Сьюзен Янг - Программа

Они не отводят Джеймса в сторону, чтобы задавать ему вопросы, и мне интересно, что это значит. Я что, кажусь обработчику более подавленной? Или они уже решили забрать Джеймса?

В пятницу я практически вытаскиваю Джеймса из здания, чувствуя облегчение от того, что мне не придется притворяться еще один день. Но, как ни странно, мне кажется, я и плакать не буду. Я почти убедила себя, что Миллер не был нашим лучшим другом. Только так я могу справиться.

Я заранее положила вещи в машину, так что мы можем поехать прямо на природу. Джеймс тихо сидит на пассажирском сиденье, смотрит в окно. Мои родители, кажется, были немного обеспокоены тем, что после Миллера мы едем так скоро, может, они что-то подозревали. Они спросили, почему Джеймса не было у нас дома, и я сказала, что он занимался может, именно поэтому они что-то заподозрили. Я практически поселилась в доме у Джеймса, и когда его отец был поблизости, что-то шептала ему и притворялась, что мы дурачимся. На самом деле, я просто говорю ему, чтобы он держался. Вечером я кладу его в кровать, говорю, что люблю его и что не позволю, чтобы с ним что-то случилось. Он ничего не говорит в ответ. Я боюсь, что больше и не скажет.

* * *

Джеймс сидит и смотрит на костер, а я ставлю палатку, ворча и царапаясь о колышки. Я то и дело бросаю на него взгляд, но он так и не смотрит в ответ. Когда палатка установлена, я беру спальный мешок из машины. Я жутко устала. Я зову его, бросаю еще один спальный мешок в его сторону.

- По крайней мере, мог бы сам взять себе спальный мешок, - говорю я, стараясь, чтобы голос звучал беззаботно. - Ты заставляешь меня делать все самой.

Он не отвечает, но встает и идет за мной в палатку. Он забирается внутрь, и мы расстилаем спальные мешки. Его взгляд устремлен за миллион миль отсюда.

- Эй, - говорю я, сидя перед ним и гладя его по голове, - Ты не хочешь немного полежать?

Его глаза встречаются с моими, но только на секунду, и потом он кивает и забирается в спальный мешок, растянувшись на спине. Я кусаю губу и ложусь рядом с ним, свернувшись в клубок так, как ему нравится. Положив бедро ему на ногу, уткнув лицо в его шею.

Я кладу ему руку на грудь и прислушиваюсь к его дыханию. Он не касается меня.

- Я скучаю по тебе, - говорю я тихо. - Мне так одиноко без тебя, Джеймс. Я пытаюсь быть сильной, но не знаю, сколько еще протяну. Ты должен вернуться ко мне. Не думаю. Что я справлюсь в одиночку.

У меня на глаза наворачиваются слезы, но Джеймс не шевелится. Господи, я просто хочу, чтобы он вернулся. Хочу услышать его смех, его ядовитые комментарии, его фальшивое самолюбие.

- Я люблю тебя, - шепчу я, и в палатке становится тихо.

Я теряю его, так же, как потеряла и других. Я всхлипываю, прогоняя слезы, и говорю так, как будто он здесь, со мной.

- Я не дам тебе уйти, знаешь? - говорю я. - Я не собираюсь просто так сдаться. Так что даже не думай о том, чтобы найти другую подружку.

Я улыбаюсь, притворяясь, что он засмеялся.

- Я знаю, что сейчас дела идут неважно, но скоро все наладится. Ты не такой, как Брейди. Ты не сбежишь. Ты не оставишь меня на берегу реки с мыслями, почему это случилось. Ты сильнее этого. Я знаю, что это так.

Я просовываю ему руку под рубашку, прижимаю к сердцу. Его кожа теплая, знакомая. Сердце бьется медленно.

- Нам, наверное, стоит ускорит твой сердечный ритм, - говорю я беспечно. - Ты мог бы немного поупражняться.

Я приподнимаюсь на локтях, смотрю в его красивое лицо, в его глаза, которые смотрят на точку за палаткой, которую мне не разглядеть.

- Эй, - шепчу я.

Когда он медленно переводи на меня глаза, его взгляд кажется потерянным.

У нас с Джеймсом есть миллион общих воспоминаний, но почему-то я знаю, что разговоры о том, как он играл в бейсбол в младшей лиге или как порезал ногу о камень, не выведут его из этого состояния. Так что я провожу рукой по его груди и животу, останавливаясь, когда добираюсь до пояса джинсов. А когда я просовываю руку внутрь, его глаза блестят, и он резко и коротко вздыхает.

Я быстро думаю, вспоминаю, что у меня нет презервативов. Сомневаюсь, что Джеймс захватил их, и никто из нас, в здравом уме или нет, не стал бы рисковать. Не в этом мире. Но я хочу его. Я хочу, чтобы он забыл о своей печали.

- Я люблю тебя, - говорю я, но глаза Джеймса закрыты. Я наклоняюсь и мягко целую его в губы, почти остановившись, когда он не отвечает. Потом целую его шею, его грудь. Расстегиваю ему пуговицы, целую его в живот и потом ниже. И только когда я чувствую, как его рука гладит мои волосы, и слышу, как он едва слышно бормочет мое имя, я знаю, что вернула его — пусть даже и на секунду.

* * *

- Ты хочешь, чтобы я развела костер? - спрашиваю я. Джеймс крепко обнимает меня, его щека прижата к моей шее.

- Нет, - говорит он тихо, держа меня в объятиях. - Я просто хочу остаться с тобой.

Я слегка улыбаюсь и понимаю, что в первый раз после смерти Миллера улыбаюсь по-настоящему. От мысли о нем вся радость улетучивается.

- Миллер бы хотел, чтобы с тобой все было хорошо, - шепчу я.

Джеймс глубоко вздыхает и отпускает меня.

- Со мной не все хорошо, Слоан, - говорит Джеймс. Я поворачиваюсь и смотрю на него. Его глаза красные, на подбородке видна щетина.

- Не говори так, - отвечаю я ему.

- Я хочу покончить с собой.

У меня перехватывает дыхание, и я хватаю Джеймса, прижимаю к себе.

- Не смей так говорить! - кричу я. - Клянусь Богом, Джеймс!

Но я трясусь так сильно, что даже не уверена, понимает ли он меня.

- Не оставляй меня, - рыдаю я, - пожалуйста, не оставляй меня одну в этом мире. Пожалуйста.

Джеймс медленно обнимает меня и прижимает у груди, поправляя волосы.

- Слоан, - говорит он, - я не могу быть в Программе. Не хочу забыть тебя, забыть о Брейди.

Я отстраняюсь и смотрю на него.

- Ты думаешь, ты будешь помнить, если ты умрешь? Ты обещал мне, Джеймс. Обещал, что будешь любить вечно.

У меня по щекам катятся слезы, и я жду, чтобы он вытер их и сказал, что все будет хорошо.

Но он только прижимается ко мне еще сильнее, молит, и мы сидим рядом. Однако он не согласился с тем, что не убьет себя.

- Пожалуйста, держись, - шепчу я. - Обещай, что ты будешь держаться.

Я чувствую тепло его дыхания на своей коже.

- Я постараюсь.

Мы лежим в палатке до темноты, выходя только затем, чтобы взять энергетические батончики и воду, а потом, чтобы сходить в туалет. Всю ночь я не сплю, беспокойно думаю о то, что принесет завтрашний день. Вернется ли ко мне старый Джеймс.

А когда солнце встает снова, я с надеждой смотрю на него. Он лежит на спине, смотрит в пустоту, и я понимаю, что он потерян. Как и я.

Часть 1. Глава 11

Прошло две недели и два дня со смерти Миллера, но Джеймс все еще сам не свой. Я измучена от того, что пытаюсь делать вид, что все хорошо, притворяться, что мы в порядке. Я делаю домашнюю работу Джеймса, вырывая страницы с черными спиралями и вписывая вместо этого логарифмы. Хожу с ним на его уроки, слежу, чтобы он не купил Быстросмерть, всегда слежу, заметили ли другие, как он изменился.