Алексей Богданов - Заключённый в России

В один из таких небритых дней, уже здесь, в ИК-17, я попался на глаза Начальнику колонии Александру Романовичу; он сказал, чтобы я побрился, и это – единственный случай, когда по поводу моей щетины высказался какой-то посторонний тип, хоть и начальник. Оказывается, по вопросу небритости есть официальное предписание, которое можно найти в Правилах внутреннего распорядка, и многие из зеков получали из-за щетины выговоры в личное дело.

В то же время никто ничего не говорил по поводу моих причёсочных волос, которые выросли до своей обычной длины и поддерживаются в таком состоянии. Дело в том, что, как и многие, после тридцати я стал постепенно лысеть на макушке и всячески стараюсь скрыть этот прискорбный факт, сохраняя оставшиеся пряди. И вот ведь незадача: волосы растут на руках, на ногах, на груди, на шее, на ушах и вообще повсюду; у меня даже брови срослись на переносице, и превратились в единую монобровь, которая по краям закругляется под самые глаза, а если глаза открыты, то ресницы запутываются в бровях, и приходится прилагать некоторое усилие, чтобы, например, сморгнуть. Словом, волосы растут везде, где можно, а на макушке не растут, хоть ты тресни!

Короче, Юлия Алексеевна, я тут регулярно бреюсь и волосы у меня средней длины, как на свободе.

Замечу мимоходом, что подавляющее большинство осуждённых и сотрудников Администрации предпочитают стричься налысо или оставляют миллиметровый покров. Уж не знаю, в чём тут дело, но это так. Когда волосы достигают некоторой длины, происходит обнуление.

Особенно много нареканий по поводу щетины и бороды традиционно имели мусульмане: им по религии то ли положено, то ли рекомендуется носить бороду. Я не раз наблюдал, как какой-нибудь сотрудник Администрации останавливал осуждённого и начинал задавать ему один и тот же дурацкий вопрос: «Что у тебя с бородой?», и пугать рапортом о нарушении внутреннего распорядка. Естественно, из-за этого многие получали различные взыскания, которые оседали в личном деле. Взыскания же косвенно влияют на условно-досрочное освобождение.

Так было до недавнего времени: заставляли бриться и разрешали стричься по вашему усмотрению (главное – соблюдать гигиену и не заводить в волосах вшей, мышей, пауков и прочую живность).

И вот недавно, в 2016 году, законодатели внесли поправки в правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, согласно которым длина волос на голове должна быть не более 20 мм, а на лице – не более 9 мм. То есть теперь абсолютно легально можно не бриться неделями, но зато надо либо стричься наголо, либо носить стрижку типа «ёжик». С известной долей юмора можно предположить, что изменения ПВР насчёт небритости появились не без участия мусульманского лобби, − нововведения фактически свели на нет взыскания, которые осуждённые получали за соблюдение мусульманских правил и обычаев. По поводу длины волос на голове разумные предположения отсутствуют; возможно, это дань моде: сегодня очень многие носят зековские прически: телеведущие, политики, чиновники, шоумены…

В-общем, более четырёх лет всем в нашей колонии было безразлично, какие у меня волосы на голове. Теперь я вдруг, одномоментно оказался в опале и уже несколько раз выслушал абсолютно нелепое, хотя и законное, требование привести свои волосы в соответствие с правилами внутреннего распорядка. Какая реакция может быть у нормального человека на подобную бестактность? Представьте себе: вы идёте, скажем, по улице, и вас останавливают двое полицейских; один из них говорит, чтобы вы немедленно подстриглись, чтобы длина волос была не более 2 см, при этом он демонстрирует вам удостоверение и грозит наказанием, если вы ослушаетесь. Представили?

К сожалению, если вы здесь щёлкните этому балбесу по носу, вас поместят в ШИЗО. Если вы попытаетесь возразить, пусть даже учтиво, у вас в деле появится формулировка: «осуждённый агрессивен по отношению к сотрудникам учреждения». Иметь собственное мнение или не согласиться с мнением представителя власти – это значит быть агрессивным, по здешним правилам.

Остаётся только одно: заставить их закрывать глаза на ваши волосы.

Эх, как же хочется на свободу!

В кадре квадратная комната с одним окном. Площадь комнаты – около 80 м 2, и она оформлена под конференц-зал. На окне – плотные серые жалюзи. Освещение – мягкое, обеспечивается торшерами. Напротив окна – входная дверь. На третьей стене посередине висит хороший широкий экран для проектора, который прикреплён к потолку у противоположной стены.

Комната выполнена в технологичном стиле; стены выкрашены в бледно-фиолетовый цвет, который насыщается по мере того, как вы приглушаете свет торшеров. Лёгкие офисные стеллажи из ламината и алюминия стоят вдоль стен, перемежаясь тумбами и столиками; кое-где есть полки. Ламинат везде одного и тоже цвета, близкого к цвету алюминия. В интерьере встречаются вкрапления из матового стекла.

Напротив экрана двумя полукругами стоят кожаные кресла: в первом ряду – пять, во втором – шесть. Между креслами – небольшие столики, похожие на барные. Еще одно кресло стоит в углу между окном и экраном. Перед этим креслом – прочный письменный стол из того же ламината и алюминия. На столе стоит ноутбук цвета металлик и лежит ежедневник в кожаном переплёте.

Входная дверь открывается, и входят люди – мужчины и женщины в возрасте от тридцати до шестидесяти. Они, переговариваясь, начинают усаживаться в кресла и оглядываться. Среди них, как исключение, есть один двадцатилетний молодой человек, который подходит к креслу, противопоставленному залу, и включает настольную лампу, свет от которой падает строго на клавиатуру ноутбука. Он говорит:

− Здравствуйте, дамы и господа. Прошу вас, рассаживайтесь, как вам удобно. На каждом столике у вас есть лампы, ручки и блокноты. На этажерках вы найдёте напитки и бокалы. Не стесняйтесь, – Молодой человек улыбается, в его взгляде – деловая приветливость. − Ну вот, все разместились. Меня зовут Михаил, и я буду проводить эту пресс-конференцию. Надеюсь, она пройдёт содержательно и непринуждённо. Сейчас десять часов. В два – обед. Плановый перерыв – в двенадцать ноль-ноль. Если по ходу вам потребуется сделать дополнительный перерыв или срочно выйти, говорите, мы прервёмся. Времени у нас предостаточно. И разрешите поблагодарить вас всех за то, что вы сумели найти время и прийти. Многие из вас приехали из других городов, и я надеюсь, вам запомнится эта поездка, и воспоминания будут приятными. С вашего позволения я буду говорить сидя.