Шерри Томас - Незыблемые выси

http://lady.webnice.ru

Шерри Томас «Незыблемые выси»

совсем не первым.

Иоланта фыркнула и рассеянно начала крутить шар из оставшейся воды.

– Они были родителями моего отца. Моя мать рождена и выросла на Понивах – том же

архипелаге, откуда родом деды Васудева и Мохандаса, правда, с другого острова. Отец приехал на

Понивы по какому-то делу и там встретился с мамой. Если верить ей, она чуть не упала в

обморок при первом взгляде на отца. И только выйдя за него замуж, поняла, что среди калахарцев

он не то что не первый красавец, а весьма посредственной внешности.

Иоланта снова фыркнула. До сего момента она не была уверена, нравится ли ей Амара.

Или, точнее, просто не воспринимала ее как нормального человека.

– Ты говорила, что родители покинули Калахари, когда ты была совсем малышкой.

– Верно. Мне самой так и не пришлось испытать изобилие мужской красоты.

– Из-за чего покинули?

– Из-за Атлантиды, чего же еще? Первый Инквизиторий, возведенный вне Атлантиды,

находится в Калахари.

Иоланта смутилась – она этого не знала, а, пожалуй, следовало.

– Почему Лиходей был так заинтересован в Калахари?

– Я сама этого не понимала, пока не узнала про Икара Халкедона от Мохандаса – он

подробно описал все, пока летел к нам по пустыне. Лиходей хотел власти над королевством из-за

наших оракулов. Калахари славится – или славилось – своими оракулами. Именно за их советами

к нам и съезжались маги со всего мира.

– То есть Икар Халкедон был не единственным?

– Нет, он исключение. До него я никогда не слышала о человеке-оракуле, но у нас были

Молитвенное Древо, Пепельное Поле, Колодезь Истины, а до них, в прошлом, немало других.

Подозреваю, Лиходей у каждого из них спросил, где и как можно найти тебя.

– Не меня конкретно, а следующего сильного мага стихий. Думаю, это было достаточно

давно, когда даже способности дяди Кашкари еще не проявились в полную силу.

Амара кивнула:

– Ты права. Со времени появления Инквизитория прошло сорок лет. Лиходей, должно

быть, что-то узнал от наших оракулов, потому что захватил Понивы как раз перед тем, как

Акилеш Париму вызвал извержение вулкана.

Каждый раз при мысли о дяде Кашкари Иоланту пробирал озноб: его убила собственная

семья, чтобы он не попал в лапы к Лиходею.

– После появления Инквизитория вопросы оракулам могла задавать только Атлантида?

– Нет, обычные маги по-прежнему могли спрашивать у них совета, но гораздо реже. И,

конечно, разрешались только вопросы, заранее одобренные прислужниками – либо атлантами,

либо их союзниками, – дабы предотвратить именно то, что сделала миссис Хэнкок: с помощью

оракула узнать, как можно свергнуть Лиходея.

Там, в Посмертии, нашла ли уже миссис Хэнкок свою сестру и Икара Халкедона? А

учитель Хейвуд – кто встретил его? Родители? Рано умершая сестра? Когда к ним присоединится

Иоланта, будет ли он счастлив увидеть ее или огорчен, что она пережила его лишь на несколько

дней?

Иоланта заставила себя вернуться к реальности – что там, на той стороне, ей и так

придется узнать слишком скоро.

– Единственный оракул, к которому обращалась я, находится в Горниле, где нет очереди

желающих. Но у любого оракула в реальном мире должна собираться толпа магов, жаждущих

ответа. Как прислужники выбирают, кого пустить?

– По-всякому. Кое-где выбирают по важности вопросов, где-то пускают тех, кто больше

заплатит, а некоторые берут лишь минимальную плату и позволяют решать самому оракулу.

– То есть просители просто задают оракулу свои вопросы и смотрят, ответят ли им?

– Именно так и работало Молитвенное Древо. Даешь несколько монет в пользу

113

http://lady.webnice.ru

Шерри Томас «Незыблемые выси»

нуждающихся, пишешь вопрос на опавшем листке и роняешь его где-нибудь среди корней – а

корни у него расползались очень-очень широко. Если дерево решало ответить, на ветвях вырастал

белый лист, и прислужник залезал наверх, чтобы записать ответ в специальной книге. К тому

времени, когда у него спросили про меня, наверное, достаточно было заплатить объедками.

Оракулы не вечны. Молитвенное Древо засыхало и уже годы никому не отвечало. Но мои

родители решили все же попробовать, потому что на более надежного оракула денег у них не

было.

– Они боялись за тебя?

– Очень. Я болела, врачи сомневались, доживу ли я хотя бы до года, родители были в

отчаянии. Но Молитвенное Древо таки сумело их успокоить.

– И что оно ответило?

Амара отпила воды из фляжки:

– Мне придется взять с тебя клятву молчать об этом.

Сама того особо не замечая, Иоланта сделала в воздухе над пропастью сложную

композицию из воды: ручейки прихотливо сплетались в крохотное озерцо. Все это сияющее под

послеполуденным солнцем великолепие ухнуло вниз на пару саженей – настолько изумила Иолу

просьба Амары.

– Почему?

– Сама поймешь.

– Ладно, – сказала Иоланта, хотя не представляла, с чего вдруг так важно хранить в тайне

ответ на заданный двадцать с лишним лет назад вопрос о больном младенце. – Торжественно

обещаю никому ничего не говорить.

– Молитвенное Древо ответило: «Амара, дочь Барути и Прамада, проживет достаточно,

чтобы ее обнял властитель Державы».

– Что?!

Изящная композиция с громким плеском упала на валуны внизу.

– Ничего себе ответ, ага?

Иоланта втянула воздух:

– Так вот почему ты проникла на прием в Цитадели!

– А ты не стала бы, если бы тебе пообещали, что тебя обнимет принц? Пусть он меня

теперь и не настолько интересует, как в детстве. И, конечно, к этому времени мы с Васудевом уже

были помолвлены, я не могла представить, как позволяю какому-нибудь другому мужчине

обнимать себя. Разве что родственникам, вроде Мохандаса, по-дружески, слегка. И все равно мне

было любопытно.

– А потом ты увидела его и поняла, что он из тех, кто никого не обнимает.

Иола, конечно, преувеличила, но не сильно. Она единственная, касаться кого принц не

избегал – за исключением матери и, вероятно, леди Калисты еще в его глубоком детстве.

– Что обещает мне долгую жизнь, не правда ли? – Амара неожиданно резко рассмеялась.

– Почему ты пошла с нами?

Кашкари не посмел бы отказать Амаре ни в чем. А Тит наверняка был слишком расстроен

необходимостью оставить Иолу, чтобы возражать. Но почему сама Амара решила принять

участие в безнадежном походе?

И когда ?

Ведь точно не помышляла об этом, когда они все были в пустыне. К тому же вела отнюдь

не праздную или бесполезную жизнь: она командовала целой базой повстанцев, уже посвятила