Алессандро Надзари - MCM

— А, про этого и впрямь наслышаны. Врач, масон, теософ, таролог, et cetera, et cetera. Привнёс разлад в деятельность одной ложи, расколов её на противников, не желавших спиритуализма и теургии, и сторонников его подхода, но сам довольно систематичен и плодотворен.

— Извините за возможные инсинуации, но мне мыслилось, что для вас и Чинский должен быть на слуху. Вы же, в конце концов, представители этого мира.

— Ох, милейший, как вы заблуждаетесь. С миром оккультным мы пересекаемся постольку-поскольку. Или, вернее, это он редко имеет что-то общее с источником нашей силы.

— Вероятно, это тот наиредчайший случай.

— Михаил, если вы так далеки от подобной ерунды, то зачем вы в неё столь самоотверженно погружаетесь? Вы тайный поклонник «Венеры в мехах»? Ну, или, если хотите, в нашем случае — «Исиды в мехах»?

— А вы, мадмуазель, для такого дня на удивление веселы. Или это способ стряхнуть с себя страсти и страхи?

— Но первый вопрос смысла не лишён, — заступился Мартин больше за важность полученной информации, нежели за «кузин». — Пока что ничего не указывает на связь с Российской империей. Конечно, до меня доходили сведения, что в прошлом году, если не путаю, была устроена первая мартинистская ложа, но сподвижникам Папюса — или какая там линия преемственности? — ещё несколько лет со всей сердечностью стараться, прежде чем обрести значительное влияние на… А, понимаю. Нашёлся способ ускорить процесс?

— Через реакционеров, есть подозрение.

— Это вряд ли, они из разных лагерей. Я бы даже сказал, что если в схему добавить, для примера, графа Толстого, то выйдет треугольник с вершинами, стремящимися от соседей прочь. Или кто-то создаёт ещё одну группу влияния на императора, или это какие-то новые, неизвестные мартинисты с собственной доктриной — прям как ваш Чинский с трансфертом. Скорее, первое. Хм, а забавно: в «Трактате о реинтеграции существ», вобранном в мартинистское учение, есть упоминание, что после грехопадения мысли человека не являются производимыми им, но улавливаемыми от добрых и злых духов, и человек волен выбирать сторону, но не избавление от них, всегда подвержен им.

— Тем не менее, из первых рук, пускай и анонимных, мне известно, что блок, традиционно ратующий за сокращение — примерно по принципу тающего под летним солнцем снежка — бюджета проектов воздушного флота и некоторых других, нашёл способ вывести со счетов этих самых программ достаточную сумму, чтобы поддержать деятельность этой молодой и, как вы считаете, оппозиционной им группировки. И не где-то там, в далёкой и непонятной Тартарии, а здесь. Возможно, что и Бэзи, как вы его называете, нанят на те же деньги. Или привлечён Чинским, опять же и совершенно точно нанятым на них же.

— Блок — образование составное. Кто-то, похоже, решил начать собственную игру, избавиться от плохих карт. Или, как в случае с пресловутым аферистом, сыграть за несколько сборных в нескольких видах спорта.

— Да, верно. Собственно, так я на него и вышел: тот же контакт случайно обронил имя «Чеслав», назвав его связующим звеном между ним, Советом анархитекторов и Папюсом, помощником которого и состоит. Да

— Секунду, Директорат атакован на деньги, недополученные русским флотом? — потрясла рукой Селестина. Михаил прошёл ускоренное введение в положение дел в городе и знал только, что Директорат — «пятая власть», правящая с помощью особого вида энергии и особого её воздействия на материю, и доказательство её существования куда нагляднее и более полно описано, чем та же эфирная теория. Знал он теперь и о причине той встречи с Селестиной, и о стоящей за ней проблеме.

— Об этом мой контакт не упоминал, только о том, что завершились некие приготовления, а в технологию вникать особо не хотел. Какой-то ритуал… Гоэтия, так это назвал. При этом он, вроде как, знает, что они собираются сделать, однако верит, — наверное даже искренне, — что выпущенные тёмные силы будут побеждены могущественным заклинаниями упомянутого Папюса. Ради этого всё и затевалось: его наниматели дают деньги Совету, тот устраивает что-то титаническое по размаху, причём на французской земле, Папюса и Низье — наконец-то вспомнил фамилию второго — зовут всё исправить, те одерживают победу, им устраивают Высочайшую аудиенцию.

— Эта ветка понятна, но что насчёт вызова тёмных сил? То есть он не знает «как», но знает «что»?

— И даже «кого». Духа он назвал Бельфегор. Я им ещё не занимался.

— Очаровательно. Селестина, Сёриз, желаете сами?

— По Вейеру, Бельфегор — посол Ада во Франции. Но вот сколько легионов у него в подчинении и прочее — не моё, — призналась Сёриз.

— Хорошо, тогда добавлю, что он — демон, связываемый также с прогрессом и изобретениями. Вот и ниточка к реакционерам и ретроградам. А заодно и к Выставке.

— О, старые боги! Да, как же всё сходится! Год Экспозиции, город Экспозиции, демон Экспозиции…

— И его предполагается одолеть, хотя контакт и подозревает, что Совет преследует иные цели.

— О каковых навскидку можно догадаться.

— Так, может, это всё-таки тупое разрушение?

— Ну, нет. Мы же ведь понимаем, что речь не о порождениях христианского сознания на излёте Средневековья? Похоже, они знают, как обуздать мощь умбрэнергии — и заодно, чего уж там, дать несчастным мартинистам ощущение, будто это они сотворили чудо.

— Проклятье, должно быть, они и вправду её где-то запасают вне нашего ведома. Запасают и перемещают, как показывает опыт с Большой небесной сферой, чтобы мы не обнаружили. Ваш контакт, как он выглядит и где его найти?

— Обращаю внимание на слово «анонимный». Там клуб. Все в накидках, шапках, масках и перчатках. Собираются в довольно странные часы. № 195 по рю Сен-Жак.

— Я этот гадюшник лично выпотрошу.

— Сели. Повремени, чтобы не спугнуть кого-то, о ком мы ещё не знаем.

— Да, я бы попросил о том же. Чинский, к слову, тоже член клуба. Возьмём его и основательно расспросим. Не удивлюсь, если обнаружится кто-то ещё. Насчёт одной особы у меня остались кое-какие подозрения, и её, если они подтвердятся, лучше бы не убивать, каково бы ни было желание. А ещё у них довольно причудливая мифология.

— О, расскажете в дороге, — указала Селестина на ис-диспозитиф. — Метка Анри!

Когда они спустились к «панару-левассору», то Мартин и Михаил остановились у порожков и встали в позы, готовые предложить дамам помощь во вскарабкивании на задний ряд сидений.

— Вы чего это, господа?

— Простите?

— Вы им управлять-то умеете?

— Вообще-то да.

— А вообще-то неинтересно. Вы не из Директората, а это его автомобиль, так что полезайте на гостевой диванчик, назад. Ваше вероятное возмущение, никак не отражающееся на лицах, принято к сведению и будет рассмотрено в ближайшее время. Приятной поездки.