Джейн Остин - Эмма

He may be very 'amiable,' have very good manners, and be very agreeable; but he can have no English delicacy towards the feelings of other people: nothing really amiable about him."

Может быть «tres aimable», иметь прекрасные манеры, производить приятное впечатление; но он не обладает тем бережным отношением к чувствам других, которое разумеет англичанин под истинною любезностью, — она не свойственна ему.

"You seem determined to think ill of him."

— Вы, кажется, определенно решили думать о нем дурно.

"Me!—not at all," replied Mr. Knightley, rather displeased;

— Я?Нисколько, — отвечал мистер Найтли с неудовольствием.

"I do not want to think ill of him.I should be as ready to acknowledge his merits as any other man; but I hear of none, except what are merely personal; that he is well-grown and good-looking, with smooth, plausible manners."

— Я не хочу думать о нем дурно и первый готов был бы признать его достоинства, да что-то про них не слышно, ежели не считать чисто внешних— что он высок ростом, хорош собою, непринужден и вкрадчив в обращении.

"Well, if he have nothing else to recommend him, he will be a treasure at Highbury.

— Что ж, если ему и нечем более похвалиться, для Хайбери он все-таки станет неоценимым приобретением.

We do not often look upon fine young men, well-bred and agreeable.

Не столь уж часто видим мы приятных молодых людей с хорошими манерами и привлекательною наружностью.

We must not be nice and ask for all the virtues into the bargain.

Грешно нам было бы привередничать и требовать от него в придачу всяческих добродетелей.

Cannot you imagine, Mr. Knightley, what a sensation his coming will produce?

Ужели вы не понимаете, мистер Найтли, какой переполох учинит он своим приездом?

There will be but one subject throughout the parishes of Donwell and Highbury; but one interest—one object of curiosity; it will be all Mr. Frank Churchill; we shall think and speak of nobody else."

Один предмет занимать будет собою умы в Донуэллском и Хайберийском приходах — будоражить воображение, дразнить любопытство! Мистер Фрэнк Черчилл, он один — о нем одном будем мы и говорить и думать.

"You will excuse my being so much over-powered.

— Прошу исключить меня из числа тех, для коих он столь неотразим.

If I find him conversable, I shall be glad of his acquaintance; but if he is only a chattering coxcomb, he will not occupy much of my time or thoughts."

Я буду рад с ним познакомиться, когда увижу, что с ним есть о чем поговорить, но если это всего лишь паркетный пустозвон, то он не будет занимать собою ни времени моего, ни мыслей.

"My idea of him is, that he can adapt his conversation to the taste of every body, and has the power as well as the wish of being universally agreeable.

— Сколько я себе представляю, он умеет подлаживаться к вкусу любого собеседника, имеет способность и желание быть приятным всем и каждому.

To you, he will talk of farming; to me, of drawing or music; and so on to every body, having that general information on all subjects which will enable him to follow the lead, or take the lead, just as propriety may require, and to speak extremely well on each; that is my idea of him."

С вами он станет толковать о сельских делах, со мною — о рисовании иль музыке, и так, соответственно, с каждым, располагая теми общими сведениями о самых разных предметах, которые позволяют следовать за ходом мысли другого либо излагать собственную мысль, как потребует того приличие, и говорить всякий раз весьма дельно — вот каковым я представляю его себе.

"And mine," said Mr. Knightley warmly, "is, that if he turn out any thing like it, he will be the most insufferable fellow breathing!

— А я, — сказал с сердцем мистер Найтли, — представляю себе, что если он окажется в самом деле таков, то несноснее малого свет не видывал!

What! at three-and-twenty to be the king of his company—the great man—the practised politician, who is to read every body's character, and make every body's talents conduce to the display of his own superiority; to be dispensing his flatteries around, that he may make all appear like fools compared with himself!

Как!В двадцать три года быть душою общества — важною птицей — ловким политиком, который норовит раскусить всякого другого и, в чем бы ни был у того талант, показать собственное превосходство — источать лесть, чтобы выставить всех кругом дураками в сравнении с собою!

My dear Emma, your own good sense could not endure such a puppy when it came to the point."

Милая Эмма, когда дойдет до дела, вам, с вашим здравым рассудком, покажется нестерпим подобный факт.

"I will say no more about him," cried Emma, "you turn every thing to evil.

— Я больше ничего не скажу о нем, — вскричала Эмма, — вы видите во всем только худое.

We are both prejudiced; you against, I for him; and we have no chance of agreeing till he is really here."

Мы оба судим о нем предвзято; вы настроены против него, я — за, и нам никогда не сойтись во взглядах, покуда он не приехал.

"Prejudiced!

— Предвзято!

I am not prejudiced."

Я сужу не предвзято.

"But I am very much, and without being at all ashamed of it.

— А я — да, и очень, и вовсе этого не стыжусь.

My love for Mr. and Mrs. Weston gives me a decided prejudice in his favour."

Любовь к мистеру и миссис Уэстон определенно настраивает меня в его пользу.

"He is a person I never think of from one month's end to another," said Mr. Knightley, with a degree of vexation, which made Emma immediately talk of something else, though she could not comprehend why he should be angry.

— Меня его персона занимает очень мало, я месяц проживу и не вспомню о нем, — отозвался мистер Найтли столь резко, что Эмма немедленно заговорила о другом, хоть и не понимала, отчего он так рассердился.

To take a dislike to a young man, only because he appeared to be of a different disposition from himself, was unworthy the real liberality of mind which she was always used to acknowledge in him; for with all the high opinion of himself, which she had often laid to his charge, she had never before for a moment supposed it could make him unjust to the merit of another.

Невзлюбить юношу за то одно, что он скроен на иной образец, было недостойно человека широких взглядов, каковым она всегда его почитала, ибо, хотя и частенько укоряла его в том, что он о себе чересчур высокого мнения, но ни на минуту не предполагала дотоле, что он может из-за этого несправедливо судить о достоинствах другого.

VOLUME II

КНИГА 2

CHAPTER I

Глава 1

Emma and Harriet had been walking together one morning, and, in Emma's opinion, had been talking enough of Mr. Elton for that day.

Однажды утром Эмма и Гарриет прогуливались вдвоем и уже, по мнению Эммы, на целый день наговорились о мистере Элтоне.

She could not think that Harriet's solace or her own sins required more; and she was therefore industriously getting rid of the subject as they returned;—but it burst out again when she thought she had succeeded, and after speaking some time of what the poor must suffer in winter, and receiving no other answer than a very plaintive—"Mr. Elton is so good to the poor!" she found something else must be done.

Больше было положительно некуда, ни в утешение Гарриет, ни в наказание за провинности ей самой, и на обратном пути она старалась отделаться от надоевшего предмета — но только порадовалась, что преуспела в этом, как он снова вторгся в разговор, и когда, заведя речь о том, как тяжело приходится бедным людям зимней парою, она в ответ услышала лишь жалобное:

They were just approaching the house where lived Mrs. and Miss Bates.

«Мистер Элтон так печется о бедных!», то поняла, что следует прибегнуть к иному средству.

She determined to call upon them and seek safety in numbers.

Они как раз приближались к дому, где жили миссис и мисс Бейтс, и Эмма решила зайти к ним, уповая найти спасение в численности.

There was always sufficient reason for such an attention; Mrs. and Miss Bates loved to be called on, and she knew she was considered by the very few who presumed ever to see imperfection in her, as rather negligent in that respect, and as not contributing what she ought to the stock of their scanty comforts.

Оказать им подобное внимание были все причины: миссис и мисс Бейтс обожали принимать гостей, и Эмма знала, что те немногие, кто осмеливается видеть в ней несовершенства, укоряют ее в небрежении, полагая, что она вносит неподобающе малую лепту в их скромные радости.