Керри Свитцлер - Трудные диалоги

Нет. Раз ты считаешь, что заслуживаешь большего, чем я, то, наверное, все правильно.

Ты считаешь, что это несправедливо? Что я не признаю твоего вклада в уход за мамой ( предполагаете )?

В последние два года меня часто не было рядом с вами, потому что мне приходилось много ездить в командировки. Но я все равно приезжала, как только у меня появлялась возможность, и каждый месяц посылала деньги на уход. И кстати, если помнишь, я предлагала тебе помочь с оплатой в случае, если вы примете решение взять сиделку. Я и понятия не имела, что, по-твоему, это было совершенно несправедливое распределение ответственности. И теперь твое требование о компенсации кажется мне необоснованным.

Значит, ты считаешь, что ты делала все, что могла, чтобы помочь мне и маме, и тебя удивляет, что я считаю, что заслуживаю компенсации ( перефразируете )?

Ну да.

Продолжайте исследовать ее видение

Теперь вам известна история сестры, но вы по-прежнему с ней не согласны в деталях. Используя три важных совета из главы 8, попытайтесь объяснить, чем именно отличаются ваши точки зрения. Отчасти вы согласны с тем, как сестра видит ситуацию. Расширьте зону согласия, четко указав, что не вызывает у вас возражений, а потом сравните ваши видения в той части, где они расходятся.

Ты права. Ты действительно много мне помогала, и я понимаю, что приезжать к маме так часто, как это делала ты, было совсем недешево. Признаюсь, что мое решение не нанимать профессиональную сиделку было связано с тем, что так хотела мама. Да и меня это устраивало. Но и помимо этого у нас были некоторые непредвиденные расходы, о которых ты, скорее всего, не знаешь. Например, новое лекарство, которое мама принимала последние полтора года, стоило в два раза дороже старого, а страховка лишь частично покрыла ее пребывание в больнице. В сумме получается немало.

Так ты беспокоишься о возмещении именно этих расходов? Тогда, может, вместе все подсчитаем и решим, как их тебе возместить?

Перейдите к действию

Вы решаете составить конкретный план возмещения расходов, который устроит обе стороны. Придите к консенсусу по поводу того, как все будет происходить, непременно задокументируйте, кто что будет делать и в какие сроки, и определите действия-в-развитие по отслеживанию / контролю договоренностей.

У меня есть записи всех расходов, выходивших за рамки тех сумм, которые мы с тобой когда-то договаривались вносить. Может, встретимся завтра и обсудим, как справедливо возместить мне дополнительные затраты?

Хорошо. Завтра мы поговорим о недвижимости и составим план раздела наследства.

Мой трудный диалог: история Эфтон П.

Летом 2004 года мой муж, сотрудник ООН, проходил долгожданную стажировку в Женеве. Пока мы находились в Швейцарии, я подружилась с представительницей одной местной женской неправительственной организации (НПО). Эта женщина занималась подготовкой к предстоящему заседанию комитета по содействию международной защите прав человека.

Я считала работу этого комитета чрезвычайно важной, поэтому стала участвовать в его мероприятиях. Помимо всего прочего мы добивались поддержки ООН в борьбе с нарушением прав детей. Акцент делался на похищении детей и их безопасности, в частности на таких серьезных проблемах, как нарушение права на проявление религиозных чувств, проблемах детей-солдат и продажи детей в сексуальное рабство. К сожалению, чиновники ряда стран игнорировали эти омерзительные явления.

Когда комитет приступил к составлению доклада, который мы собирались представить комиссии, меня начало беспокоить, какую информацию мы сообщим в своем отчете и о какой умолчим. Например, председатель комитета нашей НПО настоятельно рекомендовал не упоминать в отчете конкретные страны, где наблюдаются вышеуказанные правонарушения. Будучи двадцатидвухлетней студенткой, не искушенной в политике, я прямо спросила его почему. Мне ответили, что нам следует проявлять максимальную дипломатичность, чтобы не обидеть тех должностных лиц, которые из страха испортить отношения с высшим руководством «придерживаются другого мнения» об этих нарушениях прав человека.

Признаться, я оказалась в довольно трудном положении. Мне очень хотелось содействовать реальному прогрессу, но я была уверена, что составленный нами отчет вряд ли принесет какую-то пользу, если говорить о проблеме лишь в общих чертах. При этом я очень не хотела лишиться отличной возможности и впредь сотрудничать с этой влиятельной организацией. Тут я сразу вспомнила о книге «Трудные диалоги» и отругала себя за то, что не захватила ее с собой в поездку. Кто же мог подумать, что она понадобится мне во время летних каникул в Швейцарии?! К счастью, азы я помнила неплохо. От этих принципов я и отталкивалась, высказывая членам комитета свое мнение. Я сказала им, что, представляя кому-нибудь нелестную информацию, можно говорить одновременно и совершенно честно, и максимально уважительно.

К моему немалому удивлению, все закончилось тем, что меня попросили переписать доклад. Я была очень рада и взволнована, но меня пугала мысль о том, какой вред я могу принести, если не буду предельно осторожна, обращаясь к людям из других стран, выходцам из совершенно иных культур. Я размышляла над этим несколько дней и провела несколько бессонных ночей, стараясь представить в отчете максимально честную картину ситуации, но донести ее как можно уважительнее. Я привела конкретные факты и сосредоточилась на Общей цели — на защите прав детей. В итоге комитет согласился, что моя версия более полная и честная, при этом в ней заметно большое внимание к интересам и культурным особенностям других народов.

Впрочем, этим все не окончилось. За десять дней до мероприятия меня попросили самостоятельно представить свой доклад! Я была одновременно и потрясена, и очень рада. Конечно, я была очень взволнована, но сразу же согласилась и провела очередные несколько дней и бессонных ночей в подготовке к этому важнейшему событию.

Когда этот день настал и наконец подошла моя очередь делать доклад, я испытывала огромное возбуждение. К тому же мне было немного страшно. Но, взглянув на слушателей после выступления, я увидела, что многие в аудитории были чрезвычайно тронуты услышанным; у некоторых людей на глазах блестели слезы. А другие поспешили попросить у меня копии моей речи для дальнейшей работы на местах. Обращаясь ко мне, люди вели себя очень эмоционально; многие благодарили меня за то, что я не побоялась поднять столь острые вопросы. Благодаря этому опыту я научилась очень многому, но самым главным для меня стал один урок. Я осознала, насколько это важно — знать, что в общении можно проявить одновременно и честность, и уважение и что с помощью определенных навыков это может сделать любой человек. Знакомство с навыками ведения трудных диалогов позволило мне превратить нервозную ситуацию в исполненную большого смысла незабываемую возможность на деле постоять за свои убеждения.