Дима - o f2ea2a4db566d77d

-

На этот раз она что-нибудь передала?

-

Нет. Сказала, что уже слишком поздно. И ушла.

Борис кивнул:

- Вот именно, - подтвердил он. – Уже слишком поздно. А ведь я так и не искупался в

море и не видел ни одного прокажённого индуса.

Генерал-лейтенант Звонников сделался мрачен.

Сейчас перед ним потел сквозь-издёрганный старый человек. Как значилось на визитке –

профессор Императорского Санкт-Петербургского Университета. Уже пять минут он

убеждал Звонникова немедленно закрыть газету «Русский инвалид». Немного косил.

Разминал в руках платок и то и дело им – желтовато-белым – утирал крывшийся испариной

лоб.

Звонников сидел за столом. В «Русском инвалиде» он числился и.д. главного редактора.

Профессор Пётр Георгиевич Федотов прилип к полу у двери примерно в дюжине шагов от

него. На календаре – 27 февраля 1917 года. Утро.

-

Конечно, можно не закрывать, а только сменить название, - срывающимся голосом

увещевал Федотов. – Но сделать это необходимо срочно. Сегодня же то есть. Может быть,

прямо сейчас?

Генерал-лейтенант с появления профессора в кабинете молчал и не двигался. Видимо,

предчувствуя скорый взрыв, Федотов стал говорить ещё быстрее, ещё отчаяннее:

-

Закрыть. Сменить название. Русский инвалид – это сейчас недопустимо. Вы хоть

слышали, что творится в городе? Оставьте просто «Инвалид», это – всегда пожалуйста, но не

надо – русский. Нельзя! Вы хоть знаете, какая на вас лежит ответственность?

35

-

Я что-то не понимаю… - тихо, угрожающе протянул Звонников.

- Я объясню! – Федотов взвизгнул услужливостью и чуть не подпрыгнул на месте. –

Только ещё минуточку. Всё объясню! Сейчас, когда в столице предкатастрофье и

совершенно не известно, чем всё это обернется, никак нельзя бросаться такими

определениями: русский – инвалид. Ведь это же неправда! А даже если правда – нельзя же в

такой категорической форме, как приговор. У нас сейчас война, и в городе чертовщина,

какое-то кошмарное перепутье, вы не заметили? Но вот так взять с ходу и припечатать:

русский, мол, инвалид – это же неправильно, опасно, вы не находите? Типографские

бастуют, уже несколько дней выходит одна-единственная газета – ваша. Вы видели, какие

сейчас у людей глаза выпученные? Эти дни запомнятся надолго, сейчас любая мелочь может

сыграть роковую роль. Но из-за вас получается, что при любом исходе, русский всё равно

калека, увечный, слабосильный. Даже бессильный…

Ситуация наконец показалась Звонникову курьёзной. Генерал-лейтенант сменил позу и

слегка улыбнулся. Ради забавы он решил вступить в спор с этим наглецом. А Федотов тонул.

-

Вы ведь профессор Университета? – и.д. главного редактора резко оборвал

всклокоченный монолог своего посетителя.

- Да, - растерянно прошептал Пётр Георгиевич. – Историко-филологический факультет.

- Тогда в чём же дело? Вам должно быть известно значение слова «инвалид».

- Я понимаю, - обречённо закивал головой Федотов.

- У нас ведь военная газета. Доход от неё предназначается в пользу инвалидов войны,

солдатских вдов и сирот…

- Я понимаю, понимаю… понимаю. С конца XVIII века в русском языке слово

«инвалид» используется в значении «дряхлый воин», но…

-

Ну вот видите? – довольно мурлыкнул Звонников. – Я бы вам предложил присесть, но

спор наш, видимо, окончен.

- Это всё французское влияние, тоже недопустимое в такой форме, - опять понёсся куда-

то Федотов, нервно-болезненно вминая платок в левую ладонь. – Слово заимствовано из

французского. Наверное, ясно, почему так. Призрение воинов, неспособных к службе,

впервые было организовано во Франции. Ещё при Франциске I. Они болели, понимаете? Или

были дряхлыми, или увечными, понимаете? Петр I издал подобный указ только через два

века примерно. Но зачем перенимать слово? Инвалид восходит к латинскому invalidus, что

значит «бессильный, слабый». И в русском языке его всё чаще используют именно в таком,

расширенном значении. Есть ведь слово veteranus – старый солдат, ветеран. Это же куда

более подходит. И это вряд ли нанесёт такой же вред самочувствию всего народа, как слово

«инвалид». Сегодня, сейчас. Я вас заклинаю – переименуйте газету в «Русский ветеран». Мы

с вами смягчим удар. Да, с закрытием газеты – это я, наверное, погорячился. Ну вот

«Престарелый служака», чем не хорошее название, а? Или просто служака, тоже можно.

Столько чудесных слов в русском языке. Возьмите «ветхослужилый» или, например,

«ветшанин». «Русский ветшанин», а?

Звонников басовито рассмеялся.

-

Ооох, вы несносный человек. Ладно, ветшанин. Но куда же мы денем воинов, не

способных к службе за увечьем, ранами? Они ведь тоже читают нашу газету, но это же

необязательно ветераны: старые и опытные. Инвалиды – это объединяющее слово в нашем

случае. Именно поэтому – «Русский инвалид».

-

Нет это разъединяющее слово! – напугано воскликнул Федотов, отгоняя руками что-то

невидимое. – Разобщающее. Раздирающее! Как же вы не чувствуете?

Звонников снова рассмеялся. Добродушие его еще не покинуло. И он забавлялся.

Ободренный его нечаянным расположением, Федотов вдруг метнулся к столу. Там лежали

номера «Русского инвалида». Он схватил первый попавшийся. И снова начал захлёбываться:

- Мало одного названия, но о чём вы пишите? Сейчас?! Когда в городе так странно,

непонятно…

36

-

Это долго продолжаться не будет. Не сегодня – завтра нарыв лопнет. Генерал Галле

так сказал.

- Как ему будет угодно, но я бы о газете. Так неспокойно. Хотелось бы ободряющих

слов или голой правды. Но вы вообще не пишите о происходящем в столице! Ни слова, ни

намёка. А это ведь единственная газета, которая сейчас выходит.

- Милейший, но о чём же нам писать? Военному-то изданию…

-

Да-да, ну вот что это тут у вас такое? Вот на последней странице – объявления о

каких-то Уральских банях, каких-то кипятильниках, шапирографических лентах… А это

что? Позвольте: «нервные заболевания, половое бессилие, сердечные заболевания и

старческую дряхлость с успехом лечат Спермином-Пеля»…

-

Я знаю…

-

«Предостережение! Спермин-Пеля единственный, настоящий, всесторонне

испытанный Спермин, поэтому следует обращать внимание на название «Спермин-Пеля» и

отказываться от подделок. Спермин-Пеля имеется всюду». Боже! Да кто такой этот Пеля, в

конце концов?! - неожиданно взорвался Федотов.

-

Профессор доктор Пель, поставщик двора его императорского величества. Там

написано.

-

Да-да, но это уже не шутки, а волнения в городе…

-

Там также указано, что объявления, помещаемые в «Русском инвалиде», собирают