Сайид Хайдар Бахш Хайдари - Сказки попугая (Тота кахани)

Сказав это, волшебник однажды принял вид брахмана, а брахмана обратил в брахманку, и оба они пошли к радже Бабула. Придя туда, волшебник сказал: — Да здравствует махараджа! Я брахман. Мой сын, сойдя с ума, ушел неизвестно куда. Вот это его жена. Если вы на несколько дней дадите ей место в вашем дворце, то я за это время разыщу моего сына.

Раджа Бабула согласился на это и приютил «брахманку» в своем дворце, а «брахмана»-волшебника отпустил, приказав выдать ему немного денег на дорожные расходы. Затем он поместил «брахманку» у своей дочери. Таким образом встретились влюбленный и возлюбленная.

Худжаста, ты видишь, как ловко этот волшебник привел брахмана к его возлюбленной, а сам вернулся домой, получив несколько рупий.

Дочь раджи Бабула очень привязалась к «брахманке». Тогда однажды «брахманка» ее спросила: — Ты с каждым днем все желтеешь, и слезы текут из глаз твоих круглые сутки. Ты стала похожа на больную. Скажи правду: ты к кому-нибудь припала сердцем? {135}

Девушка хотела скрыть от нее свое состояние, но «брахманка» стала настаивать, говоря: — Я знаю, что ты в кого-то влюблена. Если ты откроешь мне твою тайну, то я тебе помогу.

Тогда девушка «волосок за волоском» рассказала ей всю свою историю: — Я умираю по одном молодом брахмане и провожу дни своей юности в тоске о нем.

Тогда брахман (бывший в наряде «брахманки»), стал ее спрашивать: — Скажи правду, если ты увидишь этого брахмана, то узнаешь его?

Девушка отвечала: — Конечно, узнаю, если увижу.

Тогда он выплюнул шарик и тотчас принял свой собственный вид. Девушка узнала возлюбленного, крепко прижала его к своей груди и почувствовала чудесное успокоение.

Через несколько дней они, советуясь друг с другом, стали говорить так: — Теперь нехорошо здесь оставаться. Лучше нам уйти из этой страны и, переселившись в какой-нибудь другой город, жить там без опасений.

Решив это, дочь раджи Бабула, захватив много золота и драгоценностей из отцовской казны, вышла в полночь из дворца вместе с брахманом и направилась в другую страну. Через несколько дней они прибыли в город другого властителя, построили себе прекрасный дворец в конце базара и стали в нем жить.

Избавившись от страха, они стали следовать желаниям своего сердца. Когда во время ласк поэзия влекла их сердца, то они читали такие стихи:

Когда отец этой девушки обнаружил исчезновение обоих, то встревожился и стал их разыскивать, но нигде не нашел, ибо они, уйдя из его владений, отправились в чужие края».

Попугай, окончив эту сказку, промолвил: — О госпожа! Иди скорей и, встретившись с твоим возлюбленным, прогони печаль от твоего сердца.

Услышав это, госпожа собралась уходить, чтобы познать вместе с милым радости жизни, но в это время настало утро, и петух запел. Пришлось ей и на этот раз остаться. Тогда она заплакала и прочла такие стихи:

Когда солнце скрылось и взошла луна, Худжаста пошла отпрашиваться к попугаю и так стала ему говорить: — Я хочу пойти к моему возлюбленному, но сначала хочу испытать его ум. Если я найду, что мой милый умен, то буду вести с ним дружбу, а если нет, то воздержусь от этого и запасусь терпением. Ибо мудрецы изрекли: «Елико возможно, не следует сближаться с людьми трех родов и доверять их чувствам. Во-первых — дружбе женщин, во-вторых — привязанности детей и в-третьих — содействию дураков». Известна поговорка: «Вражда с мудрецом лучше дружбы с глупцом».

Попугай на это сказал: — О госпожа! Все, что ты говоришь — истина. Лучше всего, если ты сегодня ночью расскажешь твоему другу одну сказку и задашь ему один вопрос. Если он даст правильный ответ, то считай его умным и рассудительным, а если ответит не верно — знай, что он глуп.

Худжаста спросила: — Что это за история, и о чем его спрашивать? Расскажи.

Попугай начал рассказывать:

«Однажды сын раджи Бабула пошел в храм для жертвоприношения и увидел там девушку столь прекрасную, что и описать невозможно. Чудесную красоту дал ей бог. Хвала Аллаху! Луна четырнадцатой ночи {136}была пристыжена ее лицом, а чернота ее локонов заставила ночь проливать слезы зависти. При виде ее стана кипарис упал бы на землю от стыда, а куропатка не смогла бы подражать ее поступи.

Юноша тут же влюбился в нее, и когда сердце его пришло в отчаяние, он в смятеньи преклонил голову к ногам идола и так стал молиться, изнемогая: — Если эта девушка выйдет за меня замуж, то я отделю свою голову от тела и положу ее жертвой к твоим стопам.

Затем он вернулся домой и отправил отцу девушки такое послание: «Возьмите меня к себе в рабство и отдайте мне свою дочь в жены».

Едва отец девушки прослушал это послание, как тотчас выдал за него свою дочь и препроводил ее в дом мужа. Затем новобрачные стали жить вместе, как влюбленный и возлюбленная. То она отдыхала с ним в его дворце, то он блаженствовал с нею в ее доме. Так прошел месяц.

Однажды, когда новобрачная жила в доме своего свекра, ее родители пригласили ее к себе вместе с молодым мужем. Юноша отправился туда со своей молодой женой. Среди его приближенных был один старый брахман, который тоже последовал за ними.

Когда юноша поровнялся с храмом, где он впервые увидел девушку, он вспомнил свое обещание. Чтобы выполнить этот обет, он один вошел в храм и, отрубив себе голову, положил ее к ногам идола.

Немного погодя, брахман вошел в этот храм, и что же он увидел? Сын раджи Бабула лежит мертвый, и голова его отделена от тела.

Увидев это зрелище, брахман испугался и сказал в своей душе: «Если я выйду отсюда живым, то люди подумают: это он убил юношу, ибо кроме него никто не входил в храм».

И вот он, с тяжелой тревогой в сердце, решил: «Лучше будет, если я тоже отрежу свою голову от тела и положу ее жертвой к стопам этого кумира». Сказав это, он отрубил себе голову и повалился к ногам идола.

Через час молодая женщина тоже вошла в храм и, увидев мертвых, оцепенела и так воскликнула: — Увы, увы! Оба лежат окровавленные, с отрубленными головами. Какое несчастье стряслось!

Промолвив это, она вознамерилась тоже отрубить себе голову и, обняв труп своего супруга, стать «сати» {137}, но в это время из притвора донесся голос: — О, девушка! Приложи эти отрезанные головы к телам. По милости Рамы {138}оба они восстанут к жизни.