Виктор Соколов - Мастерская Бога

И ругань.

Истинно это я вам говорю:

Словно, волк - волку

Царь есть царю.

Род не пройдет,

И знамение рока –

От беззаконников

Смерть их пророков.

Снова восстанут страна

На страну,

Мирные втянут народы

В войну.

Море язычников буйно

Заплещет,

Мир размывая, волны

Расплещет.

Будет война, да такая война –

Кровью упьется сам сатана.

Смерти сигнал им тогда

Протрубится.

Каждый третий врагом

Истребится.

Лучший из лучших в землю

Сойдет,

Лучшего в землю с собой

Уведет.

Се говорилось пророком:

- Отныне

К этим народам нагрянет

Беда.

И разольются безводьем

Пустыни

Там,

Где когда-то цвели города.

Где человек

Жил с другими в доверье,

Тенью зарыщут голодные

Звери,

Змеи в жилищах сломанных

Там

Вслед за живым поползут

По пятам.

Будут бояться люди друг

Друга

И убивать.

Словно мир целый с круга

Будет сведен...

Говорю я вам.

Вы же прислушайтесь

К этим словам.

Всюду пустыни песок свой

Засеют.

Глады и моры,

И землетрясенья

К людям такие нагрянут

Во мгле,

Коих и не было встарь

На земле.

Сына и дочь мать с отцом

Позабудут.

Их потеряв,

С теми прятаться будут,

Кто их врагом

Был извечно всегда.

Травная зелень –

Теперь их еда.

Станут голодные выжить

Пытаться –

Есть станут крыс

Тех собою питать.

И человечиной станут

Питаться –

Должно и это

Им испытать.

Будет,

Тайну хранящим,

Сказано,

В смертном разгуле живое

Боря,

Многие станут

Гнить от проказы,

Трупы смердящие в пищу

Беря.

Дети их будут съедаться

Чужими.

Слабые - сильными

(так будет в жизни).

Хлеб не родится.

Плодов дерева

Не принесут и пойдут

На дрова:

Черви сглодали

С начала их века,

Так же

Сгложут

Живьем человека.

Станут холодными ночи,

А днем -

Зной нестерпимый,

Палящий огнем.

На человека с охотою

Выйдут

Звери, что зорко

В тьме-темени

Видят.

Сам человек

На подобных себе

Выйдет -

Будет угодно судьбе.

Женщины будут чудовищ

Рожать им.

Те подрастут и начнут

Угрожать им.

После

(пророки об этом твердят),

Заматерев,

Матерей поедят.

Гибельный страх на земле

Поселится.

Тучную жатву смерть

Соберет.

Кто-то в час смерти

Повеселится.

Кто-то

От страха смерти умрет.

В жизни

Законов больше не будет.

И человек навсегда

Позабудет

Про справедливость

И про добро,

Брата

Готовый бить под ребро.

Всюду расселятся аспиды,

Змеи

Да пауки...

И, от страха-немея,

В хижинах спрячутся люди

Своих.

Нечисть достанет

И в хижинах их.

Ужас найдет человек

Под подушкой.

Женщина - змей,

На подстилке под утро,

Где, охладив ей руку и бок,

Скользкие твари

Совьются в клубок.

А во дворах будут чудища

Рыскать.

И на живых нападать будут

Крысы,

Даже в сиянии жаркого дня

Взглядом холодным

Кровь леденя.

Не ужасайтесь, люди.

И лико

Не закрывайте

Перед судьбой.

Это начало скорби великой

Слышьте, архангел

Знак даст трубой.

Звук оборвется, чувства

Притупит.

Царство восьмое тогда

Здесь наступит.

Круг распадется –

Невидимый круг.

И беззаконник откроется

Вдруг.

Но не придет этот день

Ваш, доколе

Рок не исполнится...

А по закону

Должен исполниться, -

Вам говорю, -

В час, когда выплеснет

В небо зарю.

Уши имеющий слышать –

Да слышит.

Видит,

Как Некто знамения пишет.

Знает - вас гибель

В будущем ждет,

Ибо делам вашим

Счет свой ведет...

Эпилог (продолжение)

В жестокой схватке

Век за веком,

В борьбе на смерть –

Не на живот

В правдивом русском

Человеке

Бог предков - русичей живет.

Когда нас червь сомненья

Гложет,

Когда в тупик заходим мы,

Бог наших предков

Нам поможет –

И правдой просветлит умы...

* * *

И понял я,

И стало больно,

Что наши беды - за грехи.

За то,

Что вольно иль невольно

Творили...

Дремлют петухи.

И ночь в душе.

Но там уже

Идет борьба и тьмы,

И света.

И мне - на свет...

Я понял это.

И я стою на рубеже.

А мир и горек, и постыл,

Соблазнами людскими полон.

В мой берег бьются

Жизни волны.

Я в покаянии застыл.

Я Божьему Суду подсуден.

- Прости, Христос,

Простите, люди,

Что лжи красивой я внимал.

Что много недопонимал...

Что был ленив душой

И сердцем.

Не потому ли на беду

Легко поверил иноверцам

В Россией проклятом году.

К Христу иду...

... Так напрямик

Шел давней ночью сквозь

Завалы.

О, мой далекий долгий миг –

Корней сплетенье

И провалы.

Нога скользила. А из тьмы

Толпою сучья наступали,

Бросалися,

Куда попало,

Сквозь

Вихри снежной кутерьмы.

Я падал... падал...

Вновь вставал.

Сводило рюкзаком лопатки.

Я знал -

Осилю перевал, -

А там

И зимовье в распадке...

Иду к Христу

На свет Креста,

Где нет жидов,

Как нет и гоев.

Так почему Отца Христа

Нам называют Иеговой?

Когда фотограф

Тайну Книг –

Снял

Плащаницу с отпечатком,

Глазам ученых честных

Четко

Предстал

Христа славянский лик.

Наш Бог един.

И был Сварог,

Зевс иль Аллах,

К Их славе вещей

Бог был,

Бог есть,

Бог будет вечно.

Как будут и судьба, и рок.

Как был Энлиль –

Для всех пример –

С Его державною идеей,

За тыщи лет до Иудеи, -

Наиглавнейший

Бог шумер.

И рай когда-то был иной.

И ход тысячелетий

Длинный,

Там были –

Человек из глины,

Большой потоп,

Шумерский Ной...

Потом

Придет библейский век,

Где все, что было,

Повторится.

Сливаясь,

Солнечные спицы

Бегут-торопят жизни бег.

* * *

Мелькают дни.

Мелькают годы,

Как телеграфные столбы.

Сквозь тьму

Спешит наш поезд,

Горбясь.

И не уйти нам от судьбы.

И не прервать в дороге Рейса,

И взгляд не бросить в вышину...

Колеса вновь

На стыках рельсов

Дробят на крошки тишину.

Желтеют провода тугие

В коротких вспышках

Над дугой.

Уже диспетчеры другие.

И машинист давно другой.

... Они

Недолго власть держали.

Сходили в тень по одному,

Им видно,

Русская держава

Не по душе, не по уму.

Должно быть,

Слишком большевата.

Должно,

Державных нет идей...

А смена частая чревата

Разболтанностью для людей.

Они менялись поначалу

И привносили в жизнь свое.

И нас

За годом год