Дима - ПОНЕДЕЛЬНИК

важная деталь продолжает ускользать от твоего внимания? Окончательно свыкшись с

теменью, ты вновь убеждаешься, что на этаже все чисто – на полу ничего не валяется,

лестницы чистые, с твоей дверью все в порядке… Дверь. Теперь ты понимаешь. Ты живешь

здесь уже достаточно долго, чтобы точно помнить: на этаже три квартиры и, соответственно,

три двери. А теперь их почему-то четыре.

Четвертая дверь, неизвестно откуда взявшаяся, располагается как раз между твоей

квартирой и входом в соседнюю. Ты подходишь к ней вплотную и внимательно изучаешь,

насколько это позволяет темнота. Дверь старая. Можно было, конечно, предположить, что во

время твоего отсутствия Лидия распорядилась проделать в стене еще один вход, но куда?

Планировка квартир в доме не позволяет за считанные часы создавать пространство для

нового помещения. К тому же дверь старая. Обитая тем же материалом и такая же грязная,

как и три другие.

Неожиданно ты догадываешься и начинаешь смеяться. Просто вышла ошибка. Когда

мучит сильная головная боль, а вокруг так темно, спутать этажи легче простого, и именно

это произошло. Для проверки ты приглядываешься к двери, якобы ведущей в твою квартиру.

И снова расстраиваешься. Номер твой, ошибки не было. Четвертая дверь появилась именно

на твоем этаже, а новая квартира соседствует непосредственно с твоей.

Галлюцинации продолжаются, думаешь ты. Пора признать – в последнее время тебя

часто мучают необъяснимые видения, и, по-видимому, можно уже говорить о психическом

расстройстве. Скорее всего, неспособность выполнить задание, возложенное на тебя Лидией,

и связанное с этим постоянное нервное перенапряжение привели к помешательству.

Временному, надеешься ты. Ведь тебе прекрасно известно, что материальное тело не может

распадаться на какие-то мелкие шарики, и звуки не могут исчезнуть просто так, если не

испытываешь проблем со слухом, и двери не возникают ни с того ни сего там, где их никогда

не было. Ты пока еще можешь различать невероятное и реальность, а это, значит, что

болезнь не поразила сознание полностью.

Все могло бы обернуться игрой больного воображения, и стерлись бы все твои недавние

приключения, начиная с роковой поездки на троллейбусе. Лидии никогда не существовало,

деньги никогда не сгорали, телевизор не сломался, а боль – боли вообще нет. Просто это

твой дурной сон продолжается, надо лишь проснуться, и мучения закончатся. Ты явно

желаешь себя успокоить, но тщетно. Безумство, конечно, представляется тебе очень удачным

способом уйти от ответственности, однако проблема в том, что правильно сойти с ума никак

не выйдет. Люди не сходят с ума просто по желанию. И во сне не чувствуется боль, а это

значит, что происходящее с тобой, по крайней мере, не сновидение.

Ты стоишь лицом к инородной двери. Она по-прежнему здесь, – будто насмехается над

твоими жалкими попытками изобразить умопомешательство. Существует с недавних пор, и

от нее никуда не деться. Ты отжимаешь дверную ручку, чтобы проверить заперто ли.

Открыто. Толкаешь дверь, и она бесшумно отворяется настежь.

В квартире, порог которой тебе только что хватило смелости переступить, темно и

неприятно пахнет. Воняет мокрой псиной, и шаг за шагом запах становится все настырнее.

Слева виднеется провал в кухню. Впереди – гостиная, дверь прикрыта. Судя по всему, эта

квартира соответствует по планировке твоей. На кухонном столе, щурясь сквозь темноту, ты

видишь горы посуды. Не ясно, грязная она или чистая, но запах ее выдает. Несет

одновременно чем-то скисшим, заплесневевшим и отсыревшим. Этот смрад прибавляется к

зловонию прелой собачьей шерсти. Казалось бы, вон из мерзкого дома, и проблеме конец. Но

ты не можешь уйти.

85

Ты прекрасно осознаешь, где находишься. Это то самое место, откуда доносились

сегодня ужасные шорохи, и, если, набравшись духу, войти в гостиную, можно наконец

узнать, что за существо здесь обитает. Тебе не любопытно и не неприятно, к двери в

гостиную тянет необоримая сила, ей невозможно сопротивляться. Накатывает апатия. Ты

приоткрываешь дверь.

На полу догорает свеча, криво воткнутая в закапанную воском литровую банку. По углам

разбросаны какие-то одежды вроде телогреек, – сквозь надтреснутые швы они изрыгают

апоплексическую вату. Грязный, маленький камин, но он не горит. Маленький топорик

около него. Больше в этой комнате ничего нет, хотя животная вонь и все остальные запахи

ощущаются здесь особенно сильно. Еще вьется, чешет нос чересчур насыщенный, до

тошноты густой аромат масляной краски. Им тянет откуда-то сверху. Ты открываешь дверь

нараспашку и поднимаешь глаза.

На потолке, в дальнем углу комнаты, словно металлическая паучиха, замершая перед

смертоносным прыжком, стоит кровать. Тебе не было ее видно из-за двери. На кровати

лежит матрешка. Как тебе всегда и казалось, она – гигантских размеров и занимает всю

постель. Одеяло с нее соскользнуло, но на пол сверху не упало, а стекло на потолок.

Матрешка лежит к тебе спиной. Пожухшего темно-зеленого цвета, в блеклом же темно-

красном платке (с твоей стороны на нем видны три-четыре желтые горошины). Ее поясницу

разрезает толстая чернеющая линия. Напрягая зрение, ты обнаруживаешь, что поверхность

куклы испещрена трещинками, а местами даже покрыта лакированными струпьями и

набухшими масляными фурункулами. Со слоновьей ноги матрешки краска почти полностью

облупилась, заголив гниющее дерево.

Кровать расположена наверху прямо перед тобой, – сделай десять шагов, и ты окажется

как раз под спящей игрушкой. Но ты, конечно, не двигаешься с места. Вдруг что-то

привлекает твое внимание на полу, какой-то золотистый блеск, но не огонь свечи, –

инстинктивно подавшись вперед, ты переносишь вес всего тела на одну ногу, и половица под

тобой отчаянно пищит. От такого резкого звука матрешка, конечно же, могла проснуться. И,

потея от страха и стыда, ты внимательно следишь за ее огромной спиной. Вроде бы никаких

движений. Только платок как-то странно поблескивает. Может, сдохла, думаешь ты. Мерный

блеск не прекращается, гипнотизируя тебя, и слишком поздно ты понимаешь, что на самом

деле верхняя часть матрешки поворачивается, подобно голове филина. И медленно-

медленно. Огонь свечки бликует на движущейся лакированной поверхности.

Вскоре тебе открывается лицо матрешки, и ты встречаешься с ней глазами. Это

отвратительное зрелище. Только с лицевой части понятно, насколько кошмарная болезнь

охватила эту некогда жизнерадостную детскую игрушку, полностью изувечив ее. И, что