Маргерит Юрсенар - Северные архивы. Роман. С фр.

тоску и страдания, которыми сопровождался их

конец, но уважение к человеческой личности не

позволяет нам предаваться игре воображения. Все

происходит так, словно на наших глазах две ама­

зонки исчезают в пропасти (в обоих случаях всад-

368

ница — душа, а тело — лошадь), налетев на неви­

димое нам препятствие. Что касается историй,

рассказанных в этой книге, начиная с раннего де­

тства Мишеля, главную и чаще всего единствен­

ную информацию я получала от него самого. Там

ж е , где он решал промолчать, я могу только заре­

гистрировать его молчание.

Но в тот момент, когда я пишу эти строки, ме­

ня вдруг потрясает мысль о том, что именно вне­

запная смерть Берты сделала возможной год

спустя женитьбу Мишеля на Фернанде и четыре

года спустя — мое появление на свет. Именно это

несчастье, как бы ужасно оно ни было, позволило

мне существовать. Так между мной и Бертой ус­

танавливается некая связь.

* * *

В другом месте я говорила, что смерть Берты

подействовала на Мишеля, но не опечалила глубо­

ко: тщательно исследовав вновь немногие извест­

ные мне факты, я пришла к выводу, что он все же

был потрясен. Во всяком случае, кажется, он вер­

нулся на Мон-Нуар с намерением прочно там

обосноваться, что для него было равносильно при­

знанию в п о р а ж е н и и . Он в ы б и р а е т местом

ж и т е л ь с т в а С е н - Ж а н с - К а п п е л ь , маленькую

деревушку, расположенную внизу, за парком. Он

будет там жить и в год моего рождения, и гораздо

позже, до продажи Мон-Нуар в 1912 году, когда

вскоре после смерти Ноэми расстанется с этими

местами, которые так и не сумел полюбить. (Я

369

24-1868

прошу прощения за эти скудные крохи информа­

ции: только они и могут помочь мне обозначить

дату или уточнить место действия в те неспокой­

ные годы.) С наступлением зимы Мишель пере­

брался с матерью в старый дом в Лилле.

Мне бы хотелось побольше узнать об этих хо­

лодных серых месяцах, узнать, что он читал, о чем

думал (или отказывался думать), о пеших или кон­

ных прогулках, о том, что так или иначе занимало

этого потерявшего себя человека. Возможно, вре­

мя от времени он заходил в музей Лилля, где хра­

нился прекрасный восковой бюст Неизвестной,

который Мишель любил. Тогда он считался погре­

бальным изображением молодой римлянки, сегод­

ня же его с б о льшим основанием относят к эпохе

Возрождения. Без сомнения, это было единствен­

ное воплощение женской прелести, представшее

ему в ту зиму. Любопытная вещь, мадам Ноэми

почти тотчас же взялась за дело, решив женить

вдовца на богатой наследнице, происходившей от

члена Конвента, знаменитого своей жестокостью.

В сущности, она попыталась воспроизвести в сле­

дующем поколении собственный брак с Мишелем

Шарлем. Сын ответил ей категорическим «нет».

Много лет спустя в Париже, в ресторане гостини­

цы «Лютеция», он показал мне глазами сидящую у

окна даму, этакую богатую вдову, завтракавшую

под предупредительным оком метрдотеля. Мишель

порадовался тому, что у него хватило ума не пойти

у матери на поводу. Жизнь в лице Фернанды пред­

ложила ему нечто лучшее.

370

В марте он получил от баронессы В. приглаше­

ние провести у нее в Остенде Пасху. Старая дама хо­

тела познакомить его с молодой девушкой из

хорошей семьи, бельгийкой двадцати семи лет, чья

культура и склад ума должны были ему понравиться.

После пяти печальных месяцев Мишель, соблаз­

нившись, принял приглашение. Я удивляюсь, что он

так поступил: мне казалось, что этот город, эта пло­

тина должны были остаться у него в памяти как

кошмар. Но призраки и наваждение не имели над

ним власти. Не уверена, что он дал себе труд прой­

тись под окнами дома на Российской улице, чтобы

воскресить в памяти две зыбкие тени, которые,

быть может, ушли не объяснившись. Несколько

дней Мишель провел на вилле баронессы или на

еще пустынном пляже рядом с молодой женщиной,

чей душевный настрой ему был близок. Мишель и

Фернанда расстались, сговорившись совершить

вместе путешествие в Германию как жених и неве­

ста. Они поженились 8 ноября 1 9 0 0 года.

Среди тех, кто знал все о переживаниях отца и

событиях мучительных октябрьских дней 1899 го­

да, была моя мать. Мишель, несомненно, почти сра­

зу же все рассказал ей, если только еще раньше

этого не сделала баронесса. Я как-то у ж е приводи­

ла письмо, написанное Фернандой будущему мужу

21 октября 1900 года, накануне мессы на Мон-

Нуар в связи с годовщиной смерти Берты, на кото­

рой Мишель присутствовал. Быть может, стоит

вновь привести несколько строк. У Фернанды были

свои недостатки, я их не скрываю, но то, что было в

ней трогательного, выразилось в этом письме. Ког-

371

24*

да знаешь, как прожил Мишель этот трудный год,

ее нежная забота о человеке, прошедшем сквозь

испытания, о которых ей было известно, видна яс­

нее, словно под воздействием кислоты проступают

побледневшие буквы.

«Мой дорогой Мишель,

Мне хочется, чтобы завтра ты получил от ме­

ня весточку. Этот день будет для тебя таким

печальным. Ты будешь так одинок...

Видишь, как глупы приличия... Было совершен­

но невозможно мне поехать с тобой, а между тем

что может быть проще — прижаться друг к дру­

гу и помочь любимому человеку... Отныне забудь

о прошлом, дорогой мой Мишель. Ты же знаешь,

что говорит о времени добрейший господин

Фуйе: прошлое лишь тогда действительно стано­

вится для нас прошлым, когда оно забыто 1 .

И потом, верь в то, что обещает будущее,

верь в меня. Я знаю, что этот тусклый серый ок­

тябрь — всего лишь облако между двумя просве­

тами — нашим чудесным путешествием в

1 Процитировав первый раз в «На молитвенную па­

мять» письмо Фернанды Мишелю, я по ошибке прочла

«добрейший господин Фейе» и понапрасну расспрашива­

ла, кто был этот Фейе, которого занимали проблемы Вре­

мени, — старый друг или сосед по деревне. Неизвестная

корреспондентка любезно указала мне, что речь, без со­

мнения, идет о профессоре философии Альфреде Фуйе,

ныне основательно забытом, но тогда хорошо известном и

бывшем для образованных людей своего времени тем,

чем стали позже Ален или Ж а н Гренье *. Как видим,

Фернанда читала серьезные книги.

372

Германию и нашей будущей жизнью... Там, в поез­