Голодный океан

Артуро смастерил огромный плавник – вспоминала Клео. - И однажды, улучив подходящий момент, на глазах у десятков свидетелей вошёл в море и «перевоплотился» в огромную акулу: внезапно там, где он нырнул, из воды вдруг возник огромный плавник и величаво стал крейсировать вдоль берега. На местных это произвело огромное впечатление.

После этого поднять на нас оружие стало для любого из островитян абсолютным табу. А вот нашему заклятому недругу мистеру Ван Холту оставалось лишь метаться по своей резиденции в бессильной ярости, ведь он больше ничего не мог с нами поделать. В одночасье мы превратились в священный объект для поклонения. Благодаря находчивости Артуро мы пережили примерно тоже, что теперь происходит с вами. Мы стали идолами, богами!

- А что случилось с самим голландцем?

- Он стал жертвой собственной жадности. Ван Холту было прекрасно известно о местном обычае хоронить самых уважаемых членов племени в море. Умерших вождей, старейшин и жрецов на плоту отправляли в последнее плавание, снабдив всем необходимым для путешествия в мир иной. В особых случаях в тело покойника зашивали золотые монеты, либо небольшие слитки и прочие драгоценности. Возможно, сокровища достались островитянам из найденного пиратского клада или со дна моря. У меня также есть версия, что в прошлом островитяне имели контакты с внешним миром, и от посещавших остров моряков или купцов узнали о большой ценности жёлтого металла.

После торжественной погребальной церемонии трупы, украшенные золотом и драгоценными камнями, отдавали на съедение божественной акуле, видимо, чтобы умилостивить её. И акула всегда приплывала в условленное место, будто знала о том, что её ждёт угощение…

Игорю приходилось слышать бытующее среди моряков поверье, будто акулы каким-то сверхъестественным образом знают, когда на корабле кто-нибудь должен умереть, и их появление за кормой считалось дурным предзнаменованием. В старину, когда на паруснике вспыхивала холера или желтая лихорадка, матросы считали, что акулы только тогда оставят в покое проклятый богом корабль, когда получат свою последнюю жертву.

Рассказывали, будто один капитан, который плавал между Сан-Франциско и Китаем занимался тем, что перевозил необычный груз - трупы китайцев, умерших в США, которых, по древнему обычаю, должны были похоронить на родине. Капитан клялся, что, когда он вез трупы, за его кораблем следовала целая стая акул, каким-то образом знавших, какой у него груз, хотя трупы лежали в цинковых гробах глубоко в трюме. Когда же он возвращался обратно, ни одной акулы не было видно поблизости…

Эти рассказы можно было бы считать байками, если бы накануне своего последнего сражения с японцами, Игорь собственными глазами не наблюдал необычное скопление акульих плавников, вдруг появившихся вблизи их авианосца…

- Так что же случилось с голландцем? – повторил свой вопрос заинтригованный молодой человек.

- С некоторых пор он повадился тайно перехватывать священные плоты.

По словам Клео, Ван Холт догонял в море плот, вспарывал мертвецам животы и доставал ценности, которые прятал на берегу. К тому времени, когда туземцы прознали об этом, губернатор накопил достаточно золота, чтобы в роскоши доживать свой век на родине. Но он так и не воспользовался своим богатством. Однажды ночью кто-то проник в губернаторскую резиденцию и перерезал чиновнику глотку.

- Я нашла его утром, - пояснила Клео. – Голландец сидел в кресле, запрокинув голову. Грудь и живот его были залиты вылившейся из огромного пореза на шее кровью, которая успела свернуться. Окостеневшие пальцы правой руки продолжали сжимать горлышко бутылки с акулой на этикетке. Мы с Артуро похоронили его. А через две с половиной недели в море исчез Артуро. К сожалению, он никогда не прислушивался к моим советам, и не принимал в расчёт коварство местных подводных течений. Думаю, это его и погубило. Возможно также, что Артуро увлёкся подводными съёмками и в погоне за редким кадром опустился на слишком большую глубину. Я предполагаю, что в его ребризере что-то отказало, но он понял это слишком поздно…

Местным я сказала, что мой муж снова принял облик акулы. А потом появились вы - бессильный, истекающий кровью. Я понимала, что рискую, но постаралась убедить вождей, что вы, - это Артуро. Просто, как божество, можете менять свой человеческий облик. Я сказала им, что вы ранены в схватке с врагами их племени с одного из соседних островов. Сами видели, что убедить их в этом оказалось не просто. Но кажется теперь они окончательно в это поверили. И вы стали для них частью священного духа Рикэм-бо. Думаю, завтра они посвятят вас в святая святых своего культа…

Глава 66

Август 1947, бухта Сокел (залив Монтерей)

В пути Джефф времени не терял и умудрился на спиннинг наловить полторы дюжины крупных рыбин. И всё это под странную эскимосскую песню, слов которой Игорь и Родригес не понимали. Он тянул её много часов почти без перерыва. Дело в том, что в самом начале пути неуёмный полицейский пытался приставать к Исмаилову с занозистыми вопросами. Игорь уже почти потерял терпение, и готовился произнести грубость в ответ на очередную подковырку сыщика. Между ними неизбежно началась бы словесная перепалка. И тут Джефф заметил, что, вообще-то, отправляясь на охоту, требуется исполнить ритуальный боевой танец:

- Иначе удачи не будет.

И хотя в пляс гарпунщик не пустился, ибо скромные габариты лодки это не позволяли, однако завёл бесконечную заунывную песнь, теперь уже действуя на нервы полицейскому сержанту, у которого от вибрирующего стариковского завывания буквально челюсти сводило, словно от зубной боли.

На место ночёвки они пришли за полтора часа до захода солнца. Причалив к берегу, сразу занялись разведением костра и обустройством места для ночлега. Игорь не случайно выбрал эту бухту. Он уже бывал здесь, когда ездил по местам необъяснимых исчезновений людей.

Конечно, при желании можно было с комфортом устроиться в одном из отелей соседнего Рио Дель Мар, но ночёвка под звёздным небом после сытной ухи всё же выглядела предпочтительнее. Тем более что рядом бежал небольшой ручей с пресной водой вполне сносного качества.

За ужином Джефф неожиданно разоткровенничался:

- На акул я начал охотиться с самого детства, - помогал отцу. Меня воспитывали почти как в Полинезии, где мальчик никогда не сможет называться мужчиной и привести в свой дом женщину, пока не убьёт крупную акулу и не предъявит соплеменникам ее тушу. Кто имеет представление о природе акул, их отношении к запаху крови и рыбе, поймет, что на долю юных полинезийцев выпадала чертовски трудная задача. Даже если подросток и убивал акулу, то справиться с десятками других акул, которые приплывают на запах смерти, часто не по силам и взрослому мужчине. Поэтому далеко не все способны пройти обряд инициации. Но будь я юным полинезийцем, то справился бы.