Михаил Николаев - Телохранители

— Ну что, предлагаю выпить по капельке за успешное завершение нашей экспедиции, — сказал Вильям, разливая содержимое небольшой плоской фляжки по маленьким пластиковым стаканчикам. — Это специальный австралийский бальзам, настоянный на целебных травах.

— Положим, экспедиция ещё не завершена, — ответил я проглотив тягучую обжигающую жидкость.

— Завершена мой русский коллега, теперь уже завершена, — произнёс ухмыляющийся австралиец, выливая на землю свою порцию напитка.

Я попытался вскочить, но так и остался сидеть на месте — ноги не слушались. По всем членам неудержимой волной растекалась непонятная слабость. И не вдохнуть. Последним, отчаянным усилием я прижал рукой небольшой карманчик на бедре и, прямо сквозь ткань, впрыснул себе внутримышечно ударную дозу универсального антидота.

— Успел, — подумал я, заваливаясь на траву.

Мне сразу не понравилось то, как вёл себя австралиец. Нет, действовал он безукоризненно, но его эмоциональный настрой резко контрастировал с тем, что он говорил и делал. Я остро чувствовал опасность, но вовремя привлечь внимание напарника не сумел, а потом было уже поздно. Люди замолкали на полуслове и падали в траву.

Уловив боковым зрением взмах руки Вильяма я, не раздумывая, прыгнул в сторону с места. Долей секунды позже в траву, где я только что сидел, воткнулся бумеранг. Ещё один прыжок со сменой направления и я уже в кустарнике. Над головой рассекает ветки ещё один бумеранг. Метко бросает. Но меня он уже не видит. А ходить я умею бесшумно.

Смещаюсь к краю рощи, ложусь в траву и наблюдаю за его дальнейшими действиями. А они были, по-видимому, продуманы заранее. Убедившись, что потерял меня из виду, он сразу прекратил розыск. Это было его первой ошибкой. Обошёл вокруг костра, убедился, что все лежат неподвижно, подхватил свой рюкзак и бегом к дельтапланам. А вот это уже вторая ошибка. Как только Вильям отбежал на достаточное расстояние, Сергей приподнял голову, проводил его взглядом и пополз к Дианте.

Все аппараты кроме своего Вильям переложил один на другой, образовав большую кучу и поджёг с помощью какой-то резко пахнущей дряни, горящей ярким белым пламенем.

Озаряемый сполохами гигантского костра, бликующими на внутренней поверхности крыла, дельтаплан канул с обрыва и растаял в ночи. А я вернулся к затухающему костру. Пока напарник ослаблен, вся охрана на мне.

Примерно через две минуты я снова мог двигаться и спокойно дышать. Приоткрыл глаза и осмотрелся. Вильям чем-то занят на лугу, где мы оставили дельтапланы. Медленно поворачиваюсь и вытаскиваю из рюкзака аптечку.

Что он нам подмешал? Судя по симптомам явно что-то нервнопаралитическое. Тогда начнём с будаксима. Подползаю к Дианте и вкалываю ей в шею два миллилитра.

— Потерпи девочка, скоро вернусь.

Ползу дальше. Ву лежит вниз лицом. Делаю укол ему. Осторожно выглядываю. Так, Вильям решил сжечь наши дельтапланы. Логично. Пусть жжёт. Главное, чтобы он сюда не вернулся.

Кто у нас следующий? Ганс.

— Получи антидот приятель. И лежи, я тебя вытащу.

Переползаю к Радживу. Укол. По внутренним часам прошло четыре минуты. Порядок. Успел. Теперь надо затаиться и ждать. Отлично, проверять не пошёл, взлетает. Теперь основное лечение. Начнём с Раджива, он рядом, а вставать пока нежелательно. Вдруг сразу не улетел, а наверху крутится.

Поехали. Атропин в вену, а дипироксим внутримышечно. На всякий случай по два кубика. Переползаю к Дианте. Колю. Следом Ганс и Ву. Теперь можно и о себе побеспокоиться. Разгрызаю пару таблеток активированного угля и пью воду, в которую предварительно бросил несколько кристалликов марганцовки. Как верблюд пью. Когда больше уже не лезет, выпиваю ещё стаканчик. Подействовало. Отползаю в сторону и выдаю наружу содержимое желудка. Ещё немножко попить. Голова буквально гудит. Представляю, какой дьявольский коктейль сейчас в крови бушует. Антидот «от всего» — страшная вещь. Теперь пять — шесть часов совсем никакой буду.

А вот и Иннокентий. Докладывает обстановку. Прошу его на пару часов взять лагерь под охрану и ни о чём не беспокоиться. Костёр будем разжигать позже — его издалека видно.

Так народ начал шевелиться. Встаю на четыре кости и обхожу всех, предлагая активированный уголь и воду с марганцовкой. Дианта уже начала соображать. Спрашивает, что я колол. Перечислил. Соглашается, что всё правильно. Просит отвернуться. Отворачиваюсь. Слышу, что у меня за спиной идет процесс неприцельного метания харчей. Просит принести её рюкзак. Встаю на ноги (теперь уже можно) и иду за рюкзаком.

Прикрывшись куском ткани, подсвечиваю ей фонариком. Берёт у себя кровь. Хорошее у неё оборудование. Пара минут и результат готов.

Всё, как я и думал. Нервнопаралитический яд растительного происхождения. Дианта смешивает несколько веществ и делает каждому ещё по одному уколу. После этого спрашивает, что я колол себе. Развожу руками. Понятия не имею, что там намешано. Берёт на анализ мою кровь. Вчитывается в результат. Трясёт головой. Перечитывает ещё раз. Поднимает на меня изумлённые глаза. Трогает рукой лоб. Мой лоб своей рукой. Ну да, испарина, слабость накатывает. Интересуется, как я умудряюсь стоять на ногах. Отвечаю, что с большим трудом. Смеёмся. Поясняет мужчинам, что набор препаратов, который я себе вколол сразу после того как выпил яд, является более опасным для нетренированного организма, чем напиток, которым нас угостил Вильям. Шучу, что обладаю тренированным организмом. И сажусь. Кружится голова. Дианта наливает мне какой-то препарат и заставляет выпить. Становится легче.

Через некоторое время мы снова разводим костёр. Надо поесть и определиться с тем, что будем предпринимать дальше. За нами прилетят через пять дней. Дельтапланов больше нет. По прямой от нас до плато чуть больше четырехсот километров. Только вот люди ходят не по прямой, а по местности. А местность там разная. Она включает реки, леса, бескрайнюю степь и такую милую особенность, как горный хребет.

— Что будем делать? — спрашивает Ву.

— Надо добираться пешком, — отзывается Ганс, бросаем всё без чего можно обойтись, включая, разумеется и алмазы, рюкзаки на спины и вперёд. Тут все в хорошей спортивной форме, километров по семьдесят в сутки одолеть сможем. Может быть даже больше.

— Семьдесят не получиться, — возражает ему Раджив, — нам через горы идти. Там темп снизится. Да и через лес столько не пройти. Не успеем мы за пять дней.

— Успеем, — включаюсь в разговор, — у нас есть поговорка: «Умный в горы не пойдёт, умный горы обойдёт».

— Так ведь крюк получится, — удивляется Ганс, который как раз в горы пошёл бы с удовольствием.