Карен Монинг - Скованные льдом

тому, что принадлежит мне.

Паренек нависает над ней, опираясь на руки и колени. Его лицо легко касается ее лица,

как будто он целует ее.

Риодан выглядит так, будто готов оторвать ему голову. Когда я приближаюсь, то вижу,

что мальчишка вдыхает ей в нос и рот, чтобы его дыхание проникало в ее ноздри. Я дрожу от

ярости, снова сжимаю руки в кулаки так сильно, что с них начинает капать кровь.

- Она все еще лежит, свернувшись клубочком,- говорит Риодан.

- Подсознательное желание. Замерзающие люди делают так перед смертью.

- Позволишь ей умереть, - говорю я пареньку, - я убью тебя всеми возможными

способами, какими только можно убить человека, воскрешу, и буду убивать снова и снова.

- Ты принес, то, что нужно? - заведя руку за спину, мальчишка игнорирует мои угрозы.

- Алюминиевое покрывало. Немедленно. И поосторожнее, когда перемещаете её, - он

бросает приказы через плечо, будто не в курсе, что два смертоносных маньяка следят за

каждым его движением и готовы его убить только за то, что он слишком близко к ней.

- И без резких движений.

- Почему алюминиевое? - хочу точно знать, что он делает, чтобы я мог сделать это сам, в

следующий раз. Я бы хотел сказать, что следующего раза не будет, но из-за рухнувших стен

ни в чем нельзя быть уверенным.

- Суперизоляция. Удерживает тепло. И предохраняет от всего остального.

Мы с Риоданом аккуратно укладываем её на покрывало, затем мальчишка снова

растягивается над ней. Она неподвижна. Даже ее грудь не поднимается и не опускается. Она

бледная, и словно мертвая. Это начинает тревожить. Никогда не видел Темных Принцесс, но

предполагаю, что они выглядят так же: бледные, холодные и прекрасные.

- Она дышит?

- Еле-еле. Ей едва хватает сил на то, чтобы мозг и органы продолжали функционировать.

Ей нужно сходить в туалет.

- Ты, твою мать, не можешь это знать, - говорит Риодан.

Парень даже не повернулся посмотреть на него, просто продолжил говорить прямо ей в

нос.

- Она ела и пила постоянно. Её мочевой пузырь всегда частично заполнен. Её тело

впустую тратит драгоценную энергию, пытаясь удержать мочу от замерзания. Нам нужно

отправить эту энергию к сердцу. Следовательно, ей нужно пописать. Чем раньше, тем лучше.

Нужно привести её в сознание, чтобы она сделала это сама, если у тебя нет под рукой

катетера.

- Приведи её в сознание, - рычит Риодан.

- Ты не вставишь в нее катетер, - скалюсь я.

- Я сделаю все, что потребуется, чтобы спасти ее. Вы. Проклятые. Идиоты, - отвечает

паренёк.

Он с хлопком открывает тепловые пакеты и засовывает их ей подмышки и в пах. Затем

растягивается рядом с ней.

- Застегните спальный мешок.

Я смотрю на Риодана, он смотрит на меня, и на одну секунду мне кажется, что мы оба

способны убить паренька. Выражение лица Риодана еще более окаменевшее, чем обычно,

если такое вообще возможно, клыки выпущены. Я бросаю взгляд вниз. У Риодана такой же

огромный член, как и у меня.

- Черт возьми, почему ты не носишь белье? - для Темного Принца обнаженный член это

как вызов.

- Оно раздражает. Слишком тесное и сковывает движения.

- Пошел ты, - бросаю я.

- Чуваки. Заканчивайте со спорами, - говорит ребенок, - укройте нас. Или вы хотите,

чтобы она умерла?

- Ты не должен был брать ее туда. И я убью тебя за это, - говорю я Риодану, пока

помогаю ему укрывать полуголого паренька и свою девушку.

- Я говорил ей ничего не трогать, - отвечает Риодан, - я знал, что это выбросит ее из

стоп-кадра. И напоминал ей об этом в каждом месте, где мы бывали. И, давай, Горец.

Назначь время, если ты готов.

- И все мы знаем, какая она послушная, - говорит сухо парень.

Риодан бросает на него взгляд, который заставил бы замолчать и взрослых,

вооруженных, психически неуравновешенных мужиков.

- У нее не было причин прикасаться к чему-либо.

- Очевидно, она думала иначе, - невозмутимо произносит паренек.

- Я был там с ней. Я полагал, что смогу вытащить ее.

- Ты полагал неверно, придурок, - говорю я.

- Я не думал, что на нее это произведет такой молниеносный эффект. Когда я так

поступил, таких последствий не было.

- Она не ты. И заткнитесь оба, - обрывает нас мальчик, и снова приближает свое лицо к

ее лицу, дышит, с помощью рук создавая замкнутое пространство вокруг их лиц, чтобы

сохранить тепло.

- Зачем ты это делаешь?- спрашиваю я.

- Теплый воздух. Гипоталамус. Регулирует внутреннюю температуру и поможет вернуть

ее в сознательное состояние. Нужно это сделать, чтобы она могла пописать.

- Я бы мог растереть ей ноги, чтобы согреть. Восстановить циркуляцию крови.

- Гениально. Так бы ты убил ее. Кровь слишком холодная. Сердце бы остановилось.

- Я не понимаю, почему она разделась, - говорит Риодан. Я смотрю на него. Он делает то

же, что и я. Запоминает, что нужно делать, если это произойдет снова. Мы оба поспешили бы

прочь с ней, пытаясь отнести ее туда, где потеплее. И, если верить словам этого паренька, мы

бы оба убили ее.

- Кровеносные сосуды расширились. Она думала, что горит. Туристов часто находят в

горах мертвыми и голыми, а рядом сброшенную одежду. Они дезориентированы. Мозг

отдает хаотичные приказы.

- Откуда ты все это знаешь?- меня выводит из себя то, что он знает это, а я нет. Это

делает его лучшим мужчиной для нее в этой ситуации. Я хочу быть лучшим мужчиной для

нее в любой ситуации.

- Мама была врачом. Я однажды чуть не умер от гипотермии в Андах.

- Я чуть не убил тебя, - произносит Риодан.

- Она не слышит тебя, - отвечает ему мальчишка.

- Я говорил не с ней.

- Дайте мне больше грелок, - говорит парень.

- Она очень холодная!

- Несколько недель назад. Я чуть не убил тебя.

Паренек бросает на него взгляд. Я гадаю, как у этого ребенка в таком юном возрасте

хватает смелости рычать на меня и бросать на этого придурка такие взгляды?

Риодан продолжил.

- Я стоял в тени аллеи, когда ты шел по ней. Ты бы не заметил моего приближения. Она

умерла бы сегодня, если бы я убил тебя.

- Это что-то вроде извинения? - издеваюсь я.

- Она задыхалась от ужаса каждый раз, когда видела тебя, Горец?

Я развернул крылья, которых еще нет, и зашипел.

- Вы оба слишком много говорите, - привлек наше внимание паренек. - Заткнитесь. Не

вынуждайте меня повторяться.

Мы заткнулись, и я нахожу это до безумия смешным.

Я посмотрел на нас со стороны. Теперь я постоянно так делаю. Думаю, это потому, что я

теряю свою человечность и это мой способ обозначить мое падение в ад. Я отмечаю, что

здесь только один нормальный мужчина, и это не я.

Я вижу сияющую женщину-ребенка, у которой больше изгибов под одеждой, чем я

предполагал. И судя по тому, как Риодан на нее смотрит, он тоже не предполагал такого. У