Том Уикер - На арене со львами

Глаза Бобби оживились, он улыбнулся.

— Не-е. Я теперь выше вас, да и борьбой занимаюсь.

— Ну, чертовщина.— Адам покачал головой.— В жизни не думал, что буду снизу вверх смотреть на мальчугана, который шмыгал у меня по кабинету.

— Я знал, что вы приедете, Адам.

— Еще бы,— Морган слушал с кислым видом.— Слушай-ка, — Адам прикоснулся к руке юноши,—Твой отец был большой человек.

— Я-то это знаю,— тихо ответил Бобби.— А другие хоть и знают, да не все.

— Наплюй на других.— Адам поднял вверх кулак и потряс им, словно угрожая всему миру.— У меня старомодные взгляды, сынок. Я считаю, надо высоко вздымать знамя отцовского наследства. Было отцовское, стало твое.

Морган бросил взгляд на непроницаемое, каменное лицо Старого Зубра. Он подумал об окровавленных телах на идущих под уклон путях возле полустанка в Джорджии, о стареньком отцовском «фордике» на козлах для пилки дров, в зарослях сорной травы, об Андерсоне в нижнем белье на кровати номера люкс 1201. Скорее уж цепи, чем наследство, подумал он; их не вздымать, а волочить приходится.

— Обо мне не беспокойтесь,— сказал Бобби.— Я еще покажу себя.

— Адам, а я и не знала, что вы здесь.

Сквозь поредевшую толпу Кэти пробралась к Бобби. Она подставила Адаму щеку, глядя на стоящих позади Моргана и Данна. Глаза ее покраснели, лицо слегка разрумянилось.

— Я приехал бы раньше, но на моей машине перегревается мотор.

— Хант был бы доволен… столько старых друзей, ведь это чуть ли не вся его жизнь.

— Отпевание прошло очень торжественно,— сказал Данн.— Я впервые присутствовал на богослужении под открытым небом.

— Мы с Бобби решили, что так будет лучше. Ведь его отец редко посещал церковь. А вот на кладбище ходил часто и следил, чтоб здесь все было в порядке.

— Кто выбрал текст для проповеди? — спросил Морган.

Кэти подняла на него взгляд: в ее глазах опять стояли слезы, а на шее трепетала жилка.

— Этот самый текст отметил в молитвеннике Хант, когда умерла наша Кейт.

Помолчали. Затем подошли Мэтт Грант и Дэнни О’Коннор, сердечно пожали Адаму руку.

— Не упустить бы сенатора Бэбкока, мне с ним надо потолковать по поводу законопроекта о трубопроводе,— сказал Данн Моргану.— Поговорю с ним в автобусе, а с вами мы еще увидимся в доме.— Он сделал шаг вперед, протянул руку Кэти.— Сейчас я на автобус: один конец пешком для меня более, чем достаточно. Мы еще увидимся?

— Конечно.

Очень достойно она держится, подумал Морган, не так подавлена, как можно было бы ожидать от вдовы, только что потерявшей мужа, но в целом все делает верно. Да ей и не удалось бы вести себя так, словно смерть Андерсона — нежданная катастрофа, оборвавшая безоблачно счастливый брак.

— Мне и самой пора. Нельзя так долго заставлять ждать губернатора.

— Он не теряет времени даром.

Адам глядел, как губернатор деловито пожимает руки окружающим.

— А вам, я вижу, по-прежнему не нравятся политики? — спросила его Кэти.

— Ваш муж мне нравился.

— Пока не бросил ваших сезонников и не выставил свою кандидатуру в президенты.

— Это была ваша затея.

Кэти взяла Бобби под руку и привлекла его к себе.

— Не только моя, но и самого Ханта. Вам не приходило в голову, Адам, что это была единственная наша с Хантом общая затея?

Он поглядел на все пристально, крепкий, массивный, как пьедестал памятника Старому Зубру. Затем снова тронул Бобби за плечо и сделал шаг назад.

— Вас ждет губернатор.

Бобби указал на своих одноклассников:

— Пойду с ребятами пешком, вон они ждут.— Мать отпустила его руку, он направился к приятелям, но сразу же остановился, обернулся,— Дома увидимся! — крикнул он, но не матери — Адаму.

Морган отметил про себя все подробности с профессиональной точностью, автоматически, как фотокамера: в этом умении отмечать подробности независимо от обстоятельств есть что-то гнусное, подумал он. Простить такую бессердечность можно лишь рассказчику, воплощающему мельчайшие подробности в плоть истины; и внезапно сердце его пролизал смертельный страх. А что, если это не в его силах? Что, если он не сможет это сделать?

— Славный парнишка,— сказал Адам.— Отцовской пойдет дорогой.

— Об одном вы можете не беспокоиться.— Холодноватый взгляд голубых глаз проводил сына и снова обратился к Адаму.— Кто-кто, а он в политику не ввяжется.— Она пожала руку Адаму, потом Моргану.— Мы еще поговорим, ладно?

И направилась к лимузину, где уже сидели губернатор с женой и Мертл Белл, которая, судя по тому, как горячо и торопливо она сыпала словами, рассказывала историю собственной жизни.

— Кэти все такая же,— сказал Адам.— Лицо чуть постарело, а в общем она мало изменилась. И все такая же зубастая. Вон как меня отщелкала.

— Это потому, что не изменился и ты.— Морган решил больше не думать о себе, о своих прошлых и будущих неудачах. Он взял Адама под руку, и они побрели к могиле.— Я сказал бы, с виду ты ни капли не постарел.— Правда, туг же подумал он, пожалуй, Адам Локлир всегда был стар. Куда уж стареть человеку, на которого столько свалилось в самом начале жизни.

— Как-никак, а мы ведь добрых десять лет не виделись,— сказал Адам.— Ты стал важной птицей.

Морган засмеялся.

— Ох, и умеешь же ты подковырнуть.

— Нет, мне нравятся твои статьи. Из того, что попадалось, почти все нравится.

Они посмотрели на гроб; он стоял на передвижной подставке, при помощи которой служители похоронного бюро спустят гроб в могилу, когда все разойдутся. Кто-то положил на крышку гроба несколько цветущих веток; все сойдет, чтоб прикрасить истину, подумал Морган, скрыть от живых неприглядность смерти и захоронения трупа.

— А его правда виски доконало, Рич?

— Вряд ли спиртное шло ему на пользу. Сперва у него было два легких сердечных приступа, ну а вчерашний его угробил. Думаю, если б он меньше пил, то был бы здоровей, хотя я, конечно, не врач.

Лимузин прополз мимо них и выехал за ворота. Губернатор внимательно слушал Кэти, а с переднего сидения на них нацелилась Мертл Белл — как всегда в гуще событий, готовая в первый же удобный миг ввязаться в разговор.

— Он не был алкоголиком в прямом смысле слова, ну, как те, больные, которые уже ничего не могут с собой поделать. Кэти считает, что он пил нарочно — отстранился от всего после провала на съезде. Раз пьет, значит, вообще от всего отстранился, стал трагическим героем, так она говорит.

— Сука,— сказал Адам.

Гласс и Френч, стоявшие у ворот, окликнули их.

— Пойдемте?

Морган махнул им рукой. Ему не хотелось бросать прощальный взгляд на гроб и драматически обставлять последние минуты на краю могилы. Он снова взял Адама под руку, и они медленно пошли к воротам.

— Ты сам видел, с чего все это начиналось.— Морган намеренно не оглядывался, и Адам слушал его внимательно.— Ты сам видел, как его все сильнее разбирал президентский зуд. Хант уже почувствовал, распробовал, что это за штука. Слушай, когда Тобин показал пальцем на Хинмена, оп врал?