Unknown - i 77d6616899b694e2

- Я не пытаюсь ничего изменить, - сказал он. – Лишь даю тебе время успокоиться.

Иди домой. И успокойся. И перестань показывать плохой пример кохаям .

Томо вздрогнул и посмотрел на Йошиному. Как бы он ни старался выглядеть плохим

в глазах окружающих, он был другим. И ему было не наплевать на мир вокруг.

Он отступил, опустив взгляд, медленно направившись к вратам и исчезнув на улице.

- Бесстыжий, - проворчал Йошинома и направился в школу. Ученики во дворе снова

оживились, когда дверь за ним закрылась.

- Кусэ , что он творит? – возмутился Ишикава. – Он же любил быть неприметным в

школе. А теперь, черт возьми, постоянно привлекает всеобщее внимание.

Я выбежала за ворота, устремляясь вдоль ограды школы. Томо прятал руки глубоко в

карманы пальто, не сводя взгляда с земли. Я остановилась перед ним, он поднял голову,

глядя мне в глаза из-под медной челки.

- Может, объяснишь, что это было?

Он медленно закатал рукав пальто и поднял рукав рубашки, вытягивая руку.

Я вскрикнула.

Сотни старых шрамов, покрывавших его кожу, открылись и истекали чернилами, что

ручейками устремлялись вниз.

- Что…? – я прижала пальцы к одному из шрамов. Он был теплым, чернила липли к

пальцам. Я опустила взгляд на землю, а она была усеяна черными каплями, словно

темными звездами, что предрекали его незавидную участь.

- Недолго мне осталось управлять собой, - сказал Томо. – Потому я хочу не терять

это время попусту, - он опустил рукав, чернила крошечными каплями падали на тротуар,

превращаясь в золотистую пыль. – Я хочу быть с тобой. И больше не хочу скрываться. И

не хочу проблем из-за того, чего не делал.

- Понятно, - сказала я, - но ты не можешь бороться с Тсукиѐми, оказавшись взаперти.

- Кэти, знаешь, где я проснулся утром? Подсказка: не у себя дома.

Ветер был ледяным, и я поправила воротник пальто.

- Ты снова ходил во сне?

Он кивнул.

- В этот раз в Торо Исэки. Возле музея и рисового поля, что там устроили. Возле

поля с черным рисом, - он раскрыл ладонь, и я заметила слабые красные следы на коже. –

В воде был камень Магатама. Он разбился в руке, и я проснулся.

В музее было множество камней похожей формы, что нашли при раскопках, но я

понимала, какой камень Томо имел в виду. Тот, что я видела в кошмарах. Ясакани но

Магатама , тот, что выманил Аматэрасу из пещеры в мифе о солнечном затмении.

- Может, ты хочешь пить?

Он покачал головой, а я осторожно обхватила ладонями его раненую руку.

- Нужно хотя бы уйти отсюда, пока нас не увидели другие ученики, - он выдавил

улыбку, а я потащила его вперед, за ним оставался след чернильных созвездий. Надеюсь,

никто не поймет, что это, если заметит.

- Магатама кое-что означает, - сказала я. – Томо, я говорила с братом Юки прошлым

вечером о сокровищах.

Я заметила тревогу на лице Томо.

- Слишком опасно вовлекать в это еще кого-то.

- Я говорила с ним только о мифологии, - объяснила я. – К тому же, какая теперь

разница, кто знает? Нам нужна помощь. Аматэрасу отдала сокровища первому

императору, Джимму. Каждое имело свое значение. Зеркало – честность. И ее зеркало

показало Джуну правду, так ведь? Это связано с чернилами.

- Наверное, - сказал он. – Императорская семья – потомки Аматэрасу. Она вполне

могла дать Джимму сокровища, чтобы они передавались от Ками к Ками.

- Верно. А Магатама означает любовь.

Томо замер и взглянул на меня.

- Но камень всегда разбит. Это плохой знак, Кэти.

Мой энтузиазм угасал, напомнив мне падение трясогузки, что он рисовал давным-

давно. Конечно, это плохой знак. Осколки камня – осколки любви. Это могло означать,

что нам придется расстаться, а то и…

«Ты знаешь, что это значит, - прошептал голос в моей голове. – От судьбы не

сбежать. Ты предашь его».

- Она не давала ему сокровища, - сказал Томо. – Она давала ему тяжкий груз его

судьбы. И с самого первого Ками мы были обречены.

Я молчала, потерпев поражение. Идея оказалась неудачной.

Томо, видимо, ощутил укол вины, потому уже мягче спросил:

- А что означает меч?

- Смелость, - сказала я.

- Это мне нравится. Смелость сейчас мне бы пригодилась.

Я коснулась пальцами его локтя.

- Ты смелый, Томо, - он должен поверить мне. Жить с таким темным секретом,

постоянно бороться с ним, чтобы оставаться хорошим, разве это не означало быть

смелым? – Да у тебя даже фамилия совпадает с иероглифом «смелость».

Он замер, размышляя над этим.

- Соу ка? – усмехнулся он. – Да, исами . Храбрость. И первый кандзи в юуки ,

смелости. Не знал, что ты заметила, - кандзи могли читаться по-разному, сочетаясь с

другими кандзи, но каждое слово из тех, что я знала, означало смелость и храбрость, если

в нем была составляющая « юу ».

- Так что смелость у тебя есть, - сказала я, сжимая его руку.

- Но смелости не хватает, - он заговорил шепотом. – Почему я истекаю чернилами?

Я замешкалась.

- Тебе нужно к врачу?

- Ты же знаешь, что этого делать нельзя.

- Ладно, - сказала я. – Тогда план прежний. Помешать Тсукиѐми портить твою кровь.

И не делать необдуманных поступков, - я взглянула на незнакомую дорогу перед нами. –

Кстати, а куда мы идем? Мы пропустили поворот в Отамачи.

- А ты не хочешь устроить сюрприз? – Томо провел рукой по волосам, а потом

достал телефон и показал мне сообщение. – Шиори родила.

Я раскрыла рот.

- Сегодня?

- Прошлой ночью, - сказал он. – После того, что она натворила, я не хотел идти, но…

чернила заставили меня о многом подумать. Она – младшая сестра, которой у меня не

было, и я обещал маме заботиться о ней. Я не могу бросить ее одну, как бы ни относился к

ней.

Я задумалась. Шиори пыталась шантажировать меня, чтобы заполучить Томо. Она

сказала, что я недостаточно хороша для него, что я не смогу быть правильной девушкой

для японского парня. Она отправила Томо видео нашего с Джуном поцелуя. Она была

отчасти сумасшедшей.

Но я не могла винить ее во всем. Она не заставляла меня целовать Джуна, это было

моей ошибкой. И я, в какой-то степени, отобрала у нее Томо, хотя и не собиралась делать

ничего плохого. Если подумать, она постоянно терпела жестокие насмешки, а тут еще и я

лишила ее постоянной поддержки единственного друга, что нравился ей… не

удивительно, что она была в отчаянии. Я тоже так себя чувствовала бы.

Я глубоко вдохнула.

- Она не разозлится, если я тоже приду?

Томо улыбнулся.

- Ты нужна мне, Кэти, - сказал он, заправив прядь волос мне за ухо. – Ты делаешь

меня смелым.

- Как и ты меня.