Слава Бродский - Страницы Миллбурнского клуба, 5

Ф а ц и о. Да, это так. Но пока мы помним о нем, он жив. Он живет в нашей памяти.

К а р д а н о. Его уже забыли! Все забыли! А ведь Сильвио умер совсем недавно. Получается, он как бы и не жил.

Ф а ц и о. Память человека ненадежна.

К а р д а н о. Значит, меня похоронят и тоже забудут? И я умру?

Ф а ц и о. Чего ты хочешь?

К а р д а н о. Отец, что я должен сделать, чтобы меня помнили всегда?

Ф а ц и о. Как это «всегда»?

К а р д а н о. До конца времен.

Ф а ц и о. В этом томе изложена вся геометрия Евклида. (Кладет книгу на стол.) Если через два месяца ты в ней не разберешься, я спущу с тебя шкуру. «До конца времен» – не знаю, но мою порку ты будешь помнить долго.

К а р д а н о. Два месяца! Так быстро?

Ф а ц и о. Тебе уже тринадцать лет. Спеши. Жизнь коротка. (Уходит.)

К а р д а н о (зрителям). Вот так в меня вселилась жажда славы. Не жалкого сиюминутного успеха, а вечной славы. Жажда бессмертия. (Встает.) Сидя в кресле, историю не рассказать. Уважаемые потомки! Дамы и господа! Представьте себе мой любимый город Милан начала шестнадцатого века.

Кардано снимает с себя халат и шапочку и превращается в молодого человека в костюме горожанина начала шестнадцатого века.

Я уезжаю в университет в Падую. (Засовывает за пояс кинжал, прицепляет шпагу.) Беру с собой Евклида, флейту, шахматы, карты, кости. (Складывает книги и вещи в саквояж.)

Входит Фацио.

К а р д а н о. Я собрался.

Ф а ц и о. Что ты решил?

К а р д а н о. Я хочу быть врачом.

Ф а ц и о. Далась тебе медицина. Я выбрал юриспруденцию и счастлив. С дипломом юриста ты будешь получать гонорары за сделки, завещания, долговые расписки.

К а р д а н о. Я хочу стать врачом.

Ф а ц и о. Чем врач лучше юриста?

К а р д а н о. Юристов никто не знает. Законы меняются от места к месту. Ты уважаем в Милане, беспомощен в Венецианском королевстве и никому не известен в Риме. Врач имеет дело с людьми. Человек един. Господь Бог создал его по своему образу и подобию. Посему медицина пригодна для всего света и для всех времен.

Ф а ц и о. Я начинаю раскаиваться, что учил тебя логике.

К а р д а н о. Я давно хотел спросить тебя, отец. Ты написал трактат о треугольниках, но не стал публиковать его. Почему?

Ф а ц и о. Геометрия – моя забава.

К а р д а н о. Публикуя труд, ты прославляешь свое имя.

Ф а ц и о. Я не тщеславен, Джироламо.

К а р д а н о. Я стану врачом, напишу великие книги и мое имя сохранится в веках.

Ф а ц и о. Твои предки были талантливее и крепче тебя. И никто не стал знаменитым.

К а р д а н о. У них не было цели. У меня она есть. Почему ты плачешь, отец?

Ф а ц и о. Я плачу и молюсь, чтобы судьба не обманула твоих ожиданий. (Уходит.)

К а р д а н о (зрителям). Я прибыл в Падую. Студенческая жизнь подхватила меня. И закружила. Лекции, пирушки, диспуты. Пять лет учебы пролетели как один миг. Я стал врачом и отправился в деревню Сакко рядом с Венецией. (Ставит саквояж и отцепляет шпагу.)

Слышится задорная мелодия флейты.

О, это было лучшее время в моей жизни! Мечты о славе ушли куда-то. Я лечил больных, играл в карты, ловил рыбу. И философствовал с друзьями. Больные платили мало, но я был счастлив. И тут пришло письмо из дома.

Появляется Лучия в белом платье.

Л у ч и я. Ты забыл обо мне!

Музыка обрывается.

За два года до письма мы встретились и поженились.

К а р д а н о. Ну и что? Я излагаю историю «великой контроверзы». Мой вклад в науку. Семья здесь ни при чем.

Л у ч и я. Ты никогда не любил меня, Джироламо.

К а р д а н о. Неправда, я любил тебя.

Л у ч и я. Расскажи о нашей встрече. Только о встрече. Ну, пожалуйста, миленький Джироламчик.

К а р д а н о. Ладно. (Зрителям.) В малых дозах подобные сведения полезны. Наука не делается в пустоте. Хотим мы или нет, семья влияет.

Л у ч и я. Ой, как я рада! (Зрителям.) Это было нечто!

Снова слышна мелодия флейты, на этот раз лирическая.

К а р д а н о (зрителям, скороговоркой). Однажды мне приснился сон. Я нахожусь в саду. Тут калитка в сад отворяется...

Л у ч и я. Не спеши! (Зрителям.) Это был не какой-то старый запущенный сад. А чудный прелестный свежий сад, полный необыкновенных цветов и фруктовых деревьев. В нем все было так упоительно, что никакой поэт, даже Петрарка, не в состоянии такое передать. (Кардано.) Ты так сказал. Я помню.

К а р д а н о. Ну, сказал. Поехали дальше. Калитка в сад отворяется, и я вижу девушку в белой одежде.

Л у ч и я. Это была я! Он увидел меня! Он захотел подойти ко мне, но я исчезла.

Музыка обрывается.

И ты проснулся в слезах.

К а р д а н о. В слезах?

Л у ч и я. Ты так сказал.

К а р д а н о (зрителям). Короче, через три дня я заметил на улице девушку, как две капли воды похожую на ту, во сне.

Л у ч и я. И в том же белом платье! Он опять увидел меня!

К а р д а н о. Девушку в белом платье звали Лучия Бандарини. Я сделал ей предложение. Мы поженились. (Лучии.) Довольна?

Л у ч и я (зрителям). А через девять месяцев у нас родился сын Батиста. Он был такой сладкий добрый мальчик.

К а р д а н о. Ни слова дальше! Ты просила рассказать о встрече. Я рассказал.

Лучия уходит.

(Зрителям.) И тут пришло письмо из дома. (Открывает письмо.) Черная лента! «Дорогой сыночек, твой отец скончался. Вернись в Милан, мне тяжело одной». Судьба дала мне знак. Но только позже я понял, что он значит.

Зал миланского сената. Заседание коллегии врачей.

П е р в ы й. Внимание, синьоры! Рассматривается прошение Джироламо Кардано о принятии его в коллегию врачей города Милана. Слово легату.

Л е г а т (перелистывает бумаги). Синьор Кардано окончил университет в Падуе. Получил диплом. Три года практиковал в деревне Сакко. Бумаги соискателя в порядке.

П е р в ы й. Для проверки моральных качеств претендента нами был отправлен специальный агент в Падую. Вот его отчет. (Читает.) «Ежедневно играл в азартные игры». Синьор Кардано, объяснитесь.

К а р д а н о. Я играл, чтобы заработать деньги на учебу. (Зрителям.) Я умолчал, что страсть к игре сидит во мне с рождения.

П е р в ы й. «Участвовал в студенческих попойках, драках». Ходит слух, вы нанесли рану патрицию Томазо Верепелло. Это правда?

К а р д а н о. Я играл с ним в карты всю ночь и много проиграл. И только под утро заметил, что карты крапленые. Кровь ударила мне в голову. Я выхватил шпагу и сделал маленькую отметину на его шулерском лбу.

В т о р о й. Картежник! Кутила! Хулиган!

Т р е т и й. Какой из него врач?

К а р д а н о. Боитесь, больные пойдут ко мне, и ваши доходы уменьшатся?

П е р в ы й. Внимание! Мнение попечителя коллегии, сенатора Сфондрато! Ваше сиятельство, прошу.

Третий подходит к Первому и дает ему письмо.

С ф о н д р а т о. Недостатки претендента – свойства молодости. Я не возражаю, принимайте.

П е р в ы й. Маленький вопросик. Синьор Кардано, назовите коллегии год своего рождения.