Джейн Остин - Эмма

— Иными словами, — отозвался мистер Найтли,— будет еще отчаяннее баловать, но верить при этом, что не балует вовсе.

It will be the only difference."

Вот и вся разница.

"Poor child!" cried Emma; "at that rate, what will become of her?"

— Несчастное дитя! — воскликнула Эмма.— Что же ждет ее, когда так?

"Nothing very bad.—The fate of thousands.

— Ничего страшного.Та же участь, что и очень многих.

She will be disagreeable in infancy, and correct herself as she grows older.

Будет невыносима в детстве и исправится, когда подрастет.

I am losing all my bitterness against spoilt children, my dearest Emma.

Я с некоторых пор смотрю совсем другими глазами на избалованных детей, голубка Эмма.

I, who am owing all my happiness to you, would not it be horrible ingratitude in me to be severe on them?"

Со стороны человека, который обязан своим счастьем вам, было бы черной неблагодарностью судить их чересчур сурово.

Emma laughed, and replied:

Эмма прыснула.

"But I had the assistance of all your endeavours to counteract the indulgence of other people.

— Да, но в моем случае всеобщему баловству противостояла ваша строгость.

I doubt whether my own sense would have corrected me without it."

Сомневаюсь, чтобы мне достало разуменья исправиться самой, без вашей помощи.

"Do you?—I have no doubt.

— Вот как?А я не сомневаюсь.

Nature gave you understanding:—Miss Taylor gave you principles.

Природа наделила вас умом, мисс Тейлор внушила вам правила.

You must have done well.

Вы бы и сами справились.

My interference was quite as likely to do harm as good.

Мое вмешательство могло бы с равным успехом только напортить.

It was very natural for you to say, what right has he to lecture me?—and I am afraid very natural for you to feel that it was done in a disagreeable manner.

Разве вам не естественно было бы спросить:«А по какому праву он меня поучает?»И разве не естественно заметить, что это делается в довольно обидной форме?

I do not believe I did you any good.

Нет, не думаю, что вы очень выиграли от моих назиданий.

The good was all to myself, by making you an object of the tenderest affection to me.

Выиграл я, потому что благодаря этим назиданьям и привязался к вам всей душою.

I could not think about you so much without doating on you, faults and all; and by dint of fancying so many errors, have been in love with you ever since you were thirteen at least."

Думая об вас постоянно, я не мог не полюбить вас без памяти, со всеми вашими недостатками, и, придираясь к вам по малейшему поводу, обожал вас лет, по крайней мере, с тринадцати.

"I am sure you were of use to me," cried Emma.

— Нет, ваши наставления не пропали даром! — воскликнула Эмма.

"I was very often influenced rightly by you—oftener than I would own at the time.

— Они очень часто возвращали меня на верный путь — гораздо чаще, чем я в том сознавалась.

I am very sure you did me good.

Уверяю вас, они мне дали много хорошего.

And if poor little Anna Weston is to be spoiled, it will be the greatest humanity in you to do as much for her as you have done for me, except falling in love with her when she is thirteen."

И ежели малютке Анне Уэстон тоже не избегнуть баловства, то ваш человеческий долг — сделать для нее то же, что вы делали для меня, только, чур, за вычетом обожанья с тринадцати лет.

"How often, when you were a girl, have you said to me, with one of your saucy looks—'Mr. Knightley, I am going to do so-and-so; papa says I may, or I have Miss Taylor's leave'—something which, you knew, I did not approve.

— Сколько раз вы, помню, когда были маленькой, подойдете ко мне и объявите с плутовскою улыбочкой:«Знаете, мистер Найтли, что я сейчас сделаю?Папаша — или мисс Тейлор — говорит, что можно», — заранее зная, что я скажу:

In such cases my interference was giving you two bad feelings instead of one."

«Нельзя», И в этих случаях, если я вмешивался, то навлекал на себя удвоенную ярость.

"What an amiable creature I was!—No wonder you should hold my speeches in such affectionate remembrance."

— Да, славным я была ребеночком! Неудивительно, что вам надолго запомнилось то, что я молола.

"'Mr. Knightley.'—You always called me,'Mr. Knightley;' and, from habit, it has not so very formal a sound.—And yet it is formal.

— «Мистер Найтли». Всегда вы называли меня «мистер Найтли» — я так привык, что это обращенье уже не кажется мне слишком официальным. И все-таки оно звучит официально.

I want you to call me something else, but I do not know what."

Мне хочется, чтобы вы называли меня иначе, но только вот не знаю как.

"I remember once calling you'George,' in one of my amiable fits, about ten years ago.

— Помнится, я однажды, как раз в припадке ярости — лет эдак десять назад, — назвала вас «Джордж».

I did it because I thought it would offend you; but, as you made no objection, I never did it again."

Рассчитывала позлить вас таким образом, но, увидев, что на вас это не действует, больше никогда не повторяла.

"And cannot you call me

— А вы не можете теперь называть меня

'George' now?"

«Джордж»?

"Impossible!—I never can call you any thing but 'Mr. Knightley.'

— Ни за что!..Я вас могу называть «мистер Найтли», и никак иначе.

I will not promise even to equal the elegant terseness of Mrs. Elton, by calling you Mr. K.—But I will promise," she added presently, laughing and blushing—"I will promise to call you once by your Christian name.

Не обещаю даже, что, уподобясь в элегантном лаконизме миссис Элтон, начну именовать вас «мистер Н». Могу лишь обещать, — прибавила она, смеясь и краснея, — что один раз я назову вас по имени непременно.

I do not say when, but perhaps you may guess where;—in the building in which N. takes M. for better, for worse."

Не скажу когда, а где — вы сами догадаетесь.В тех стенах, где Н. навсегда соединит свою судьбу с судьбою Э.

Emma grieved that she could not be more openly just to one important service which his better sense would have rendered her, to the advice which would have saved her from the worst of all her womanly follies—her wilful intimacy with Harriet Smith; but it was too tender a subject.—She could not enter on it.—Harriet was very seldom mentioned between them.

Жалко, что, воздавая ему должное, она не могла открыто назвать одну важную услугу, которую ей оказало бы его здравомыслие, если б она в свое время послушалась его совета и удержалась от самой опасной и глупой из своих женских прихотей — коротких отношений с Гарриет Смит, — но этот предмет был чересчур деликатен.Эмма не решалась его затронуть.Имя Гарриет редко мелькало в их разговорах.

This, on his side, might merely proceed from her not being thought of; but Emma was rather inclined to attribute it to delicacy, and a suspicion, from some appearances, that their friendship were declining.

С его стороны это, может быть, объяснялось тем, что он просто об ней не думал, но Эмма склонна была скорее приписать его молчание чуткости: он, видно, догадывался по некоторым признакам, что дружба между ними идет на убыль.

She was aware herself, that, parting under any other circumstances, they certainly should have corresponded more, and that her intelligence would not have rested, as it now almost wholly did, on Isabella's letters.

Она и сама понимала, что, когда бы их с Гарриет разлучили иные обстоятельства, они вели бы оживленную переписку, меж тем как ныне сведения, которыми она располагала, почти целиком основывались на письмах Изабеллы.

He might observe that it was so.

Возможно, от него это не укрылось.

The pain of being obliged to practise concealment towards him, was very little inferior to the pain of having made Harriet unhappy.

Эта необходимость что-то скрывать от него мучила ее, пожалуй, не меньше, чем сознание, что Гарриет несчастлива по ее вине.

Isabella sent quite as good an account of her visitor as could be expected; on her first arrival she had thought her out of spirits, which appeared perfectly natural, as there was a dentist to be consulted; but, since that business had been over, she did not appear to find Harriet different from what she had known her before.—Isabella, to be sure, was no very quick observer; yet if Harriet had not been equal to playing with the children, it would not have escaped her.

Изабелла, как и следовало ожидать, слала о своей гостье, в общем, неплохие вести: поначалу она казалась несколько подавленной — что очень понятно, когда вам предстоит визит к зубному врачу — но, совершив его, сделалась снова такою же, какой они ее знали раньше. На проницательность Изабеллы особенно полагаться не приходилось, но все же, если бы Гарриет не настроена была, к примеру, играть с детьми, это бы не укрылось от нее.