Джейн Остин - Эмма

In spite of all her faults, she knew she was dear to him; might she not say, very dear?—When the suggestions of hope, however, which must follow here, presented themselves, she could not presume to indulge them.

Она знала, что, несмотря на все недостатки, дорога ему, быть может — очень. Это должно было, казалось бы, вселять в нее надежды, но Эмма не посмела им предаваться.

Harriet Smith might think herself not unworthy of being peculiarly, exclusively, passionately loved by Mr. Knightley.

Это Гарриет Смит могла считать, что достойна, пожалуй, его особливой, единственной — страстной его любви.

She could not.

Она — не могла.

She could not flatter herself with any idea of blindness in his attachment to her.

Не могла тешиться мыслью, что он любит ее в ослепленье.

She had received a very recent proof of its impartiality.—How shocked had he been by her behaviour to Miss Bates!

Не она ли недавно убедилась, сколь беспристрастно его отношение к ней. Как возмутился он ее поведением с мисс Бейтс!

How directly, how strongly had he expressed himself to her on the subject!—Not too strongly for the offence—but far, far too strongly to issue from any feeling softer than upright justice and clear-sighted goodwill.—She had no hope, nothing to deserve the name of hope, that he could have that sort of affection for herself which was now in question; but there was a hope (at times a slight one, at times much stronger,) that Harriet might have deceived herself, and be overrating his regard for her.—Wish it she must, for his sake—be the consequence nothing to herself, but his remaining single all his life.

Как прямо, как сурово говорил об этом с нею! Заслуженная суровость — но разве он выказал бы ее, когда бы в груди его теплилась не только неуклонная справедливость и зоркая доброжелательность?..Надежды не было — никакой надежды на то, что он питает к ней нежные чувства особливого рода; но оставалась — то угасая, то вспыхивая вновь — надежда, что Гарриет могла обмануться, могла преувеличить его чувства к ней. Хорошо бы так — ради его блага, даже если ей самой это ничего не принесет и он только останется на всю жизнь холостяком.

Could she be secure of that, indeed, of his never marrying at all, she believed she should be perfectly satisfied.—Let him but continue the same Mr. Knightley to her and her father, the same Mr. Knightley to all the world; let Donwell and Hartfield lose none of their precious intercourse of friendship and confidence, and her peace would be fully secured.—Marriage, in fact, would not do for her.

Да, будь она уверена, что он ни на ком не женится, она, наверное, вполне удовлетворилась бы этим. Пусть он останется прежним мистером Найтли — для нее, для ее батюшки — для целого света; пускай не прервется бесценная дружеская связь меж Донуэллом и Хартфилдом, не ослабеют узы взаимного доверия и дружбы, и на сердце у нее будет покойно. Тем более что замужество для нее исключается.

It would be incompatible with what she owed to her father, and with what she felt for him.

Оно несовместно с ее дочерним долгом и дочернею любовью.

Nothing should separate her from her father.

Ничто не разлучит ее с ее батюшкой.

She would not marry, even if she were asked by Mr. Knightley.

Она бы и за мистера Найтли не пошла, если б он попросил ее руки.

It must be her ardent wish that Harriet might be disappointed; and she hoped, that when able to see them together again, she might at least be able to ascertain what the chances for it were.—She should see them henceforward with the closest observance; and wretchedly as she had hitherto misunderstood even those she was watching, she did not know how to admit that she could be blinded here.—He was expected back every day.

Всей душою желала она неудачи Гарриет, уповая, что когда снова увидит их вдвоем, то сможет хотя бы определить, есть ли у нее в самом деле причины надеяться.Она с них глаз не будет спускать, и, пусть до сих пор ей не сопутствовала удача в искусстве наблюдать, — отныне она уже не ошибется. Его ждали назад со дня на день.

The power of observation would be soon given—frightfully soon it appeared when her thoughts were in one course.

Возможность для наблюдений представится скоро, слишком скоро, если страхам ее суждено подтвердиться.

In the meanwhile, she resolved against seeing Harriet.—It would do neither of them good, it would do the subject no good, to be talking of it farther.—She was resolved not to be convinced, as long as she could doubt, and yet had no authority for opposing Harriet's confidence.

А до той поры, решила она, лучше не видеться с Гарриет.Ни им обеим, ни делу не будет пользы от новых разговоров.Она знала, что все равно не поверит, покуда есть основания сомневаться, а поколебать уверенность Гарриет была покамест не властна.

To talk would be only to irritate.—She wrote to her, therefore, kindly, but decisively, to beg that she would not, at present, come to Hartfield; acknowledging it to be her conviction, that all farther confidential discussion of one topic had better be avoided; and hoping, that if a few days were allowed to pass before they met again, except in the company of others—she objected only to a tete-a-tete—they might be able to act as if they had forgotten the conversation of yesterday.—Harriet submitted, and approved, and was grateful.

Разговоры ничего не дадут, кроме лишних волнений. И она в добрых, но тверд ых выражениях написала ей, что пока не приглашает ее в Хартфилд, изъявив убежденье, что от доверительных бесед об известном предмете им лучше впредь воздерживаться, и надежду, что ежели они в ближайшие дни будут встречаться не иначе как на людях, избегая свиданий наедине, то смогут потом вести себя так, словно вчерашнего разговора не существовало. Гарриет согласилась с нею, подчинилась и поблагодарила.

This point was just arranged, when a visitor arrived to tear Emma's thoughts a little from the one subject which had engrossed them, sleeping or waking, the last twenty-four hours—Mrs. Weston, who had been calling on her daughter-in-law elect, and took Hartfield in her way home, almost as much in duty to Emma as in pleasure to herself, to relate all the particulars of so interesting an interview.

Едва этот вопрос уладился, как Эмму ненадолго отвлекли от предмета, который вот уже сутки во сне и наяву занимал собою ее мысли: приехала миссис Уэстон — она только что побывала у будущей невестки и по дороге домой завернула в Хартфилд, дабы, отчасти из чувства долга по отношению к Эмме, а более ради собственного удовольствия, поведать во всех подробностях об этом многозначащем визите.

Mr.Weston had accompanied her to Mrs. Bates's, and gone through his share of this essential attention most handsomely; but she having then induced Miss Fairfax to join her in an airing, was now returned with much more to say, and much more to say with satisfaction, than a quarter of an hour spent in Mrs. Bates's parlour, with all the encumbrance of awkward feelings, could have afforded.

К миссис Бейтс ее сопровождал мистер Уэстон и весьма достойно справился со своею ролью, но после она пригласила мисс Фэрфакс прокатиться с нею вдвоем и узнала за время этой прогулки гораздо больше, чем за четверть часа в гостиной миссис Бейтс, когда всех их сковывала неловкость.

A little curiosity Emma had; and she made the most of it while her friend related.

В Эмме пробудилась толика любопытства, и она, стараясь поддерживать его в себе, расположилась слушать.

Mrs. Weston had set off to pay the visit in a good deal of agitation herself; and in the first place had wished not to go at all at present, to be allowed merely to write to Miss Fairfax instead, and to defer this ceremonious call till a little time had passed, and Mr. Churchill could be reconciled to the engagement's becoming known; as, considering every thing, she thought such a visit could not be paid without leading to reports:—but Mr. Weston had thought differently; he was extremely anxious to shew his approbation to Miss Fairfax and her family, and did not conceive that any suspicion could be excited by it; or if it were, that it would be of any consequence; for "such things," he observed, "always got about."

Миссис Уэстон решилась ехать к миссис Бейтс не без внутренней борьбы — поначалу вовсе не хотела, предпочитая написать мисс Фэрфакс, а с нормальным визитом повременить до тех пор, покуда мистеру Черчиллу не станет легче смириться с тем, что тайна получит огласку, ибо, все взвесив, она поняла, что о посещении этом неизбежно пойдут толки; однако мистер Уэстон думал иначе, прежде всего желая показать мисс Фэрфакс и ее родным, что смотрит на случившееся благосклонно, — он считал, что никаких подозрений визит не вызовет, а если и вызовет, то не беда — ибо, заметил он, «такое все равно не скроешь».