Неизвестно - Короткевич

Получается, что финал повести «У снягах драмае вясна» соответствовал дей­ствительности? Те же сведения встречаются в стихотворении «Размова з Кіева- Пячэрскім сланом», опубликованном в сборнике «Матчына душа». Лирический герой радостно сообщает слону, символу киевской жизни, что «мне яна напісала ліст // У сэрцы зноўку парасткі даўніх надзей».

Сборник был издан в 1958 году. Очевидно, что письмо было получено за год или два до этого. Разве в этом не проявляется связь с событиями, изложенными в письме за февраль 1957 года? Может, это и стало эмоциональным толчком для написания последних, оптимистических разделов повести «У снягах драмае вясна»? Произве­дение было завершено как раз в то время, в ночь на 28 мая 1957 года.

События, рассказанные в письме, нашли свое отражение в рассказе «Ідылія ў духу Вато». Это произведение было опубликовано в самом первом прозаическом сборнике Короткевича «Блакіт і золата дня». Предлагаю послушать историю жизни героя рас­сказа в его разговоре с главной героиней: «Шесть. нет, даже девять лет мы не виде­лись, — спросила она. Да. С пятьдесят первого». Расстояние от 1952 года — времени действия повести «У снягах драмае вясна», — никакое, его почти нет.

«— Ты развелась?

— С кем?

— С Борисом.

— Чтобы развестись, надо сначала выйти замуж, — сказала она».

А в повести «У снягах драмае вясна» мы прочитаем что-то похожее:

« — Дело в том, что ты недослышал ... Я не замужем ... И, наверное, никогда не буду».

Сюжет похож просто фантастически! А теперь, чтобы окончательно убедить тебя, читатель, предлагаю следующие цитаты: «Я узнала, что они возвели на тебя клевету, что это они выжили тебя из университета. (...). Это была огром­ная подлость: наклеить на тебя, такого доброго к людям, тот паршивый ярлык. Но ты же помнишь, какое было время? И я отшатнулась от тебя, поверила» (Обе цитаты из «Ідыліі»).

История взаимоотношений Короткевича и С. М. закончилась в 1957 году. В цитированном выше письме, датированном февралем месяцем, Владимир Семе­нович писал Юрию Гальперину: «Была и еще одна причина, вследствие которой я молчал: ужасно угнетенное состояние. Ты знаешь, гораздо легче получить отставку от девушки, чем дать ее самому. Получить отставку в сравнении со вторым прямо радость, особенно для поэта. Из этого терзания душевного рождаются лучшие вещи. А вот когда наоборот получается, это до такой сте­пени гадко, что страх один ». И ниже: «Какое я имею моральное право сказать ей «да», если сам еще не знаю, «да» или «нет» и, скорее всего, «нет»? Скверно, брат, и гадко на душе, очень гадко, тем более что чувствую, могу испортить ей жизнь» (БелДАМЛМ. Ф. 56. Оп. 2. Д. 13. Л. 8, 8 об.). «Ивсе же, я почему-то не верю», — сомневался писатель 23 февраля (БелДАМЛМ. Ф. 56. Оп. 2. Д. 13. Л. 7). Скорее всего, вскоре после этого жизненные пути Владимира и С. М. оконча­тельно разошлись. Таким образом, взаимоотношения между ними имели место в два периода: начало в 1950—1954 годах (последняя дата связана с окончанием университета), а также в 1956—1957 годах.

Тем не менее хотел бы предложить читателям одну версию, которая касается дальнейших отношений героев. В мае 1962 года Короткевич написал стихотворе­ние «Мёртвае рэчышча»:

Мне сказалі: мяне ты шукаеш,

Зноў шукаеш — пасля ўсяго, —

Плынь рачная, калісьці жывая,

Што пазбылася ложа свайго.

Усё дарэмна: пратокі-песні

Абмялелі пад рэзкай травой.

Я не Лазар, я не ўваскрэсну,

Нават голас пачуўшы твой.

Ні твой заклік, калісьці любы,

Ні пяшчотны дотык рукі,

Ні ад смагі пасохлыя губы

Не абудзяць вялікай ракі.

На мой субъективный взгляд, эти строчки посвящены как раз С. М. Почему? Все следующие героини «списка», взаимоотношения с которыми имели место до 1962 года, в тот период жили в Москве. Поэтому у них не было необходимости искать писателя. Что касается Нины Молевой, о которой речь пойдет дальше, отношения между ней и Короткевичем имели место в следующием году.

Поскольку «Нонка» уехала, а «Алёнка» погибла, именно С. М. можно счи­тать наиболее достоверным прототипом главной героини стихотворения. Кроме того, стихотворение могло отобразить ситуацию, воплощенную в рассказе «Ідылія ў духу Вато».

В этой истории стоит ответить еще на два вопроса. Во-первых, почему геро­иня, которую звали Алёнка, действует сразу в двух прозаических произведениях

Короткевича: повести «У снягах драмае вясна» и романе «Нельга забыць» («Леа- ніды не вернуцца да Зямлі»)? Первоначально я считал, что речь идет об одной и той же личности. Основание для такого мнения дал сам автор, ведь при срав­нении произведений мне бросилось в глаза несколько чрезвычайно характерных деталей, которые настойчиво повторяются в обоих произведениях. Например, и там, и там главный герой идет с девушкой в парк. Дальше: «И они, не сговарива­ясь, убежали от всех остальных», — это из повести; «Вечером они убежали от компании, с которой пришли в парк», — это в «Леанідах...».

Или следующий отрывок: «Это была обычная рыбалка, с которой не при­возят рыбы, но зато привозят загорелые руки, мозоли на ладонях и хорошее настроение» («У снягах драмае вясна»). «Как-то вечером ... они, три парня и четыре девушки, поехали на челне за Днепр, ловить рыбу. Не до рыбы, конечно, там было. Но зато ... сколько там было шуток и смеха!» («Леаніды...»)

Добавлю, что в повести герои также едут вместе с компанией, также на челне (правда, в рассказе на двух челнах) и, конечно, на Днепр! В обоих произведениях главный герой рассказывает сказку («Штрафую за это тебя, Владик, на какую- нибудь сказку», — в одном произведении; и «Андрей, сказку», — во втором), и не просто сказку, а именно об ужиной королеве. И там, и там!

И дальше эпизод все той же рыбалки. Повесть «У снягах драмае вясна» говорит нам о следующем: «Они отошли берегом ... и сейчас не спеша плыли к заводи ... Темно-голубая вода, и в этой воде светло-голубые руки Алёнки. Она плывет невольным брассом. Вот он догнал ее»». А теперь цитата из «Леанідаў...»: «Алёнка осторожно зашла в воду и поплыла. Плыла брассом, приподняв над поверхностью закинутую головку. Он плыл возле.».

Тем не менее перед нами две совсем разные личности. На мой взгляд, эпи­зоды, воссозданные писателем, произошли с киевской «Аленкой», ведь повесть была написана раньше, чем роман. Почему же Короткевич позволил заимство­вания у самого себя? Возможно, причина в том, что автор не рискнул печатать повесть «У снягах драмае вясна» при жизни. А потому решил воспользоваться отдельными фрагментами уже написанного в новом произведении. Тем более что рассказанная история продолжала волновать его.