее!» (На самом деле Игнасио так и сделал.) «Это ее единственное будущее!» – говорила Лупе, но теперь она сожалела о своих словах. У Долорес недавно начались первые месячные; может, львы и не знали, когда у Долорес началась менструация, но Игнасио знал.

Долорес бегала, чтобы избавиться от плода – месячные у нее прекратились, – но она не могла бежать достаточно быстро, чтобы случился выкидыш. У Долорес был токсикоз, из-за чего ее и тошнило.

Когда Лупе сообщила все это Хуану Диего, он спросил, не Долорес ли рассказала ей о себе, но Долорес ничего подобного не говорила. Лупе пришлось просто прочесть ее мысли.

В то утро, перед тем как покинуть шатер, Дива цирка Долорес, убедившись, что Хуан Диего спускается по канату, сказала Лупе кое-что, а именно:

– Знаешь, на что у меня не хватит смелости?.. Хотя тебе, такой маленькой всезнайке, наверное, и так уже все известно. У меня не хватит смелости на следующую часть жизни, – сказала «гуляющая по небу».

Потом Долорес вышла из шатра – она туда не вернется. «La Maravilla» останется без «гуляющей по небу».

Последним, кто видел Долорес в Оахаке, был доктор Варгас, в реанимации Крус-Роха. Варгас сказал, что Долорес умерла от перитонита – из-за неудачного аборта в Гвадалахаре.

– Этот придурок укротитель львов знаком с каким-то знахарем, к которому он посылает своих беременных небесных акробаток, – сказал Варгас.

К тому времени, как Долорес добралась до Крус-Роха, инфекция уже настолько развилась, что Варгас не смог спасти девушку.

– Сдохни при родах, манда обезьянья! – однажды сказала Лупе Диве цирка.

В каком-то смысле так и получилось; как и Хуану Диего, ей было всего четырнадцать. «Circo de La Maravilla» потерял свою La Maravilla . «Дива-цирк» потерял свою Диву.

Цепь событий, звенья в нашей жизни – то, что ведет нас туда, куда мы идем, по пути, которым мы следуем до своего конца, то, чего мы не видим, и то, что мы делаем, – все это может быть таинственным, или просто невидимым, или даже очевидным.

Варгас был хорошим врачом и умным человеком. Одного взгляда на Долорес ему хватило, чтобы узнать все: про аборт в Гвадалахаре (Варгас уже видел раньше такие результаты); про знахаря, который напортачил (Варгас знал, что этот мясник был приятелем Игнасио); про четырнадцатилетнюю девочку, у которой недавно начались месячные (Варгас знал о странной связи между исполнением «Небесной прогулки» и менструацией, хотя и не знал, что укротитель львов говорил девочкам о львах, чующих, когда у девочек идет кровь).

Но даже Варгас не знал всего. Всю оставшуюся жизнь доктор Варгас будет интересоваться львами и бешенством; он будет продолжать посылать Хуану Диего сведения о существующих исследованиях. И все же, когда Лупе задавала вопрос – когда Лупе искала ответы, – Варгас не имел никаких данных о львах.

Верный своей натуре, Варгас обладал научным складом ума – он постоянно размышлял. На самом деле его не интересовала тема львов и бешенства, но еще долго после смерти Лупе Варгас будет задаваться вопросом, почему Лупе спрашивала его об этом.

Сеньор Эдуардо и Флор умерли от СПИДа, а Лупе уже давно не было в живых, когда Варгас написал Хуану Диего о каких-то невразумительных «исследованиях» в Танзании. Изучение бешенства у львов в Серенгети подняло эти «важные» вопросы, на которые обратил особое внимание Варгас.

Источником бешенства у львов являются домашние собаки; считалось, что оно передается от собак гиенам, а от гиен львам. Бешенство у львов может вызывать болезни, но оно также может быть «тихим» (латентным). (В 1976 и 1981 годах у львов отмечались эпидемии бешенства, но при этом без заболеваний – их называли тихими эпидемиями.) Считалось, что возникновение болезни в результате бешенства зависело от наличия определенного паразита, подобного тому, какой вызывает малярию, – другими словами, лев мог распространять бешенство и при этом вовсе не заболеть; или же он мог получить вирус бешенства и умереть, если был заражен определенным паразитом.

«Это связано с воздействием данного паразита на иммунную систему», – писал Варгас Хуану Диего. В Серенгети были «убийственные» эпидемии бешенства у львов – они случались в периоды засухи, убивавшей бизонов. (Туши бизонов были заражены клещами, переносчиками этого паразита.)

Не то чтобы Варгас думал, что эти танзанийские «исследования» могли бы помочь Лупе. Ее интересовало, может ли Омбре заразиться бешенством, и если да, то может ли он заболеть. Но зачем ей это? Вот что хотел бы знать Варгас. (Какой смысл теперь разбираться с этим? – размышлял Хуан Диего. Слишком поздно было выяснять, о чем думала Лупе.)

Для льва заразиться бешенством было маловероятно даже в Серенгети, но что за сумасшедшая идея пришла в голову Лупе, прежде чем она отказалась от нее ради своей следующей сумасшедшей идеи?

А что, если Омбре заболеет бешенством? Должно быть, вот почему ей поначалу пришла на ум мысль о собаке крыш, прежде чем девочка передумала. Бешеная собака кусает Омбре или Омбре убивает и съедает бешеную собаку, но что потом? Таким образом Омбре заболевает, потом он кусает Игнасио, но что происходит дальше?

– Все дело в том, что думают львицы, – сотни раз объяснял Варгасу Хуан Диего. – Лупе могла читать мысли львов – она знала, что Омбре никогда не причинит вреда Игнасио. А девушки в «La Maravilla» никогда не будут в безопасности, пока жив укротитель львов. Лупе и это знала, потому что могла читать мысли Игнасио.

Естественно, эта причудливая логика была вне языка научных исследований, которые доктор Варгас находил убедительными.

– Ты хочешь сказать, Лупе каким-то образом знала, что львицы могут убить Игнасио, но только если укротитель львов убьет Омбре? – спрашивал Хуана Диего Варгас (всегда полный недоверия).