Алессандро Надзари - MCM

— А что, господин офицер, — выплывал из глубины полицейский инспектор, по появлению которого Энрико понял, что пора было уйти по-английски, — после подобной аргументации не сочтёте ли за труд заодно уж и наречь сих бандитов?

— Мне, господин инспектор, ведомы названия не столь уж и многих народностей, а уж тем более не знаю, какое из них больше отзовётся в сердце француза, какое из них более свирепо: ирокезы? сиу? апачи?

— Апаши! Апаши! — подхватили на свой манер франкофоны.

— Натурально апаши!

Энрико, как и подсказывала интуиция, не стал дожидаться развязки и тихо увлёк Мартина за собой. Ему совсем не нужны были допросы о его деятельности. А вот перевести дух и подумать в относительной тишине — пожалуй. Друзья спустились к набережной, и Энрико будто и в самом деле принялся искать следы полночной швартовки, пока и полиция не догадалась сделать то же. Впрочем, тщетно.

— Неужели его слова были для тебя столь убедительны?

— Разгорячённые выпивкой и кутежом, вошедшие в раж, взялись за вёсла и… Ну, не знаю.

— Неужели на реке нет застав, которые бы непременно такую весёлую компанию если не остановили, то хотя бы запомнили, а позже — сообщили о ней?

— Во всяком случае не тому инспектору. И я могу тебя заверить, что они откупились бы от любого патруля. И если не подкупили, то запугали, а не запугали, так перерезали.

— Тем не менее композиция не кажется тебе стройной.

— Через пару лет они совсем берега потеряют, спору нет, но пока для подобных вылазок не хватает организационной воли и направляющей роли. Одиночные грабежи, банда на банду, локальные стычки с силами правопорядка — это они запросто, но всё на периферии, не в центре.

— А ты вообще можешь придумать какой-то иной мотив, отличный от озвученного тем офицером, хотя всё и упирается в доказательство своих возможностей? О, я не прошу чего-то более реального. О какой реальности может идти речь в выстроенных на один сезон декорациях? Нечто из области символов и жестов, но что-то более личное. Вызов всему миру по форме и средствам, но по целям — кому-то другому, кому-то равному, кто мог бы претендовать на то же? Этакое соперничество, желание перещеголять.

— Затейливо сказано, друг мой. Постой-ка, ты думаешь… Неужели преступление на почве страсти?

— Бандиты — известные романтики. Особенно если на род занятий накладывается ещё и пора юношества с присущими ей максимализмом и самоутверждением.

— Жозеф и Франсуа Доминик для Золотой Каски и Пантеры… — то есть для Амели и Жермен — много чего способны учудить, но то скорее будет не хитроумная комбинация, а банальная поножовщина.

— Эх, ну, теперь-то у них разнообразия ради хотя бы есть топорики.

Реплика отозвалась приятным девичьим смехом откуда-то из-за спины. Мартин и Энрико обернулись и увидели сходящую со ступеней парочку — очевидно, подружек. По последней моде, но более утончённые и скромные светлые платья с тонкими хладно-сирульеновыми и жжёно-сиенскими полосками… Нет, не полосками даже — стебельками с аккуратными раскрывающимися цветками и листками. В их облике, в их лицах было и что-то от эпохи нынешней, и что-то вне эпох.

— Простите, простите, не хотели вам мешать, но, похоже, вы неплохо знакомы с подноготной вопроса, — завела обладательница бистровых волос и тёмной, но крохотной родинки-мушки над левым уголком рта разговор по-английски учтивым тоном.

— Нет, простите нас — уже за любопытство. Но откуда вам , миледи, знать подобное? — состорожничал Мартин.

— И не откажите моему другу в отдельном прощении, — быстро вставил комментарий Энрико. — Обычно он более расположен ко вниманию касательно его персоны. Правда ведь? Но такие выдались последние дни, такие дни… И не сочтите за дерзновение и настойчивость, но не могли бы вы исполнить небольшую просьбу? Мы бы хотели поупражняться во французском наречии. Не откажите гостям города, моему другу определённо не хватает практики.

«Comme vous voulez» [34] Как пожелаете (фр.) . , — было ему ответом. Пожалуй, Мартин ожидал чего-то более порхающего и менее гудящего, но не выдал своё небольшое разочарование обладательнице волос оттенка светлого экрю. Экрю… Неотбелённая, необработанная ткань, естественно-грубоватая… Что-то такое потаённо-необузданное он увидел и в образе девушки. Необузданное — но неприступное и неукротимое ли?

— Видите ли , — мягко, но по-швартовному настойчиво вернули уплывающий взгляд Мартина, — нас как жительниц города весьма волнуют вопросы нашей безопасности, приходится держать, простите, нос по ветру и руку на пульсе. И не знаю, как ваш друг догадался, что для нас родной — французский; надеюсь, меня не акцент выдал.

— О, он способный. Не поделишься?

— Ваш английский не смог бы вызвать нареканий. Нет, всё дело в ощущении. Едва увидев вас, я для себя решил, что никакому иному городу вы не могли бы принадлежать. Нет, не «принадлежать», конечно, простите за притяжательность…

— Но мы, кажется, понимаем, о чём речь, — мягко прервала его светловолосая незнакомка. — Давайте не будем ввергать беседу в водоворот пояснений. Как вы и сказали, вам нужна практика.

— Покорнейше благодарю.

— Как я понимаю, пора и мне прояснить вопрос, — успокоился и приободрился Энрико, вернув толику обычного безрассудства. — Снизойди к нам кто-то иной, я, быть может, и избежал ответа, но в подобных обстоятельствах не вижу причин скрываться. Но только для вас, мадмуазель! Как я понимаю, вы тоже сделали попытку проникнуть в павильон Североамериканских Соединённых Штатов? И наверняка были свидетелем бенефиса того офицера? Так вот, знайте же, и я пойму, если вы прекратите наше общение, — понизил он голос, — я и есть автор тех злосчастных статей.

— Так откройся же нам, о Железная Маска, и яви столь тщательно скрываемый бархат! Подам тебе пример. — «Нельзя держать в неведении столь любопытных особ в столь занятных обстоятельствах. Правда ведь? » — Мартин Вайткроу. Не эсквайр.

— И впрямь, что с моими манерами? Позвольте представиться, Анри. Просто Анри. Я настаиваю.

— Что ж, а мы в вас не ошиблись. Сёриз де Кюивр.

— И впрямь. Селестина де Кюивр. Кузины.

— О, назовись вы Селестиной дю Шатле, я бы уверовал в сущность гения места!

— Не извольте обращать внимания, длинная история. Но каковы же были догадки касательно нас?

— Не столько догадки, сколько предположение, что вы и в самом деле отличаетесь от низколётных собратьев по цеху. В лучшую сторону.

— Но лучшая ли это тема для общества?

— Друг мой, общество алкало сей темы, со всей водой, что её замутняет, и ему повезло, что абсент из слов приготовлял ты.

— К сожалению, не читали, но непременно ознакомимся.