Тори Халимендис - По ту сторону тьмы

— Жива, — просипела я. — И даже почти невредима. Ты как? Кто на тебя напал?

Последние слова дались мне с трудом, и я натужно закашлялась. Анри с тревогой посмотрел на меня, а затем стащил через голову рубаху и опустил ее ко мне, удерживая за один рукав.

— Вроде бы крепкая, должна выдержать. Выбирайся, Северина.

Рубаха действительно оказалась крепкой. Пару раз ткань затрещала, но все-таки не порвалась. А вскоре Анри уже смог удерживать меня руками. Выкарабкавшись наружу, я первым делом принялась тормошить любимого, осматривать и ощупывать его со всех сторон.

— Ты цел? Цел? — повторяла, будто в беспамятстве, не обращая внимания, что вожу ладонью по обнаженной мужской груди, спускаясь к животу.

— Цел, — хрипло выдохнул Анри и перехватил мою руку.

Я заглянула ему в глаза, и горящий в них шальной огонь охватил и меня.

— Анри…

— Рина…

Наш поцелуй был солоноватым от привкуса крови, и это поразительным образом вызвало во мне не отвращение, а жаркое желание, плавящее все тело, ослабляющее колени, лишающее разума. Я впивалась пальцами в его обнаженную спину, прижималась все теснее, выгибалась, откидывала голову, подставляя шею под ласки его губ. Вскоре и моя рубаха полетела на землю, а Анри, опустившись на колени, прижимался губами к моему животу, щекотал языком ямку пупка и одновременно стягивал с меня брюки.

— Анри! — всхлипнула я, доведенная его ласками почти до безумия.

Он опустил меня на груду небрежно брошенной одежды, навис надо мной. Сжал пальцами болезненно напрягшийся сосок и хрипло выдохнул:

— Я больше не могу, Рина.

Я только простонала:

— Да-а!

Мне и самой уже безумно хотелось почувствовать его внутри, заполнить тянущую пустоту. И когда он проник в меня одним толчком и сразу же стал мощно двигаться, я только схватилась беспомощно за его плечи и выгнулась ему навстречу.

Это было так странно, так непривычно, так сладко — чувствовать его в себе, подстраиваться под его движения и хныкать от невыносимого напряжения, все сильнее сжимавшего низ живота. А потом я закричала, несмотря на сорванный голос, и забилась в коротких сладких судорогах экстаза.

Мы медленно приходили в себя. Я чувствовала тепло от солнечного луча на щеке, неудобство от небольшого камешка под грудой одежды, что давил мне на плечо, тяжесть тела Анри. Шевелиться не хотелось. Сладостная истома разлилась по всему телу, и у меня осталось одно только желание — уснуть. Анри лег рядом, притянул меня к себе на грудь.

— Спасибо, — шепнула я и прикоснулась поцелуем к солоноватой от пота коже.

— За что? — удивился он.

Я оставила его вопрос без ответа. Не потому, что хотела что-то скрыть, а потому, что не знала, как рассказать ему о своем первом неудачном опыте. Конечно, благодаря Вельме (и Дамиану, что скрывать) я больше не боялась близости, но даже не подозревала, какое она может принести наслаждение. Наверное, Анри догадался, что не был моим первым мужчиной, но ни слова мне об этом не сказал.

— Я люблю тебя, — шепнул он, перебирая мои волосы.

— И я тебя люблю. Но если ты опять заговоришь о том, что Дамиан больше подходит мне в мужья, то я тебя покусаю, — голос мой все еще звучал едва слышно.

Анри со смехом перевернулся, опять нависнув надо мной.

— Ну уж нет! Никакого Дамиана! Кстати, вот, держи.

И он, порывшись в сброшенной одежде, вытащил платок с вышитой монограммой и пояснил:

— Вытереться.

Несмотря на только что произошедшее между нами, я все-таки вспыхнула.

— Спасибо.

Платок с кружевами и изящной вышивкой остался, должно быть, еще со времен карьеры Арамеуса. Я со смущением подумала, что у меня нет при себе никакого ненужного лоскутка, а ведь не мешало бы не только себя привести в порядок, но и стереть с лица Анри кровь. Ладно, вернемся к месту стоянки, и этим займется Вельма. Залечит ранения она уж точно куда лучше, чем я.

Одевшись, я наконец-то осмотрелась и сразу заметила трупы двух огромных зверюг всего в нескольких шагах от того места, где мы с Анри занимались любовью. У меня вырвался короткий нервный смешок, быстро сменившийся испуганным вздохом, когда я присмотрелась к тварям получше. Большие, примерно в половину человеческого роста (насколько я смогла определить), покрытые густой темной шерстью, они отдаленно напоминали кошек-переростков. По спине у каждого монстра шел ряд острых длинных игл, а хвост заканчивался жалом.

— Какой ужас!

— Еще у них острые когти, — почти весело сказал Анри. — Так что я вполне могу называться героем, раз уж сумел одолеть этих милашек.

— Разумеется. Ты мой герой.

И я вновь поцеловала его. Вскоре Анри неохотно отстранился.

— Хватит, Северина. Иначе мы останемся здесь надолго.

Я ничего не имела против, но понимала, что надо возвращаться. Иначе наши спутники сами пойдут на поиски и обнаружат весьма интересную картину. При мысли о том, что именно они увидят, я вспыхнула до корней волос.

Еще не дойдя до поляны, где ждали нас спутники, я почуяла неладное. Не было слышно голосов, но самое страшное — в воздухе ощущался запах крови. Анри жестом велел мне держаться позади него, а сам осторожно выглянул из-за деревьев. Похоже, увиденное успокоило его, потому что он сделал широкий шаг и вышел на поляну. Я устремилась за ним. Сразу же стало понятно, откуда идет тошнотворный сладковатый запах — пять тварей, точно таких же, что напали на Анри, валялись на земле. Темно-багровые кровавые лужи в лучах заходящего солнца выглядели особенно зловеще.

Наши спутники столпились под деревом. Я расслышала всхлип Вельмы, а потом бормотание Франца. Мартин и Дамиан чуть стояли поодаль, а вот Пабло… Голова Фиоре покоилась на коленях у колдуньи, а сам натужно с хрипом дышал. Лицо его было мертвенно-бледным, а через всю грудь тянулась сочащаяся кровью полоса. Вельма услышала мои шаги, подняла залитое слезами лицо и молча покачала головой.

— Он спас ее, — тихо пояснил мне Мартин. — Оттолкнул и бросился той твари наперерез. И получил шипом из хвоста. Вельма сказала, что ему в кровь попало слишком много яда, она помочь не сможет.

Я опустилась рядом с Пабло на колени и взяла его за руку.

— Северина, — с трудом выдохнул он. — Закончилось… последнее… приключение…

— Нет, — прошептала Вельма, давясь слезами. — Тебя ждут новые странствия, только уже не здесь. Свет примет тебя, и однажды мы с тобой встретимся и вместе пойдем по звездной дороге навстречу новым приключениям.

Я уткнулась лицом в ладони, а потом ощутила, как сильные руки Анри осторожно поднимают меня.

— Все, — прошептал поэт, гладя меня по волосам, — он ушел к Свету, ушел героем. Уверен, он сам выбрал бы такую судьбу, если бы ему дано было право решать.