Ирина Галкова - Церкви и всадники. Романские храмы Пуату и их заказчики

Cart. Angély I. № 227. P. 283–284; № 228. P. 284–285.

Cart. Angély II. № 435. P. 99.

Seidel L. Songs of Glory…

Crozet R. L’église d’Aulnay et la route de Saint-Jaques // BSAO. Poitiers, 1963. P. 311.

Эта версия высказана как предположение по аналогии с упоминанием многих случаев, когда южная дверь служила главным входом в храм, а также на основании того факта, что в XVIII в. западная дверь была замурована. Версия представляется спорной, однако заслуживающей упоминания.

Estermann D.B. St. Pierre of Aulnay. History. Brooklyn, 1974. P. 7–8.

Camus M. – Th. Sculpture romane du Poitou. Les grands chantiers du XIe siècle. P., 1992. P. 225; Муратова К.М. Мастера французской готики XII–XIII вв.: проблемы теории и практики художественного творчества. М., 1988. С. 163–164.

Cart. Angély I. № 230. P. 286–287.

Ortiz M., Gensbeitel Ch. Les églises romanes de Poitou-Charentes. P. 50.

Lyman T.W. L’ intégration du portail dans la façade méridionale // Cahiers de Saint-Michel de Cuxa. № 9. 1977. P. 57; Seidel L. Songs of Glory…P. 20–21.

Seidel L. Songs of Glory… P. 22–32; Deschamps P. Étude sur la naissance de la sculpture en France à l’époque romane // Bulletin monumental. № 84. 1925. P. 5–98; Conant C. J. Carolingian and Romanesqe Architecture 800 to 1200. Harmondsworth, 1959. P. 162.

Dubourg-Noves P. Remarques sur les portails romans à frontons de l’ Ouest de la France // Cahiers de civilisation médiévale. Poitiers, 1974. An. 17. P. 37–39; Orlowski T.H. La façade romane dans l’Ouest de la France // Cahiers de civilisation médiévale. Poitiers, 1991. An. 34. P. 370 (см. там же разбор ряда других версий).

Camus M. – Th. Sculpture romane du Poitou. Les grands chantiers du XIe siècle. P., 1992. P. 52–56.

Orlowski T.H. La façade romane dans l’ Ouest de la France // Cahiers de civilisation médiévale. Poitiers, 1991. An. 34. P. 367–379.

Avant-nefs romans et espaces d’accueil dans l’église / Éd. C. Sapin. P., 2002.

Heitz C. Recherches sur les rapports entre architecture et liturgie à l’époque carolingienne. P., 1963; Idem. Rôle de l’église-porche dans la formation des façades occidentales de nos églises romanes // Cahiers de civilisation médiévale. Poitiers, 1991. An. 34. P. 329–334.

См., например: Thümmler H. Zur Architektur und Skulptur des Mittelalters Gesammelte Aufsätze. Beiträge zur Kunstgeschichte des Mittelalters und der Renaissance / Hg. v. Joachim Poeschke. Band 7. Münster, 1998; Mann A. Doppelchor und Stiftermemoire. Zum kunst– und kultgeschichtlichen Problem der Westchöre // Westfälishe Zeitschrift. T. 111. 1961. S. 149–262.

См.: Viollet-le-Duc E. – E. Dictionnaire raisonné de l’Architecture Française du XI au XVI siècle. «Clocher». T. 3. P., 1856; Daras Ch. Les églises au onzième siècle en Charante // BSAO. Poitiers, 1959. IV sér. P. 177–213.

Daras Ch. Op. cit. P. 180. Интересен случай с колокольней церкви Сен-Пьер, расположенной некогда в замке Тальмон: церковная башня-колокольня в этом случае была перестроена в донжон замка ( Ballereau L. Notice sur le clocher de l’ église primitive de Saint-Pierre de Talmond (Vendée) // Annuaire départemental de la Société d’ émulation de la Vendée. 2e série. Vol. 3. 1873. P. 73–79).

Так, в одной из хартий собора города Ош говорится о разрушении Бернаром, графом Арманьяка, самого собора, жилища архиепископа и жилищ каноников. После этого граф превратил церковь в крепость (incastellavit), разорив кладбище и устроив на его месте укрепленный лагерь (castrum). (Mortet II. № 51. P. 119–120).

Vic Cl., Vaissète J. Histoire générale de Languedoc. Toulouse, 1844. T. 4. P. 409.

Vic et Vaissète. T. 3. P. 518–519 (грамота 1053 г. тулузского графа Понса о передаче прав на управление монастырем Клюни); P. 535 (грамота 1063 г. светского аббата Муассака Госбера, подтверждающая передачу монастыря Клюни и отказ от прав на управление им).

Сохранившаяся башня Муассака отвечает всем параметрам входной башни, традиционной для Пуату и Сентонжа. Хотя Муассак расположен несколько южнее, здесь есть смысл говорить об одной традиции.

«Sciendum est quod dominus Rotgerius abbas Moysiacensis, et omnes burgenses de Moysiaco habuerunt placitum cum Bertranno de Monteincensi dicto saeculari abbati, in manu comitis Ildefonsi; volebat enim ut redderent sibi ecclesiam et clocaria, quod domnua abbas et burgenses penitus contradicebant: unde post multa mala inde facta ad judicium praedicti comitis et aliorum bonorum virorum utrique Tolosam venerunt. <���…> Praedictus comes … judicavit praedictum Bertramnum nihil habere debere in monasterio, neque in clocariis factis vel faciendes, sed semper esse tam ecclesiam quam ipsa clocaria facta vel facienda in potestate et dispositione domini Rotgerii abbatis, et omnium successorum suorum abbatum Moysiacensium» (Vic et Vaissète. T. 4. P. 409).

В грамоте говорится «колокольни», хотя на настоящий момент в комплексе монастырских зданий только одна колокольня – та, которая одновременно служит входной башней. В Муассаке существовала как минимум еще одна: она являлась частью храма XI в., будучи встроенной в правое крыло трансепта (ее фундамент был обнаружен при раскопках 1902–1903 гг., проведенных каноником Поттье; см. об этом: Durliat M. L’église abbatiale de Moissac des origines à la fin du XIe siècle // Cahiers archéologiques. Vol. XV. 1965. P. 161).

Об этом говорилось выше, в разделе «Социальные категории заказчиков».

Anglé Au. L’Abbaye de Moissac. P., 1926. P. 33.

При этом Сугерий отмечает, что данный элемент обладал особой значимостью, так как он был построен над могилой отца Карла Пипина, похороненного за грехи его отца Карла Мартелла у входа в храм, то есть имел непосредственное отношение к коронованным основателям церкви. Тем не менее это не остановило аббата в его желании видоизменить облик храма, а может быть, наоборот, подстегнуло его реформаторские амбиции: «Accessimus igitur ad priorem valvarum introitum; et deponents augmentum quoddam quod a Karolo Magno factum perhibebatur honesta satis occasione (quia pater suus Pipinus imperator extra in introitu valvarum pro peccatis patris sui Karoli Martelli prostratum se sepeliri, non supinum, fecerat), ibudem manum apposuimus» (Sugerii liber. P. 44–45).

Об этом явственно свидетельствует эпизод посещения Иоанном Безземельным монастыря Фонтевро, семейной усыпальницы Плантагенетов, воспроизведенного в житии его духовника Гуго Линкольнского: без разрешения настоятельницы он не имеет права даже войти в храм, чтобы почтить могилы своих предков (Magna vita sancti Hugonis / Ed. L. Douie, H. Farmer. Lnd., 1962. P. 137–139).

«Ad hec in ecclesia Beati Lazari possunt omnia facere, preter turrim et firmitatem talem que, non ad formam ecclesie, sed ad usum propugnandi pertineat evidenter» (Mortet II. № 60. P. 133).

Вообще иконографический мотив всадника чрезвычайно распространен в церковном декоре этого региона: он встречается и в настенной живописи, и в скульптуре капителей, будучи включенным в более сложный сюжет и отдельно. Однако, поскольку в наши задачи не входит изучение иконографического мотива во всех его формальных и смысловых девиациях, в данном разделе во внимание принимаются только те случаи, когда изображение всадника помещено в арочную нишу фасада и превосходит размерами все прочие элементы его декора.

Ее облик восстановим по зарисовкам и гравюрам XVIII–XIX вв.; кроме того, существует реконструкция скульптуры всадника, сделанная на основе найденных фрагментов.

На литографии Э. Конта XIX в., хранящейся в Муниципальном музее Пуатье, фасад-руина предстает с изображениями двух лошадей без всадников. Однако эта зарисовка, очевидно искажающая черты рельефов, даже сейчас различимые по их остаткам, слишком фантазийна, чтобы быть принятой за документальный источник.