Том Уилкинсон - Люди и кирпичи. 10 архитектурных сооружений, которые изменили мир

Edward Champlin, Nero (Cambridge, MA, 2003).

Geoffrey Harpham, On the Grotesque: Strategies of Contradiction in Art and Literature (Princeton, NJ, 1982).

Построенный из саманного кирпича минарет Джингереберской мечети в Тимбукту, Мали

В 1324 году малийский король Муса совершил паломничество в Мекку. Обставленное с невероятной помпой, оно не изгладилось из людской памяти и 400 лет спустя. «Он выехал с пышной свитой, – живописал малийский историк XVII века. – Впереди него двигалась процессия из 60 000 воинов и 500 невольников. Каждый из невольников держал двухкилограммовый золотой жезл» {67} 67 John Hunwick, Timbuktu and the Songhay Empire (London, 2003), 9. . Были там и вельможи, и паланкины, и сотни верблюдов, и сотни жен, и всего они везли почти 1000 кг золота. В Средние века королевство Мусы было одним из самых богатых, и около двух третей поступавшего в западные страны золота добывалось в его копях. По мере продвижения через Северную Африку король сорил этим золотом направо и налево, переворачивая всю средиземноморскую экономику. «До их прихода золото в Египте ценилось высоко», – свидетельствовал один каирец. Однако, после того как Муса наводнил рынок своими запасами, местная валюта резко упала в цене, и «так продолжается около 12 лет до сего дня» {68} 68 N. Levtzion and J. F. P. Hopkins (eds), Corpus of Early Arabic Sources for West African History (Cambridge, 1981), 271. . Богатство Мусы произвело впечатление не только по пути его следования, слухи о нем разошлись по всей Европе. На испанской карте 1375 года он изображен с сияющим золотым самородком размером с гусиное яйцо, а его столица Тимбукту стала синонимом изобилия, загадочности и недосягаемости.

На южных окраинах Сахары, где пески переходят в зеленую саванну, расположена территория под названием Сахель (по-арабски «берег») – длинная полоса засушливой земли, протянувшаяся от Атлантики до Красного моря. В западной части Сахеля, у северной излучины Нигера, и находилось сказочное королевство Мусы. Одним из крупных торговых узлов был Тимбукту, где невольников для арабских стран и золото с юга обменивали на каменную соль из пустыни, и караваны числом до 3000 верблюдов разгружали свою экзотическую поклажу после изнуряющего перехода через Сахару. Именно торговцы – а не завоеватели, как в Северной Африке, – принесли сюда в XI веке ислам, хотя подданные Мусы большей частью остались необращенными. Странствующих проповедников ислама тоже манила возможность озолотиться за счет баснословно богатых жителей Мали. Однако путь из Мекки не был односторонним: несколько прародителей Мусы уже совершали хадж, пусть и не с такой помпой.

В увиденных им центрах исламской цивилизации Мусе многое пришлось по душе: в Каире он обзавелся сводами исламских законов, из Мекки привез потомков пророка Магомета, а также андалусийского поэта-архитектора ас-Сахили. Когда год спустя процессия вернулась в Западную Африку, ас-Сахили было поручено строительство великолепной купольной палаты для аудиенций – с резным оштукатуренным потолком, украшенным изящной каллиграфией. «Поскольку страна эта не ведала зодчества, султан был потрясен», – писал великий историк и философ XIV века (а также земляк ас-Сахили) Ибн Хальдун {69} 69 Suzan B. Aradeon, ‘Al-Sahili: the historian’s myth of architectural technology transfer from North Africa’, Journal des Africanistes, vol. 59, 99–131, 107. http://www.persee.fr/web/revues/home/prescript/article/jafr_0399-0346_1989_num_59_1_2279?luceneQuery=%2B%28authorId%3Apersee_79744+authorId%3A%22auteur+jafr_787%22%29&words=persee_7944&words=auteur%20jafr_787 .

Сам Хальдун так и не побывал в Тимбукту, однако 200 лет спустя это сделал Лев Африканский (географ из Феса, служивший затем при дворе папы Льва X), который записал устное предание, гласившее, что ас-Сахили строил заодно и большую городскую мечеть. Имеется в виду Джингереберская пятничная мечеть, возведенная по заказу Мусы и сохранившаяся (даром что выстроена из недолговечного саманного кирпича) до наших дней. Плавные ступени ее пирамидального минарета щетинятся деревянными брусьями. Эти дикобразьи иглы вовсе не каркас, как может показаться, а своеобразные неснимаемые леса, облегчающие регулярное обновление глиняной обмазки, без чего мечеть давно рассыпалась бы и слилась с песками пустыни. Творение ас-Сахили положило начало совершенно новому стилю архитектуры – сахельскому, воспроизводившему андалусийские исламские постройки в местном глинобитном материале и инициировавшему возведение похожих мечетей в малийских городах Гао и Дженне. Знаменитая соборная мечеть в Дженне является крупнейшей в мире глинобитной постройкой.

Однако не спешите слепо верить арабским и европейским авторам, утверждающим, будто зодчество в западной части Африки появилось лишь с прибытием ас-Сахили. Это перепевы европейских и арабоцентристских мифов, не приемлющих даже мысли о том, что Африка может обладать собственной архитектурной традицией, и уж тем более не готовых удостоить эту традицию звания архитектуры. Считается, что африканцы с доисторических времен жили в неизменных хижинах, и зодчество – а следовательно, и история – началось там лишь с исламизацией или европейской колонизацией. Тем не менее с трудом верится, что кто-то способен в одиночку познакомить целую страну с архитектурой или хотя бы с какими-то из исламских стилей, особенно учитывая, что мечети в Мали существовали и до ас-Сахили, а в Мекке были и другие правители до Мусы. А если вспомнить, что похожие глинобитные сооружения с деревянными кольями имеются и в местных неисламских районах (например, у догонов центрального Мали), то маловероятно вдвойне. Однако миф неистребим.

Причина появления подобных мифов в том, что памятники (изначально воздвигаемые именно с этой целью, как Тадж-Махал, или становящиеся ими случайно, как предполагаемая хижина Ромула, веками находившаяся на Палатине) хранят историческую память стран и народов. (Если в русском языке этимология слова «памятник» прозрачна, то его немецкий аналог Denkmal несет в буквальном переводе более назидательный оттенок – «задумайся»). Таким образом, и подоплека, и материальное воплощение памятников стоят того, чтобы за них бороться. Наследие Мали вызывает разночтения и оспаривается по сей день, причем не только в научных журналах, но и непосредственно на малийской земле: в 2012 году исламисты напали на Джингереберскую мечеть, а в 2006-м начались беспорядки из-за проекта восстановления мечети в Дженне.