Ольга МИТЮГИНА - ХРАМ МОРТИС-2. Посланница преисподней

Силинель и Вирлисс смотрели на Эета в немом восхищении.

— Не надо, а то я в самом деле поверю, что гений, – скромно улыбнулся он. – Таким образом, если мы отыщем этот самый Жезл Творения и отнесём его Вельзерену…

— Он пойдёт на любые наши условия! – воскликнул Вир.

— Я люблю тебя… – только и прошептала Силинель.

— Осталось подумать, где искать эту волшебную палочку, – пожал плечами Эет. – Ведь ты права, Сили: за столько тысячелетий никто на Жезл даже не наткнулся. Это о многом говорит…

— Может, тот, кто нашёл Жезл, не подозревает об его силе?

— Возможно, – кивнул Эет. – Словом, тут надо хорошенько поразмыслить…

— Главное, теперь мы знаем, что искать, – хлопнул друга по спине Вирлисс. – А уж где – это вопрос второй!

— Я бы сказала, что это не вопрос… Это решение нашей проблемы, – задумчиво проговорила Силинель. – Но найти его вы должны сами. Я не вернусь более в Невенар.

— Время у нас есть. Будем думать, – решительно заключил Эет.

Мортис кивнула.

— Начинается утро, – чуть грустно улыбнулась она. – Вам пора…

И, не успел Эет ответить, как исчез, рассеявшись, словно туманное марево. Вирлисс тоже поднялся.

— Удачи, – сказала богиня. – И… храни его!

— Да куда я без этого остолопа, – хмыкнул тариллин. – Можешь на меня положиться, Благостная. И… держись тут, Сили!

Он поклонился на прощанье со странной смесью почтительности и шутливости – и исчез, чтобы возникнуть в своей комнате.

Эет

Солнечный луч падал на пожелтевшие станицы раскрытой книги, но мысли Эета витали далеко от чтения. Он, замечтавшись, с улыбкой смотрел на ясное, удивительно тёплое небо.

Через открытое окно в комнату вместе со щебетом птиц струился прохладный ласковый ветер. Мир пронизывала лучезарность, словно сама земля воспарила в небеса.

Весна накинула на деревья прозрачную сеть листвы, и в этой сети, пойманное, растворялось солнце.

Последние два месяца Эет читал труды по экономике и управлению финансами государства и, если не получал удовольствия от изучения самого предмета, то, по крайней мере, радовался мысли, что теперь ясно видит, каким образом нужно строить торговлю с домом Сегерика, чтобы сохранить независимость Атариды.

Сегерик, опытный политик и управленец, пытался постепенно опутать Атариду шёлковой сетью поставок и договоров. Эет подозревал, чего добивается старый демон, а сейчас, после изучения трудов по экономике и государственному управлению, видел его цель совершенно ясно – так же, как и пути противодействия.

Молодой правитель не мог осуждать герцога: в первую очередь тот заботился об интересах своей державы. Оставалось брать с него пример – и заботиться об интересах своей.

Эет объявил, что все природные ресурсы острова, особенно залежи магических кристаллов, являются собственностью казны, и только государство в лице правителя имеет право на их разработку и торговлю – именно потому, что не планировал никакого широкомасштабного экспорта ресурсов. Он ввёл огромные пошлины на товары, транспортируемые купцами Сегерика через портал на Атариду, а полученные деньги вкладывал, поддерживая тех, кто желал заниматься производством здесь, на острове. В посёлке появились свои кузнецы, ткачи, пекари и иные мастеровые.

Кроме того, секреты многих технологий сохранились в библиотеках университета, их оставалось только отыскать и пустить в ход – хотя бы возобновить варку пива, которое, оказывается, было прекрасно известно не только нежити, но и демонам, и одинаково любимо обеими расами.

Разумеется, пока Эет не мог освободить от военной службы своих новых ремесленников и лавочников, но надеялся, что дети этих демонов сумеют продолжить дело отцов, не вступая в армию. Чтобы хоть как-то облегчить труженикам их и без того нелёгкое начинание, глава государства уменьшил налог на прибыль, прописанный в старых законах острова.

Законы… Они являлись проблемой. Эет понимал, что Атарида уже не станет прежней, что старая система, хоть и содержит в себе много полезного, в целом применяться уже не может. Конечно, куда проще было махнуть на все сложности рукой и заявить: эти демоны – моя собственность, и на Атариде есть только один закон – моя воля… Сегодня я велю так, а завтра – вот эдак! Но тогда торговля и производство, не опираясь на твёрдую почву единых для всех норм, стали бы фикцией, ни у кого не вызывающей интереса.

И Атарида не смогла бы противостоять паутинке поставок и договоров, сплетаемой Сегериком…

И очень скоро утратила бы независимость.

В довершение ко всему, возникала ещё одна проблема. Атарида всегда была страной нежити, страной богини Мортис. Но сейчас большую часть её населения составляли демоны – со своей культурой, обычаями, верой… наконец, со своим языком.

С одной стороны, правитель обязан учитывать интересы своих граждан. С другой – интересы собственного народа, своей расы. Чтить традиции своей Родины.

Эет ломал голову, как разрешить сложившееся противоречие, но долго тянуть тоже не стоило. Надо было делать хоть что-то.

И Эет принял основной закон государства.

Атарида провозглашалась страной некромантов и нежити. Государством, созданным волей Мортис, и потому главным культом страны объявлялся культ Мортис, основным направлением магии – некромагия, государственным языком – язык Атариды, а любая нежить, где бы она ни находилась, представитель любой из рас, обладающий даром некроманта либо медиума – могли явиться на Атариду и, присягнув богине, получить гражданство.

Гражданином Атариды являлся также всякий, рождённый на острове.

А вот иноземцам, не одарённым талантами в некромагии, получить гражданство Атариды позволялось не так-то просто. Рассчитывать на него мог лишь тот, кто был способен принести пользу стране… разумеется, члены семьи тоже его получали – в качестве поощрения талантливому специалисту.

Поэтому гвардейцы Эета и их близкие бесспорно считались гражданами Атариды, но дальнейшая экспансия "желающих" находилась под строжайшим контролем.

Любой смертный гражданин Атариды, если была на то его добрая воля, мог стать немёртвым – тут Эет сохранил систему, существовавшую ранее. А вот охота на смертных – кроме как на преступников – на территории острова под страхом казни запрещалась и нежити, и демонам. Отныне этим расам предписывалось добывать себе пропитание лишь за пределами Атариды: в конце концов, в соседних государствах гремело немало кровопролитных сражений, после которых личи могли отыскать вдоволь свежего мяса. Вампирам же рекомендовалось чистить улицы ночных городов от бандитов и грабителей.