Марк Твен - Приключения Тома Сойера (пер. Ильина)

— Мистер Джонс, мы ж ничего такого не сделали.

Валлиец хохотнул.

— Это я не знаю, Гек, мой мальчик, не знаю. Вы ведь добрые друзья, ты и вдова, верно?

— Да. Во всяком случае, она была мне добрым другом.

— Ну и хорошо. Чего ж тебе бояться?

Гек, никогда скородумством не отличавшийся, еще не успел окончательно ответить себе на этот вопрос, а его и Тома уже ввели в гостиную миссис Дуглас. Мистер Джонс, несколько задержавшийся, поскольку ему пришлось устраивать тележку у дверей дома, вошел следом.

Гостиная была ярко освещена, а присутствовали в ней все, кто имел в городке хоть какой-то вес. Здесь были Тэтчеры, Харперы, Роджерсы, тетя Полли, Сид, Мэри, священник, редактор газеты и многие, многие другие — и все в лучших своих одеждах. Вдова приняла мальчиков со всей сердечностью, на какую могли рассчитывать существа столь неподобающего обличия. Мальчиков покрывала глина и потеки свечного сала. Тетя Полли залилась от унижения краской, насупилась и покачала, взирая на Тома, головой. Никто здесь и вполовину не страдал так, как страдали мальчики, однако мистер Джонс сказал:

— Том еще не добрался до дому, я уж отчаялся его найти, да вдруг смотрю, они с Геком у моего дома стоят — ну я и привел их сюда.

— И правильно сделали, — сказала вдова. — Пойдемте со мной, мальчики.

Она привела их в свою спальню и сказала:

— Умойтесь, переоденьтесь. Вот вам два новых костюмчика — рубашки, чулки, тут все есть. Вот этот для Гека… Нет, Гек, не надо меня благодарить, я только один из них купила, другой — мистер Джонс. Но они обоим вам будут в самый раз. Одевайтесь. А мы подождем. Как приведете себя в порядок, приходите.

И она удалилась.

Гек сказал:

— Том, если мы отыщем веревку, так отсюда и смыться недолго. От окна до земли всего ничего.

— Вот еще! С чего это нам смываться?

— Да знаешь, не люблю я, когда народу много собирается. Не по душе мне это. Я лучше туда не пойду, Том.

— Ну, брось! Подумаешь, невидаль. Если что, я за тебя горой стоять буду.

Тут появился Сид.

— Том, — сказал он, — тетенька тебя весь вечер ждала. Мэри твой воскресный костюм приготовила, все о тебе беспокоились. Слушай… а где это ты так перепачкался — в глине да в сале?

— Вот что, мистер Сидди, не лезьте не в свои дела. И кстати, из-за чего весь этот сыр-бор?

— Да просто вдова очередной прием устроила. В честь валлийца и его сыновей, которые помогли ей той ночью. Хотя… если тебе интересно, могу рассказать еще кое-что.

— Ну?

— Ну в общем, старый мистер Джонс надумал нынче всех удивить, да только я подслушал, как он сегодня свою тайну тетеньке рассказывал, так что теперь это уже и не тайна никакая. Все ее знают — и вдова тоже, хоть и притворяется, что это не так. А мистеру Джонсу требовалось, чтобы Гек непременно был здесь, потому что без Гека и тайна его не тайна, понимаешь?

— Да какая же тайна-то, Сид?

— А про то, как Гек грабителей до дома вдовы проследил. Я так понимаю, мистер Джонс собирается всех поразить, но только ничего у него не выйдет.

И Сид, чем-то очень довольный, хмыкнул.

— Сид, это ты все разболтал?

— Какая разница — кто? Кто-то проговорился — и ладно.

— Сид, во всем нашем городе есть только один человек, способный на такую подлость. Ты бы на месте Гека удрал с горы и никому о грабителях даже не закинулся. Ты только на гадости и способен, а когда кого-то за доброе дело хвалят, так тебе это хуже ножа. Вот, получи — и не надо меня благодарить, как говорит вдова, — и Том, пару раз съездив Сиду по уху, пинками вышиб его из комнаты. — Иди, пожалуйся тетеньке, если смелости хватит, — завтра еще получишь!

Несколько минут погодя гости вдовы расселись за большим обеденным столом, а с десяток детей за приставленным к нему сбоку маленьким, как это было заведено в то время и в тех краях. Мистер Джонс произнес короткую речь, в которой поблагодарил вдову за оказанную ему и его сыновьям честь, добавив, впрочем, что есть и еще один человек, скромность коего…

Ну и так далее, и тому подобное. Тайну об участии Гека в событиях той ночи он обнародовал самым драматическим образом, на что и всегда был большим мастером, однако удивление, которое она вызвала, было по преимуществу поддельным и выражалось не так шумно и многоречиво, как то могло бы произойти в обстоятельствах более счастливых. Впрочем, вдова довольно умело изобразила изумление и осыпала Гека такими хвалами и выражениями благодарности, что он едва не забыл и о почти нестерпимых неудобствах, которые доставлял ему новый костюм, и о совершенно нестерпимых, кои испытывал он, став предметом всеобщего внимания и всеобщих восторгов.

Затем вдова объявила, что собирается приютить Гека под своей крышей и дать ему образование, а когда у нее появятся свободные деньги, она поможет Геку начать какое-нибудь скромное собственное дело. Такого шанса Том упустить не мог. И потому сказал:

— А Гек в этом не нуждается. Он и сам богат.

Одна только благовоспитанность помешала гостям встретить милую шутку Тома одобрительным смехом, которого она более чем заслуживала. Вследствие чего шутка эта была встречена неловким молчанием. Нарушил его опять-таки Том:

— У Гека есть деньги. Вы в это, может, и не верите, но деньги у него есть — и немалые. Не надо так улыбаться, я могу их вам показать. Подождите минутку.

Том выскочил из гостиной. Сидевшие за столом переглядывались, заинтересованно и недоуменно. На Гека же все посматривали вопрошающе, но он точно язык проглотил.

— Что это нашло на Тома, Сид? — спросила тетя Полли. — Он… ах, с этим мальчиком ничего заранее не угадаешь. Я никогда еще…

Закончить тетя Полли не успела, потому что вошел, сгибаясь под тяжестью двух мешков, Том. Он высыпал на стол груду желтоватых монет и сказал:

— Вот — что я вам говорил? Половина Гека, половина моя!

От этого зрелища у всех перехватило дыхание. Какое-то время все смотрели на золото и молчали. Затем прозвучало единогласное требование объяснений. Том объявил, что объяснения он дать может — и дал. Рассказ у него получился долгий, но до крайности увлекательный. Все слушали его, как завороженные, никто рассказчика не перебивал. Когда же Том закончил, мистер Джонс сказал:

— А я-то думал, что смогу удивить вас, да куда уж мне. По сравнению с этим, мой сюрприз сущий пустяк — готов признать это первым.

Деньги пересчитали. Их оказалось двенадцать тысяч долларов с лишком — больше, чем каждый из присутствовавших видел хоть раз в жизни, хотя собственность кое-кого из них стоила намного больше.

Читатель наверняка сообразил уже, что неожиданное обогащение Тома и Гека весьма и весьма взволновало обитателей городка Санкт-Петербург. Столь гигантская сумма, да еще и наличными, представлялась им почти немыслимой. О ней говорили, ее вожделели и восхваляли, пока это нездоровое возбуждение не пошатнуло рассудок многих из тамошних граждан. Каждый «дом с привидениями», какой только нашелся в Санкт-Петербурге и соседствовавших с ним городках, разобрали в поисках скрытых сокровищ по досточке и только что не срыли до основания — и проделали это не мальчики, но мужи: в том числе, и мужи серьезные, нимало не романтические. Тома же с Геком, где бы они ни появлялись, встречали с почтительностью и восхищением и все смотрели им в рот. Мальчики как-то не помнили, чтобы их высказывания представлялись прежде такими уж весомыми, ныне же каждое их слово сберегалось в памяти людской и многократно повторялось, — оба явно утратили способность совершать заурядные поступки и произносить обыденные речи, более того, изучение прошлого обоих позволило отыскать в нем явственные метины неординарности. Городская газета даже напечатала их краткие биографии.