Марьяна Сурикова - Мотылек

Священник завершил обряд, поднялся и перекрестил нас обоих.

Только когда святой отец удалился из комнаты, внутрь впустили врача. Джим снова выдворил посторонних наблюдателей, а доктор приступил к осмотру. Камердинер помогал снимать окровавленную одежду, а я осталась стоять на коленях возле постели, не поднимая головы.

— Большая потеря крови, — говорил меж тем доктор, — отсюда временная потеря сознания и сильная слабость, также возможны головокружения. — Джим передавал врачу инструменты, и я слышала, как от боли скрипит зубами граф, пока доктор очищает и обрабатывает его раны.

— Два ранения, в бедро и в колено. Повреждения от шпаги не слишком серьёзны, а вот пуля задела сухожилия, рана заживёт, но он останется хромым.

— Раны не смертельны, доктор? — спросил Джим.

— Нет. Но его светлости нужен хороший уход, чтобы они не воспалились.

До меня даже не сразу дошёл смысл слов. Не смертельны? Джаральд будет жить? Будет?

Джим помог Джаральду сесть в карету, бережно устроил его ногу на подушках и укрыл пледом.

— Я сяду снаружи хозяин, рядом с кучером. Насчёт показаний полиции я позаботился, все думают, что напали разбойники.

Граф кивнул, откинулся на спинку сиденья и взглянул на меня. Я куталась в тёплый плащ в своём уголке и все ещё переживала совершенно ошеломительную новость — Джаральд не умрёт. Хотелось прикоснуться к нему, чтобы удостовериться в этом, хотелось прижаться и почувствовать тепло его тела, но холодный взгляд и стоны несмолкающей совести не позволяли мне даже сделать попытку.

— Как ты? — я все же решилась начать разговор, когда карета тронулась в путь.

— Что тебя интересует?

— Как раны? Тебе очень больно? А голова? Не кружится?

Он не ответил. Перевёл взгляд в окно, смотрел на заснеженные деревья, проплывающие с той стороны заиндевевшего стекла. Когда экипаж подбрасывало на кочках, я видела, что Джаральд едва заметно морщится. Хотелось помочь ему, хоть как-то облегчить боль, но я была не в силах.

Вздохнула еле слышно, глядя на его застывший профиль.

— Джаральд...

Он снова повернулся ко мне.

— Я вас слушаю, графиня.

— Я не хотела, Джаральд...

— Чего не хотела? Отдаваться одному мужчине и сбегать с другим? Или обманывать двоих одновременно?

— Нет. Я не хотела ранить тебя, думала, ты убьешь и… пыталась остановить...

— У тебя получилось. Впрочем, всё удалось на славу.

О чём он сейчас говорит? В чём именно обвиняет? Как же хотелось объяснить ему все, а мысли путались, терялась нить разговора. Слишком сильно давили эмоции: моё раскаяние вперемешку с отчаянием, его боль и гнев, напитавшие пространство закрытой кареты, просочившиеся во все уголки. Поверит ли? Услышит ли меня?

— Я придумал себе настоящую женщину, Розалинда, и готов был на все ради неё. Хотел подарить рай на земле, но рай тебе не нужен, я прав? Могу предложить ад, милая, в обмен на твою ложь.

— Джаральд, я не лгала в ту ночь и ушла лишь потому, что не верила...

— Не верила ужасному убийце? Бедняжка, Рози. А он ведь поймал тебя, буквально вырвал из объятий благородного баронета и теперь везёт в своё логово. Придётся до конца дней дрожать от страха, как бы этот жестокий человек не придушил тебя посреди ночи.

— Джаральд, не надо, прошу. Я не была с Алексом.

— Правда? Тогда извини, Рози. Наверное, вы на том сеновале читали стихи, а я грубо прервал.

— Джаральд, я лишь хотела спастись от участи, худшей чем смерть. Стремилась к обычной жизни, желала обрести семью, сберечь хотя бы остатки гордости.

— Ты все это получила. «Графиня Рокон», как гордо звучит. К твоим услугам муж и сотня слуг в родовом замке. Или следует предложить что-нибудь ещё? В благодарность за то, что не застрелила.

— Джаральд...

В груди болело невыносимо, словно на ней отпечатали сотни тысяч клейм.

— Джаральд, послушай же, я не осознавала, что могу причинить вред, и я не желала этого. Я лучше бы сама получила ту пулю! Я пыталась только привлечь твоё внимание, заставить одуматься, — дыхание перехватило и я закончила еле слышно, — не желала стрелять, не хотела убивать тебя.

Думала, он не ответит, а он задумчиво повторил мои слова, так странно округляя и растягивая гласные, — не-е хотела-а, — помолчал мгновение и тихо добавил, — но убила.

Карета въехала через ворота и медленно покатилась по склону холма, когда Джаральд вдруг приказал остановиться. Он достал из кармана ключи и протянул мне:

— Западная башня, Розалинда.

— Что? — я не сразу поняла, чего он хочет. Задремала перед самым приездом и сейчас в растерянности тёрла глаза.

— Ну если желаешь войти в общий зал вместе со мной... — он откинулся на спинку сиденья и хотел спрятать ключ обратно.

— Постой. Я склонилась вперёд, ухватила его за руку и забрала тяжёлую отмычку.

— Действительно, зачем шокировать гостей, — он ухмыльнулся.

Закутавшись поплотнее в плащ, я вышла из кареты, а экипаж покатил дальше к главному крыльцу.

На землю уже опустились сумерки, а гости в замке, наверное, ожидали возвращения хозяина. Войдя внутрь через старую дверь, я могла бы сразу направиться в свою комнату, но сперва решила взглянуть, как Джаральд объяснит свой отъезд.

Я промчалась по коридору быстрее ветра, выбежала в боковое ответвление, миновав хозяйский кабинет, и остановилась у входа в общий зал, прижавшись к стене и затаившись.

— Граф! — охи и ахи раздавались отовсюду, — это так ужасно!

— Вы пострадали, Джаральд!

— Сколько несчастий за такое короткое время.

— Ах судьба несправедлива к вам.

— Это все злой рок!

— Прошу вас, прошу, милые леди, спокойнее.

Кто-то из мужчин пытался вмешаться в воцарившуюся неразбериху, а граф стоял совершенно невозмутимый, поддерживаемый своим камердинером, и ждал, пока стихнут возгласы. Ему следовало позволить внести себя в замок на носилках, чтобы не тревожить больную ногу, но Джаральд не признавал слабости и даже виду не показывал, несмотря на то, что выглядел сейчас намного бледнее обычного.

— Вынужден заметить, — заговорил он наконец, — что поездка оказалась крайне неудачной. Кто же знал, что попытка решить неожиданно возникшие дела окончится для меня столь бесславно.

— Что вы, что вы граф!

— Ведь вы живы, это главное!

— Вы уничтожили всех разбойников?

— А мы диву давались, отчего вы вдруг исчезли.

— Управляющий сообщил, что вас вызвали по обстоятельствам, не терпящим отлагательства.

— Вам следовало послать кого-то другого.

— Без вас в замке было совсем пусто.

Самое интересное, про меня никто не задал ни единого вопроса. И это лишь уверило в том, что моего отсутствия гости попросту не заметили. Скорее всего, его объяснили обычным недомоганием. Теперь я поняла, отчего Джаральд сразу же отдал мне ключ от другого входа.