Неизвестно - Шелест Да не судимы будете

10 июля. Поздно вечером мне позвонил из Ужгорода в Киев Ю. Ильницкий, первый секретарь обкома. Рассказал о своей встрече и разговорах с А. Косте л янским, который его инфор­мировал об обстановке в Словакии и Чехословакии в целом.

В Словакии затеяна какая-то возня вокруг так называемой «федерализации» в партийных органах КПЧ: словаки требуют, чтобы в новый состав ЦК КПЧ было избрано по 75 чехов и словаков, а также были бы избраны представители из Мора­вии. Если это ультимативное требование не будет выполнено, то словацкая делегация уйдет с XIV съезда КПЧ.

В Братиславе перед съездом словацкой партии формируется новое руководство ЦК. Здесь всплыла новая кандидатура на пост Первого секретаря ЦК СКП, некий Г. Гусак, он же автор разных «комбинаций» с федерализацией. В. Биляк, по суще­ству, устранен от подготовки съезда. Уже предрешены вопро­сы, кто будет избран в высшее партийное руководство на предстоящем съезде КПЧ. Твердо называют Дубчека, Смрков- ского, Черника. О Биляке умалчивают. Открыто говорят, что Кольдер, Индра, Барбирек, Швестка не будут избраны в состав Президиума ЦК КПЧ.

Руководство КПЧ заявляет, что «на «2000 слов» не надо обращать внимания. Сами чехословаки не будут этим «докумен­том» пользоваться в практической работе. По результатам наших экономических, политических, социальных реформ на базе демократического социализма через 3—4 года вы сами поймете, что по-другому быть не может. А мы в Чехословакии построим такое социалистическое общество, что даже капита­листы нам будут завидовать. Вы нас ругаете, так в свое время было и с югославами, а сейчас вы с ними обнимаетесь и целуе­тесь». Продолжая информацию, А. Костелянский говорил: «Письмо ЦК КПСС Президиуму ЦК КПЧ вызывает возмуще­ние у руководства КПЧ. Они же высказывают мнение о замене почти полностью нашего дипломатического корпуса в ЧССР. Нашего посла С. Червоненко чехи обвиняют в необъективной информации руководства Москвы о положении в Чехословакии, при этом заявляют: если нас придавит контрреволюция (Зна­чит, такая опасность существует! — Авт.), то мы сами обратим­ся к вам за помощью как братья. А пока что мы сами будем разбираться со своими делами».

Вот такая была общая информация Ю. Ильницкого, полу­ченная им от А. Костелянского. В. Биляк через Ю. Ильницкого получил мое приглашение отдохнуть с семьей на Черноморском побережье в Крыму или на Кавказе. Костелянский передал через Ильницкого: «Василь сам не знает, как ему поступить, он очень хотел бы отдохнуть в Союзе, но ему предложили поехать на отдых в Румынию». Ясно, что В. Биляка всячески старается

А. Дубчек изолировать от контактов с нами.

11 июля. Утром позвонил я в Москву Л. Брежневу, подроб­но передал всю полученную информацию по Чехословакии. Кроме этого, я послал письменную информацию по этому же вопросу в ЦК КПСС. Брежнев выслушал мою информацию очень внимательно, задавал уточняющие вопросы. Чувствова­лось, что он обеспокоен дальнейшими политическими и сощь альными осложнениями в Чехословакии. Сам впервые открыто признал, что много упущено времени для принятия организаци­онных и решительных мер. Понял, что Биляка, как стоящего на здоровых позициях, мы можем потерять, а что приобретем в лице Гусака, никто не знал. Одно ясно, что эта кандидатура в политическом и тактическом плане остается для нас пока не совсем ясной.

Как говорят политика — политикой, а своими повседневны­ми делами надо заниматься — этого настоятельно требует сама жизнь.

Принял и имел обстоятельную беседу с главным конструкто­ром ракет Янгелем и директором Южного машиностроительно­го завода Макаровым. Заводу и конструкторскому бюро на дальнейшее развитие нового ракетостроения отпущено 200 мил­лионов рублей. Макаров и Янгель приехали ко мне посовето­ваться, попросить помощи, как лучше, побыстрее организовать работу по освоению отпущенных средств и новых тем по раке­тостроению. Разговор был полезным, предметным, наметили общие мероприятия по рализации задуманных планов работы.

в этой беседе принял активное участие заве^дующий оборонным отделом ЦК КПУ Руденко. Ему же было поручено контролиро­вать выполнение намеченных планов.

В Киев мне позвонил К. У. Черненко и сообщил, что мне 12 июля утром надо быть в Москве в ЦК КПСС. В 15.00 поездом выезжаем в Варшаву на совещание.

13 июля 1968 года. По прибытии в Варшаву наша делегация встретилась с польской делегацией, велись переговоры по про­цедурным вопросам. Все усложнилось тем, что чехословацкие руководители отказались приехать на совещание в Варшаву. Венгерская делегация как-то охладела к чехословацким событи­ям, внесла предложение, что без чехословаков нет смысла проводить совещание, но слишком большой был политический накал, чтобы откладьюать варшавское совещание.

Чехословацкая Академия наук обратилась к Академии наук СССР, породненные обкомы к нашим обкомам с апелляциями на якобы наши неправильные действия в отношении происходя­щих событий в Чехословакии.

На предварительном совещании нашей делегации с польской делегацией В. Гомулка довольно резко высказывался в наш адрес — прямо называл основного виновника Л. Брежнева в не­решительных действиях. Он говорил: «В большой политике, тов. Брежнев, нельзя, недопустимо руководствоваться эмоция­ми, тут надо проявлять дальновидность, принципиальность, ре­шительность, правдивость перед союзниками и честность в дей­ствиях. А вы, тов. Брежнев, верите в разные небылицы и обман со стороны Дубчека, он просто водит вас за нос, а вы нас успокаивали, хотя знали истинное положение дел в Чехо­словакии. Вы ведь в достаточной степени хорошо информирова­ны из многих источников. Многие тысячи людей, и в первую очередь вашей страны, головы сложили за создание, утвержде­ние социалистической Чехословакии, а теперь вы не принимает те надлежащих мер к пресечению ползучей контрреволюций в Чехословакии. А ведь мы первые еще на Дрезденском совеща-г НИИ сказали, что в Чехословакии активно действуют контррево-^ люционные элементы, инспирируемые разведками США и ФРГ».

Выступление В. Гомулки было резким, даже несколько раз­дражительным, но в своей основе правильным. Л. Брежнев после такого выступления Гомулки как-то растерялся, да и нам,' членам делегации, было неприятно выслушивать такие обвине-* ния в адрес нашего лидера, но в выступлении Гомулки была хоть и горькая, но правда. Продолжая свою речь, Гомулка прямо говорит Брежневу: «Почему вы до сих пор не ставите вопрос о вводе войск в Чехословакию? Почему до сих пор в Чехословакии активно не поддерживают здоровые силы и из них не сформирована солидная группа, которая бы обратилась с просьбой оказать стране, партии помощь? Это можно было бы давно сделать, а чтобы этих людей не подвергать опасности, надо было бы их вывезти из Чехословакии. Но при этом люди должны быть гарантированы, что после их обращения последу­ют действия, а не пустые разговоры».