UserXP - В полушаге от любви

Эстли такую истерику - мол, посмотрите, к чему привели ваши действие! - что не

поверить он просто не сможет.

- Ты-то закатишь, а вот насчёт слёз Мирейи я что-то в сомнениях, - заметила

Илона.

- Принесём с кухни сырого лука, - не приняла возражение я. - Заплачет, как

миленькая, она его не переносит.

На сей раз Илона раздумывала дольше. Залпом допила содержимое своего бокала,

подумала ещё.

- Ладно, - проговорила она, хоть и не очень уверенно. - Пожалуй, такое можно и

попробовать.

Начать мы решили с обустройства декораций. Выбрали для самоубийства

небольшую комнату в покоях Мирейи, главное достоинство которой заключалось в

торчащем из потолка крюке. Крюк этот остался от люстры, которую не так давно

сняли. Новую так и не повесили, решили, что в этой комнате вполне можно

обойтись и канделябрами. И вот теперь у крюка настал воистину звёздный час, ведь

именно им мы собирались воспользоваться для того, чтобы закрепить верёвку.

На поверку оказалось, что повешение - дело непростое. Это только так кажется,

что взял верёвку, завязал петлю, просунул голову - и готово. Увы, каждый из этих

этапов требовал сноровки, которая, как известно, приходит исключительно с

опытом. Выходило, что удачно повеситься можно лишь раза с двадцатого. Впрочем,

у нас с Илоной появились шансы приобрести нужные навыки, так сказать, малой

кровью. И мы с энтузиазмом принялись за дело. Вернее, за дело принялась главным

образом я. Илона всё больше наблюдала за процессом, давала советы и отпускала

язвительные замечания.

Сначала петля получилась слишком маленькой, словно я собиралась повесить

кролика. Потом совершенно не желала затягиваться. Потом верёвка, на конце

которой она болталась, оказалась слишком длинной. В результате для того, чтобы

просунуть голову в петлю, Мирейе пришлось бы встать на четвереньки. Заново

закрепить верёвку было, само собой, делом далеко не простым. Для того, чтобы

достать до торчащего в потолке крюка, пришлось строить целую башню из мебели.

Наконец, петля живописно висела над специально пододвинутым стулом. Мы с

Илоной отошли чуть подальше и стали критически оглядывать место

потенциального самоубийства. Покачав головой, я подошла обратно к стулу,

передвинула его на пару дюймов влево, и снова отступила на несколько шагов.

- По-моему, нормально, - проговорила я, после чего устремила вопросительный

взгляд на Илону.

- Трудно сказать, - протянула та. - Тебе не кажется, что петля висит чуть

высоковато?

- По-моему, в самый раз, - возразила я.

Однако Илона продолжала смотреть скептически.

- Ладно, это нетрудно будет проверить.

Скинув туфли, я забралась на стул и посмотрела на петлю. Действительно

высоковато. Мне бы пришлось подпрыгнуть или по меньшей мере встать на

цыпочки, чтобы в неё влезть. Это весьма неудобно, хотя потом, конечно, не

пришлось бы выталкивать из-под ног стул.

- Ты права, - расстроенно признала я.

Неужели придётся заново перевешивать верёвку?

- Подожди, ещё не факт, - обнадёжила меня подруга. - Не забывай, что Мирейа

существенно выше тебя, а рост в данном случае играет принципиальную роль.

Возможно, для неё такая длина верёвки и сошла бы.

- Надо бы проверить.

Теперь я была не готова судить на глазок. Но как проверять? Илона, как и я, ниже

Мирейи, так что она для проверки не подойдёт. Сама сестра герцога наверняка

откажется примерять себе на шею петлю. А впутывать в историю посторонних не

хотелось.

- Каблуки, - нашла решение я. - Если я обую туфли на высоких каблуках, стану

почти того же роста, что и Мирейа босиком. Её туфли оставим потом внизу, будто

она их сбросила, а стул возьмём другом, чтобы на нём не остались отпечатки обуви.

Сказано-сделано. Илона мрачновато и как будто с недоверием наблюдала за

развитой мной бурной деятельностью, а я быстро сбегала за туфлями на

высочайшем каблуке, обула их и не без труда залезла стул. Теперь стоять на мягком

сиденье было крайне неудобно. Я посмотрела на верёвку, потревоженную моими

передвижениями и теперь тихонько покачивающуюся перед глазами.

- Чудесно! - констатировала я. - Теперь то, что нужно. Вот смотри.

И я показательно накинула петлю себе на шею.

- Чёрт! - выругалась вдруг Илона, юбка которой зацепилась за край каминной

решётки.

В этот же самый момент неустойчивый каблук счёл, что мягкая обивка не

является для него достаточно надёжной опорой, и начал подгибаться. Я

покачнулась и поняла, что вот-вот потеряю равновесие. Хотелось бы сказать

"упаду", но нет, как раз перспектива упасть мне не грозила. А вот перспектива

остаться живописно висеть на месте старой люстры - вполне. Илона на помощь

прийти не успеет, поскольку всё ещё воюет с решёткой, лишённая возможности

свободного передвижения.

Как ни странно, но все эти мысли успели проскочить в голове за долю секунды.

Вернее, это были не совсем мысли, скорее просто осознание ряда фактов, не

успевшее полноценно облечься в слова. А вот вся моя прошлая жизнь перед

глазами вовсе не пробежала.

В следующее мгновение чьи-то сильные руки схватили меня и поддержали, не

позволив окончательно потерять равновесие. Я лишь успела понять, что это не

Илона. Продолжавший удерживать меня человек ловко вскочил на стул за моей

спиной и стянул с шеи петлю прежде, чем я успела сообразить, что происходит и

как действовать дальше.

- Вы что, с ума сошли?! - рявкнул Эстли, стаскивая меня на пол. - Как это только

взбрело вам в голову?!

От только что пережитого шока я не находила ответных слов. Поэтому, никак не

реагируя на слова лорда Кэмерона, просто села на пол и обхватила руками

дрожащие колени. Эстли опустился на корточки напротив меня и попытался

заглянуть мне в глаза, но я старательно прятала взгляд.

Боги, сейчас ведь надо как-то выкрутиться из этой идиотской ситуации. Не

объяснять же ему подлинную подоплёку происходящего. И вот ещё что обидно: вся

затея с попыткой самоубийства пошла коту под хвост. Право слово, будет странно,

если два человека попытаются повеситься в одной и той же комнате с промежутком

в пару дней. И, главное, оба - неудачно! Эдак пойдут слухи, что комната какая-то

несчастливая.

Подумав так, я расхохоталась. Попыталась сдержаться, понимая, что смех - не

вполне типичное поведение для человека, только что пытавшегося свести счёты с

жизнью, но поделать ничего не смогла. Притихла лишь на мгновение, потом

всхлипнула и захохотала по новой. Приступ веселья длился до тех пор, пока Эстли

не хлестнул меня по щекам. Пощёчины вышли очень даже болезненными, не