А Белый - Зверобои фронтира-2 CИ

— По машинам, — приказал Мао своим бойцам.

Флаера здесь — техника эксклюзивная, поэтому на ней перемещались исключительно его старые сослуживцы. Решив перестраховаться и проконтролировать прибытие и действия Седова, находясь во всеоружии, он их поднял в воздух, направил стволы электромагнитных пулеметов на посадочную площадку и приказал включить генераторы силового поля на полную мощность. Вот мучило его сомнение и все! Не мог он поверить, что боевой офицер корпуса быстрого реагирования, к тому же побывавший в желудке монстра-удава и после этого не свихнувшийся, а наоборот, ставший более деловым и активным, за три года заработавший миллионы кредитов и уважение сотен людей, просто так сдастся им на милость, а не подготовит в ответ какую-нибудь гадость.

На сей раз Мао, видно, ошибся. Удав посадил грузовики на площадку, разместив по выставленным маякам, и сам припарковался на указанном диспетчером месте, после чего спокойно вышел из машины, совершенно без оружия, точно так же, как ему было указано и, зачем-то таская под рукой гермошлем, пошел открывать прибывшие вместе с ним контейнеры. Никакой засады не было, никто оттуда не выскочил, заполнены они были первоклассными сушеными пантами, и Удав никаких резких телодвижений не предпринимал.

Видно на этот раз персональная чуйка его подвела. Первоклассный товар на двадцать четыре миллиона — вот он, возмутитель спокойствия тоже здесь, безоружный и в нашей власти, вон он стоит!

— Отбой! — сказал Мао, почему-то ощутив на душе чувство сожаления, — Пошли ребята, отведем его к шефу, иначе эти шакалы начнут клевать и прикалываться, а он психанет, да и натворит беды.

Приземлившись, они выбрались из машин и направились к посадочной площадке. Рядовой народ выбрался из укрытий и тоже стал стягиваться к центру базы. Сержант-бригадир отыскал глазами своего шефа-командора, стоявшего скрестив руки у двери домика мобильного диспетчерского пункта, затем, перевел взгляд на облокотившегося спиной о борт флаера Удава, который в этот момент решил одеть гермошлем…

Почему Мао захватил тогда свой гермошлем из салона машины, который всегда висел на поднятом подлокотнике кресла, он и сам не понимал, но глядя сейчас на Удава, паранойя опять мгновенно ударила в тревожный колокол, и руки без участия мозга резко одели его на голову и застегнули замки. Ведь это же двадцатый Хамелеон, двадцатый! Редкая модель! Он не заметил момента старта ракет, но одна из них с оглушительным треском взорвалась сразу же, буквально в пятидесяти метрах над землей, а следом квакнули еще две в районе дальних углов периметра, после чего над базой вспыхнули и зависли три ярких солнца. А еще два заметных следа высоко в небе сменили курс и устремились на юго-восток.

Его счастье, что светофильтр активировался автоматически со срабатыванием замков гермошлема, иначе бы ослеп как минимум на полчаса, и это с учетом действия препаратов аптечки. Чего там говорить про остальной народ, получивший звуковой удар по ушам и световое поражение сетчатки глаза, они-то без срочной медицинской помощи отходить будут несколько суток. Но заметив, как его люди хватают ртом воздух, сразу понял, что главный поражающий фактор здесь не шоковый эффект, а специальное отравляющее вещество "Туман", от воздействия которого теряет дееспособность любое дышащее существо.

Внезапно двери вражеского флаера распахнулись и на площадку выкатились пятеро прятавшихся там бойцов, при этом один из них швырнул в руки повернувшемуся к ним Удаву рейлган. Затем флаер взмыл вверх и устремился на юго-восток, следом за ракетами, где в двадцати километрах отсюда располагались два дальних поста перехвата.

Мао выхватив пистолет и мысленно отметив, что с таким оружием сейчас не повоюешь, не теряя ни секунды, рванул к своей машине, при этом зацепился ногой за лежащего у открытой двери парализованного Зверя и свалился наземь за левый борт. Это обстоятельство спасло его только что во второй раз. Один из нападавших мазнул взглядом по тому месту, где он только что стоял, и не заметив шевелений, побежал дальше.

Активировав через биокомп работу генератора и движителей, Мао затащил бесчувственного Зверя в салон и окинул взглядом территорию базы. Нападавшие разделились попарно на три группы, рассредоточились и помчались вглубь базы. Своего шефа, Антонио Бенетти, опознал по белой рубашке и светло-серым брюкам, он был там же, у мобильного диспетчерского домика лежал на земле, широко раскинув руки.

— Сейчас, шеф, я их положу и тебя вытащу, — пробормотал он и приподнял флаер, разыскивая Удава, чтобы курсором поставить на нем метку, после чего тот уже никуда не спрячется, крупнокалиберный пулемет разрежет любой КПР. Неожиданно, из-за контейнера кто-то из нападавших стремительно выпрыгнул, и прежде чем в его фигуру на экране сместилось острие курсора, потенциальная жертва в перекате исчезла в укрытии, а электромагнитный пулемет выплюнул очередь в пустое пространство. К сожалению, боец противника сработал профессионально, и в прыжке выхватил у кого-то из его бесчувственных людей снаряженный ПЗРК.

Вдруг правое плечо взорвала боль, а стекло правой двери флаера расцвело снежинкой с круглым отверстием посредине. Энергия удара мощной пули на столь короткой дистанции при проникновении через стекло едва ослабла, поэтому, броню КПР смогла вскрыть, сломала ключицу и застряла в мышцах плеча. Немедленный укол мобильной аптечки ликвидировал последствия болевого шока, но он вдруг понял, в какой глубокой заднице оказался, оказывается, они контролируют спутниковый канал, иначе увидеть его в режиме маскировки было бы не возможно. Тогда он под перекрестным огнем, из района зарядной станции его на прицеле держит снайпер с крупнокалиберной винтовкой в руках, а за контейнером сидит зенитчик. И бежать безоглядно нельзя, иначе ракетой точно достанут, значит, надо танцевать.

Поставив задачу бортовому компьютеру на противоракетный маневр, он кинул флаер резко влево, обошел контейнеры, свечой взмыл вверх и включил автопилот, отдавшись на волю судьбы. Как он на этих виражах оттанцевал, одному Будде известно, несколько секунд полета превратились в головокружительные петли, правда, благодаря антигравитационным компенсаторам, никаких нагрузок в салоне не ощущалось. Наконец компьютер провел флаер над сосной, чуть ли не касаясь веток, и в ее кроне спровоцировал взрыв преследующей ракеты.

Уже натурально сваливая на максимально возможной скорости движителей курсом на восток, он отметил время, прошедшее с момента посадки Удава — ровно пять минут сорок секунд, а с момента активации работы собственного флаера — пятьдесят восемь секунд. Такой мизер времени, а так кардинально изменилась судьба и жизнь.