Сара Дессен - Вся правда о слове Навсегда

- Та леди хочет бокал белого вина, - сообщил Берт, появляясь рядом с

братом. – Пронто, дружище! – он пощелкал пальцами перед его лицом, и Уэс

перевел взгляд на него.

- Уже иду, - он направился к барной стойке, но на полпути обернулся. –

Ничего особенного. Потом договорим, хорошо? – Я кивнула, а ко мне

подошла Делия.

- Все очень и очень странно, - снова заговорила она. – Мне казалось,

сегодня все будет идти из рук вон плохо, но почему-то все хорошо и даже

отлично. Мне это не нравится. Мне нужно равновесие и наше обычное

безумие.

Как ни странно, я тоже это чувствовала. Да, порядок хорош, но иногда

нужен и хаос.

Желанию Делии суждено было сбыться, когда мы собирались

отъезжать и в последний раз проверяли, не забыли ли чего на кухне. Делия

пересчитывала коробки с посудой в багажнике, мы с Уэсом и Бертом ждали

ее в машины, как вдруг я услышала шипящий вздох. Делия? Я выскочила из

машины.

Дели с застывшим лицом стояла, вцепившись пальцами в крышку

багажника, который уже успела закрыть.

- Воды, - пробормотала она одними губами, но я все поняла. Ребенок

вот-вот родится.

Глава 16

- Все хорошо?

Я кивнула.

- Да, все в порядке.

Это была моя мантра, я повторяла себе, что все в порядке, снова и

снова, пусть даже и не особенно верила самой себе. Что я знала точно – я в

больнице, и время как будто застыло.

После того, как отошли воды, а мы все оправились от шока, каждый

постарался сделать все возможное: собраться с духом, отодвинуть эмоции в

сторону и начать действовать. Всю дорогу в больницу Уэс гнал, как

одержимый, а я держала Делию за руку. Часы на приборной панели

показывали без пятнадцати шесть, я безбожно опаздывала на мамин пикник и

понимала, что снежный ком моих проблем растет буквально на глазах. Но

вместо того, чтобы беспокоиться об этом, я постаралась заставить тревогу

замолчать и сконцентрировалась на происходящем.

Берт тоже помогал Делии, как мог – шумно дышал через нос,

напоминая ей о том, как нужно это делать, пока она не отмахнулась от него.

В больнице Уэс выскочил из машины и побежал в приемную, несколько

минут спустя к нам спустились медики и усадили на кресло-каталку Делию,

спорящую по мобильнику с Питом. Сердце стучало где-то у меня в ушах, как

в тот день, когда умер папа. Вот так заканчивается жизнь и так же она

начинается – со стука сердца.

Уэс настоял на том, чтобы мы проводили Делию до палаты и сам повез

кресло. Мы вошли в лифт и только тогда немного перевели дыхание. Мне

было страшно, но это был другой страх, он отличался от того, что окатывал

меня с ног до головы раньше.

Следующие часы, показавшиеся мне вечностью, я сидела в коридоре на

стуле, наблюдая за врачами и медсестрами, выходившими и входившими,

переговаривающимися и что-то записывающими. Я поняла, что что-то по-

настоящему начало происходить, когда все они начали сновать туда-сюда

быстрее, а из-за открывающейся двери стал доноситься писк каких-то

аппаратов. Наконец, в палату быстрым шагом вошел еще один врач –

высокий, со стетоскопом, свисающим с шеи и в очках. Внутри повисла

тишина.

Мы с Уэсом сидели, выпрямившись, напряженные, как никогда

раньше. Впрочем, это не мешало Уэсу поглощать шоколадные пончики и

какие-то батончики, которые продавались внизу в специальном автомате. Он

предложил мне один, но я лишь покачала головой.

- Не понимаю, как можно отказаться от шоколадного пончика, -

пробормотал он с набитым ртом.

Из-за двери раздался то ли всхлип, то ли рев Делии, за ним последовал

успокаивающий голос Пита, который прилетел буквально через десять минут

после нашего приезда.

- А я не понимаю, как ты можешь есть, - отозвалась я. В палату

пробежала медсестра с полотенцами. Уэс прожевал пончик, сглотнул.

- Это может продолжаться вечность, - заметил он, а Берт вздрогнул и

очнулся от полудремы, в которой пребывал последний час. – Нужно же как-

то восстанавливать силы.

- Сколько времени? – сонно поинтересовался Берт. Уэс взглянул на

часы.

- Почти семь. Хочешь? – он милостиво протянул ему пончик. Я

похолодела. Почти семь – я официально опоздала на мамин пикник на час!

Из палаты донесся очередной странный звук, и все мысли о маме и пикнике

испарились.

- Мейси? – позвал Уэс.

- Все в порядке, - скороговоркой произнесла я, предвосхищая

следующий вопрос. – Пойду позвоню маме.

Мобильник я оставила в машине, так что пошла к телефонам-

автоматам, висящим внизу. Снова занято. Это был четвертый или пятый

звонок, я уже не помнила, но мама так и не взяла трубку. Я вышла в

маленький внутренний дворик, села на скамейку и закрыла глаза. Легкий

ветерок взлохматил мои волосы, я глубоко вдохнула и через пару минут

вернулась обратно, снова набрала знакомый номер. На этот раз я попала на

голосовую почту. Ну, хотя бы дозвонилась.

- Это я. Знаю, ты, наверное, очень волнуешься, прости, пожалуйста! Я

уже собиралась ехать к тебе, но у Делии начались роды, и сейчас я в

больнице. Мне придется ждать, пока кто-нибудь не сможет отвезти меня

домой, но, обещаю, что приеду так скоро, как смогу! Еще раз извини. Пока.

Я повесила трубку. Готово. Не то что бы это сообщение могло решить

все проблемы, но, по крайней мере, теперь мама была в курсе и не

беспокоилась.

Вернувшись в коридор, где сидели Уэс с Бертом, я с удивлением

обнаружила, что стулья пусты. Перед палатой вообще не было никого, как и

за столом дежурной медсестры. Я замерла, не зная, что делать, как тут из-за

двери палаты Делии высунулась голова Уэса.

- Эй, - позвал он, - иди сюда!

Он придержал дверь, и я вошла внутрь. Делия сидела на кровати

посреди разметанных простыней. Ее лицо раскраснелось, а в руках она

держала маленький сверток с темными волосиками. Пит сидел возле нее,

положив руку жене на плечи, и оба они с нежностью смотрели на ребенка. В

комнате было тихо, но это была хорошая тишина. У окна стоял Берт –

пессимист из пессимистов – и тоже улыбался. Делия подняла взгляд на меня.

- Привет, - тихо сказала она и поманила к себе, - иди к нам.

Я подошла к кровати, а она повернула малыша личиком ко мне.

- Взгляни. Ну разве она не прелесть?

Малышка казалась еще меньше, чем виделась мне на расстоянии. Она

спала, закрыв крохотные глазки и тихонько сопела миниатюрным носиком.

- Она идеальна, - сказала я, и в этот момент именно это слово

подходило больше, чем какоу-либо другое. Делия провела пальцем по щеке

дочери.

- Мы назвали ее Эйвери. В честь матери Пита. Эйвери Мелисса.

- Замечательно, - похвалила я, глядя на личико малышки. Имя очень