2. работа. - Гончарова Г.Д. Средневековая история

Лиля сломала печать и начала читать письмо.

М-да.

Оно и к лучшему, что читать получалось только по складам. А то...

Порвала бы мерзкую писульку к чертовой матери!!!

Жена!

Писал его утонченное сиятельство.

Я приеду не раньше следующей весны. Или лета. Надеюсь, с ребенком все благополучно и ты исполняешь свой долг по его вынашиванию. Постарайся доносить его до срока. Докторус Крейби поможет тебе. Я написал Эдору – он сделает все для твоего удобства. Направляю в Иртон свою дочурку Миранду Кэтрин. Полагаю, вам интереснее будет зимовать вместе. Позаботься о ней как следует, приеду – строго спрошу. Ширви Линдт мое доверенное лицо. Можешь попросить у него все необходимое для тебя и ребенка.

Джерисон, граф Иртон.

Вот так.

Лиля положила листок на стол. Придавила края руками.

Спокойствие, девочка, только спокойствие.

Даже утонченный поэт Пушкин писал Наташе Гончаровой в деревню ‘Что, женка, ты опять брюхата?’. Или как-то так. Ей подруга-филолог рассказала. После этого Аля бросила читать Пушкина раз и навсегда. Нехороший человек! Какой-то швабре: ‘Я помню чудное мгновенье...’. А родной жене? Которая за тебя, обезьяна африканского, замуж вышла? Ведет хозяйство, рожает детей....

И Джес Иртон не лучше.

Янки при дворе короля Артура все читали?

У приличного рыцаря была жена – 1 шт. Дама сердца – 1 шт. И куча баб по тавернам. Где множество принадлежит бесконечности. Или как-то так... алгебру Лиля помнила плохо. В рамках расчета нужной дозы для инъекции.

Да не в алгебре дело. А в том, что мужу на нее плевать.

И пусть!

Мы переживем!

Но учти, Джерисон, граф Иртон – если ты не уделяешь внимания жене, не удивляйся, когда на организме начнут расти рога. Пока мне не до того. Но...

Интересно, сколько кальция в организме средневековых графьев?

Письмо было перечитано еще раз шесть.

Из полезной информации было ровно три слова – я написал Эдору.

Ага. Письмо надо забрать. И прочитать руководящие указания. Да и отписаться тоже.

Остальное – фигня. Козе понятно – на жену плевать. Ребенка роди и хоть подохни. Сукин сын!

Лиля вдохнула, выдохнула и заставила себя успокоиться в принудительном порядке. Супружник далеко. До него пока не добраться. Хотя к счету прибавилась еще одна костяшка. Веская такая, как гирька... пудовая... чугунная... это потом! И мечты уронить ее мужу на ногу – тоже!

Вот что делать с доверенным?

Лиля почесала нос.

А что с ним делать? Вариантов два.

Или он становится ее человеком – или он становится пленником в Иртоне. А Лиля от его имени пишет мужу докладные записки. Потому что на кой хвост ей такое счастье.

Лиля представила себе это в красках.

‘Ваше сиятельство, ваша жена потеряла ребенка, зато приобрела громадное шило в заднице... простите, неумеренную двигательную активность. Она носится по всему Иртону, переписывается с купцами, наняла на службу вирман и вообще происходит чего-то странное...’.

Реакция мужа?

Ну, с вероятностью девяносто два процента – он примчится сюда.

Семь и девять десятых процента на то, что ей напишут, запрещая все инициативы, и пришлют вагон надсмотрщиков. Чтобы и лапками не дернула.

И одна десятая процента на то, что Джерисон Иртон оставит все без внимания. Хотя куда там! Сотая! И даже тысячная! Ваша жена, в вашем доме, мутит что-то непонятное, а вам все по барабану?

Не верю!!!

Лиля покусала губы.

Надо потянуть время. До прибытия вирман. Или поговорить с Иваром?

Вот и план уже вырисовывается. Охранников не отпускаем. Самой надо.

Или наоборот? Избавиться от них до прибытия вирман? Но как?

Шел отряд строем по двору – и упал в колодец? Весь?

Волки загрызли?

Как можно избавиться от пары десятков военных? Которые с мечами не расстаются? Не травить же их оптом? Хотя и это не проблема. Надо поговорить с мальчишкой-травником. Но... не хотелось бы брать такое на совесть.

Ладно. Подумаем и придумаем, что и как.

У Ширви пока ничего не просим. Говорим, что надо время на подумать. Пусть подождет.

Главное, чтобы не сбежал...

С другой стороны – это вам не Германия с автобанами. Это Ативерна с разбойниками и прочими радостями. И ездить по дорогам в одиночестве тут будет только камикадзе.

Одни волки чего стоят.

Лиля в задумчивости покусала ноготь. М-да. Вот как избавиться от вредной привычки, если нервничаешь? Обстричь под корень? Медиком она так и делала. А графине пришлось демонстрировать манеры и маникюр...

Итак!

С мужем ясно. До весны его тут не будет. Так что надо наращивать мощность. И с отцом бы хорошо связаться.

С военными – поговорить с командиром. И выяснить, как он отнесется к вирманам. И к перспективе работать под ее командованием. Ибо чужих людей ей не нать. И даром не нать и с доплатой не нать, как говаривала когда-то мама...

На глаза навернулись слезы. Но Лиля не позволила им пролиться.

Так, не злись.

С вояками решили. Остаются при условии полного подчинения. Ей и Лейфу. А не нравится – к черту! Могу даже дорогу указать! С Ширви?

Это не солдат. Это доверенное лицо. То есть его спихнуть – хоть к черту на рога, но как можно скорее. Если сейчас отдаст письмо управляющему – то останется цел. Не отдаст?

Я тебе организую визит дружелюбного привидения в розовом балахоне... заикаться начнешь!

- Ширви!

Доверенный словно за дверью ждал... хотя может и ждал?

Появился мигом. И Лиля протянула руку.

- Письмо.

- Простите, госпожа графиня?

- Альдонай простит. Письмо для управляющего.

Именно таким тоном когда-то дрессировал ее тренер. ‘Подтянуться пятьдесят раз! Как – нет? Семьдесят!’

Ширви оказался покрепче десятилетних салажат.

- Господин граф приказал мне отдать его лично в руки управляющему.

- Эдора нет. А я – есть. Вы считаете, что я стою ниже управляющего?

Лиля тихо порадовалась, что дверь закрыта. Авось никто и не подслушает?

Лицо Ширви приобрело этакое выражение ‘баран упертый упершийся’.

- Ваше сиятельство, господин граф приказал мне отдать письмо лично в руки управляющему...

Лиля вдохнула. Выдохнула. Поглядела на мужика.

На морде написано: ‘господин граф всегда прав. Я повинуюсь господину графу. Господин граф – истина в последней инстанции’.

Теоретически – можно ему настучать по тыкве.

Отобрать письмо, уговорить, уломать... но добровольно – фиг он чего отдаст.

Лиля кивнула.

- что ж. я понимаю вашу верность долгу. Но и вы поймите – управляющего сейчас нет. Так что предлагаю вернуться к этому разговору позднее. Возможно, мы напишем письмо господину графу и получим от него новые указания?

На лице Ширви появилось выражение тихой радости. Он явно опасался, что госпожа графиня начнет настаивать, закатит истерику... Лиля бы не постеснялась, но вот беда – она – ХОЗЯЙКА.