Махавкин Анатольевич - Пасынки страны.

- Это не ко мне, - защищался я, - ещё ни капли в рот не брал! И вообще, я уже третью ночь в завязке.

- Все вы, алкоголики, так говорите! - подключилась Вера, которую, похоже, слегка отпустило, - до первого горлышка, а потом - это не я, оно само и вообще: меня заставили.

- Силой заливали, - подтвердил Серёга, - да вы посмотрите на нас: разве мы похожи на пьяниц?

- А ты, зеленоголовый, вообще молчи, - Вера махнула на него рукой, - кто вчера втихую лягушку схомячил?

- Думал, ты не заметишь, - товарищ не выглядел смущённым, поглаживая пузико, - не удержался: смотрелась уж больно аппетитно.

- О том я и говорю, мог бы и даме предложить.

- Хм, - прервала их Марго, - похоже, пришли...

Действительно, за перешучиваниями, мы и не заметили, как впереди объявилась деревянная стена в два моих роста. На острых кольях ограды ярко пылали разноцветные шары, чуть больше футбольного мяча, каждый. Время от времени, то один, то другой, подскакивали на полметра вверх, а потом смущённо возвращались обратно. Две невысокие бревенчатые башенки, охранявшие распахнутые ворота и вовсе переливались, точно северное сияние. Из-за стены доносился отдалённый гул множества голосов, взрывы хохота и какие-то непонятные щелчки.

Только теперь мы удосужились обратить внимание на аккуратные делянки по обе стороны дороги, которые сменили прежние дикие заросли. Каждый участок был ограждён невысокими столбиками, изображающими диковинных существ, с огромными ушами и зажмуренными глазами на сморщенных лицах. В основном, на полях росла какая-то рожь или пшеница, никогда не отличал одно от другого.

- Я так думаю - это и есть та самая Головня, - заметил Серёга и расплывшись в широкой ухмылке, указал пальцем, - а вот и один из её жителей. Сторож, очевидно.

Ну а кто ещё будет, в самый разгар праздника, громко храпеть около сторожевых ворот, крепко сжимая обеими руками пузатый кувшин, с отбитой ручкой? Второй охранник прилежно оберегал открытую створку толстой двери. Здоровенный парень, с венком, сползшим на одно ухо, держался за металлический засов, пытаясь устоять на разъезжающихся ногах.

- Прив...Прюв, - он помотал головой, едва не рухнув, при этом, - привфв...

- Не упал, - прокомментировал я и спутницы начали громко хохотать, - ладно, и тебе: привет!

- Угу, - парень кивнул и похоже, уснул.

Сразу за оградой располагалось не застроенное пространство, уложенное округлым булыжником. К стенам поднимались крепкие деревянные лестницы и около каждой я заметил деревянный таз, наполненный водой. Кроме того, у самого входа, подпирали забор толстые заточенные колья иссиня-чёрного цвета. Похоже, жителям приходилось постоянно опасаться нападения неких врагов. А учитывая слова Подорожника об отсутствии здесь других людей...Видимо, нечисть не очень то дружила с представителями хомо сапиенсов. Печально, в свете того, что мы - нечисть.

- Кажется, праздники здесь бывают не очень часто, - Серёга подметил нечто, ускользнувшее от моего внимания, - напоминает плаху...

Массивный чурбак, небрежно укрытый свежей травой, покрывали бурые и тёмно-зелёные пятна, а песок вокруг выглядел как-то уж слишком свежо, словно его набросали совсем недавно. Ладно. Сегодня - праздник, по каменной дорожке, мимо невысоких домиков, крытых соломой, с окнами, плотно закрытыми резными ставнями, в направлении нарастающего гвалта и...

Наткнёмся на группу скудно одетых полногрудых девиц, на зелёных волосах которых переливаются огоньками огромные венки из каких-то водных цветов. Девушки прекратили оживлённое хихиканье и уставились на нас. Чем-то они очень напоминали мою, преобразившуюся, супругу.

- Ой, - сказала Вера и сделала пару шагов вперёд, - девочки...

- Водяной! - вдруг оглушительно взвизгнула раскосая девица, с маленьким кувшином в руке и бросилась к Серёге, - ух ты! Чур, я первая!

Не прошло и минуты, а про нас, с Ритой, все позабыли. Русалки (а это были именно они) обнимались и целовались с Верой, а на Сергее так просто висли. Тот совершенно ошалел от подобного напора, но весьма охотно отвечал на совершенно нескромные поцелуи, не забывая проверять размеры бюстов новых знакомых. Хохот и визг стояли такие, что я едва не оглох.

- Пошли, - я потащил Марго, которая круглыми глазами смотрела на весь этот бардак, - думаю, они неплохо повеселятся и без нас.

Шум праздника становился всё громче, а на лавочках, которые стояли вдоль дорожки, всё чаще попадались мертвецки пьяные жители Головни. Поскольку уставшие гуляки были обоего полу, у нас появилась возможность оценить наряды местных жителей. И понять, какими белыми воронами мы окажемся среди остальных. Ни цветастых сарафанов и красных сапожек на каблуке; ни длинных пёстрых рубах, полосатых штанов и ботинок с загнутыми носами в нашем гардеробе не наблюдалось.

- Досадное упущение, - откликнулась Марго, в ответ на моё замечание, - предлагаешь кого-нибудь раздеть?

- Жду не дождусь, напялить рубаху с петухами, - хмыкнул я, - и ты, в таком вот платьечке, будешь просто неотразима. Хотя, вот такие сапожки, да под чулочки...

- Извращенец, - я получил ещё один тычок под рёбра, - меньше порнухи смотреть нужно!

Внезапно дома расступились и мы оказались на краю огромной площади, доверху заполненной гуляющим людом. Веселящихся оказалось неисчислимое количество и толпа напоминала однородную массу из разноцветных лоскутов. Люди орали, во всю глотку, хохотали, обнимались и непрерывно прикладывались к глиняной таре. Запасы горячительного пополнялись из нескольких исполинских бочонков, вокруг которых, вповалку, лежали самые обессилевшие. В самом центре площади пылало оранжевым пламенем гигантское чучело, отдалённо напоминающее истаявшего снеговика-переростка. Такие же, только поменьше, исходили красными огоньками посреди толпы. Кроме того, присутствовали небольшие дощатые павильоны, где давка казалась особенно ожесточённой; высокие деревянные столбы, блестевшие полированными бортами и чем-то обувеподобным на верхушках. На открытых площадках, похожих на боксёрские ринги, потные здоровяки усердно лупили друг друга. Особо впечатляла рослая бабища, отправляющая в нокаут очередного претендента. Два предыдущих лежали за её спиной.

Теперь я понял, какие щелчки мы слышали у ворот: иногда гуляющие, с визгом, отбегали назад и в освободившемся пятачке вспыхивало колючее пламя, мечущееся в пределах метрового круга. Огонь быстро угасал и толпа вновь смыкалась в бесконечном хороводе.