Бранко Миленкович - Продается Таня. 20 лет (Ispovest iz harema)

Я продолжала сидеть неподвижно. Меня накрывали ярость и горе одновременно, сила и мощь, ненависть и жалость. Я закричала. Меня поставили в положение, когда я плакала, теряя то, что было для меня унижением. В свете надвигающейся на меня неизвестности пребывание в гареме казалось сущим раем.

Я встала и, набравшись мужества, посмотрела Хафезу в глаза. Он смерил меня пристальным и холодным взглядом. Ни капли жалости, которая была мне так нужна в этот момент, я не нашла. Я не знаю почему, но этот взгляд напомнил мне тот день 1991 года, когда Хафез с Майклом вошли в бутик, где я работала. Подобно тому, как люди, проживая клиническую смерть, видят всю свою жизнь за несколько секунд, в моей голове пронеслись калейдоскопом воспоминания о первой встрече, в результате которой я очутилась в Дубае. Мне нестерпимо хотелось выкрикнуть ему гадости, плюнуть ему в лицо, но я чувствовала себя совершенно беспомощной и бессильной.

Как будто угадав мои мысли, Хафез тотчас же сказал:

– У вас достаточно поводов обвинять меня, но поймите одно: это моя работа. Когда я начал работать, я оказался в ситуации, близкой к безвыходной. Я начал работать охранником, но уже через несколько месяцев стал тем, кем вы меня знаете. Я получал деньги за то, что ездил по Европе, включая Белград, мы останавливались в каждом месте на пять-шесть дней, в течение которых нам надо было найти девушку, соответствующую требованиям хозяина. Мы напали на вас. Я знаю, для вас это будет звучать пустым формальным оправданием, но тем не менее мы с Майклом долго колебались, прежде чем выбрать вас. Я лично думаю, что в какой-то другой стране и в другой ситуации, при вашей необыкновенной красоте, вы могли бы обогатиться, стать манекенщицей, фотомоделью, актрисой…

– Пожалуйста, прекратите, – сказала я, в надежде, что он наконец отпустит меня.

Но он продолжил:

– Вы молоды, перед вами вся жизнь. Даже несмотря на ваши сегодняшние обстоятельства, я уверен: через десять лет вы будете счастливой женщиной. То, что вы здесь пережили, не должно оставить травмы в вашей душе. Я уважаю силу вашего характера. Еще раз повторяю: я не знаю, что вас ожидает в Турции. Единственное, что я знаю: кто-то стоящий выше меня по иерархической лестнице в этом дворце договорился с одним богатым турком. Похоже ли то место на это, в каком качестве вами будут располагать – бизнес-сопровождения, прислуги, хозяйки или чьего-то украшения, – я действительно не знаю. Желаю вам удачи, – сказал Хафез и показал рукой в сторону двери.

Австриец открыл дверь, охранник все еще был на своем месте, я пошла к выходу. Я шла по коридору как в тумане.

– Я так полагаю, вы в курсе, что уезжаете уже сегодня? Давайте пройдем в холл и обсудим детали, – услышала я из-за спины голос австрийца, который отставал от меня на пару шагов. Во мне просыпались спонтанные порывы – обернуться и ударить его ногой, укусить, обжечь его пощечиной, сделать что-нибудь. Только бы как-то выплеснуть злобу, душившую меня. Но я ничего не сделала. Я была как будто в ступоре. Я села на одно из кресел в холле. Передо мной был низкий столик с зеленой мраморной столешницей. Напротив сел австриец. Мы молча смотрели друг на друга.

– Я вас слушаю, – начала я разговор.

– Прошу вас выслушать мои распоряжения. Когда вы вернетесь в номер, вас будут ждать два больших чемодана. Выберите что хотите из одежды и обуви и упакуйте. Когда вы будете готовы, дайте знак, и за вами придут. Далее: перед холлом, недалеко отсюда, вас ждет машина, которая отвезет вас на аэродром. Вот ваш паспорт. Я предупреждаю: он фальшивый. По паспорту вас зовут Бриджит Йохансон, родились вы в Швеции. Вот вам мой совет: ничего не говорите. У вас будет сопровождение, вам остается только протянуть и забрать паспорт, – проговорил австриец, кладя шведский паспорт передо мной. – Госпожа, это наша последняя встреча. Если я вызвал у вас неприятные чувства, то это не из-за того, что вы мне лично не нравились. Я просто выполнял свою работу, – закончил австриец. Кивнув головой, он ушел.

Охранник, стоявший возле нас, сказал, что до выхода остался час. Это означало, что мне надо поспешить. Я пошла в номер. У меня не было сил на сборы. Я сидела минут десять, молча уставившись в балконную дверь. Слышно было только, как работает кондиционер. Мною овладела какая-то апатия. И тогда неожиданно во мне зародилась надежда. Я рассудила так: что бы меня ни ждало, я все-таки буду в Турции, а это уже недалеко от Сербии, по крайней мере ближе, чем ОАЭ. Я попытаюсь бежать, отозвалось у меня в голове. Я старалась себя взбодрить, повторяя эту фразу. Как будто бы силы вернулись ко мне, и я встала, открыла чемоданы и начала запихивать в них платья, туфли, духи. Я уложилась в десять минут.

Зная, что охранник придет за мной, я опять села и начала лихорадочно думать о Турции. Меня не интересовало, что и кто ждет меня там. Я была готова на все и убеждена, что из Турции сбегу в Сербию. В школе у меня всегда самые лучшие оценки были по географии. Я знала, что Турция граничит с Грецией и Болгарией. Шанс на побег есть, сказала я себе, и уже в тот момент была готова к выходу. Меня охватило чувство, похожее на любопытство. Мне было интересно, что будет в Турции, будет ли это тоже гарем или что-то похуже. Я была готова на все. Идея бегства была моей путеводной звездой.

Я услышала, как позвонили в дверь. Наступило время отъезда. Охранник взял мои чемоданы, мне осталась лишь сумочка. Я остановилась у двери и обернулась. Не скажу, что это была жалость, но я оставляла место, где прожила почти четыре года своей жизни.

В холле никого не было. Я бросила взгляд на телефон, по которому я в свое время связалась с Белградом, по которому я когда-то говорила с тем официантом, и это придало мне сил, и я еще сильнее поверила, что там, куда я отправляюсь, я смогу преодолеть все препятствия.

Перед дворцом стоял, кажется, «шевроле», но какой-то небольшой, этот факт вызвал у меня усмешку: значит, нет больше прежней пышности, изменения во дворце отразились и на этом. Пока охранник грузил чемоданы в машину, а шофер разговаривал о чем-то с каким-то очень низким мужчиной, я отошла на несколько шагов от входа в холл к воротам и оглянулась. Я хотела еще раз взглянуть на дворец. Уже начинало темнеть, но в Дубае ночи светлые, полные звезд, теплые, и все напоминает июль в моем Белграде, когда солнце, как сказала бы моя Светлана, восходит, не успев зайти за горизонт. Дворец выглядел величественно. В архитектурном смысле он представлял собой сплав традиций и современности. Вдалеке, за прекрасным парком, светлел бассейн. Я вспоминала все дни, проведенные у него. Если забыть про то, что он находился в гареме, этот бассейн оставил в моей памяти самые лучшие воспоминания. По красоте его можно было бы сравнить с самыми прекрасными местами, которые я знала по фильмам и журналам, по репортажам о жизни кинозвезд. Конечно, я не знаю, как там у них, но ручаюсь, что бассейн моего недавнего хозяина со всеми его каскадами, с водопадом, камнями, с зеленью и с декоративными скалами – один из самых прекрасных в мире.