Уильям Бернстайн - Разумное распределение активов. Как построить портфель с максимальной доходностью и минимальным риском

Трехфакторная модель имеет еще одно применение, с которым мы сталкивались ранее: оценка управляющих активами. Используя сложные статистические методы, можно определить, какая часть доходности, получаемой управляющим, связана с каждым из факторов риска, а какая – если вообще связана – с умением. Например, если управляющий получает особенно хорошую доходность в данный период, это может быть связано с его умением (или везением). Однако это может быть также связано с тем, что на управляющего влиял фактор рынка, имевший высокую доходность. Как вы уже, вероятно, подозреваете, значительная часть эффективности первоклассных управляющих связана с влиянием на них определенных факторов, и мало кто из таких управляющих (если таковые вообще имеются) в действительности демонстрирует что-либо похожее на умение в статистическом смысле.

В итоге вознаграждения рынка капиталов достаются тем, кто находит наиболее разумный баланс между тремя факторами риска, а также рисками компаний, в которых они работают. Маленький пример: сотрудники циклических компаний стоимости должны особо остерегаться портфелей стоимости, поскольку в случае существенного экономического спада их занятость и портфели пострадают в неравной мере. Тем, кто стремится удержаться на своих рабочих местах в тяжелые времена, например почтальонам и специалистам коллекторских агентств, безопаснее владеть акциями стоимости.

Инвестиционный климат последних пяти лет настолько резко отличался от того, что мы имели в предыдущие десятилетия, что обсуждение так называемой новой эры оправданно. В момент написания этой книги акции продаются при намного более высокой оценке стоимости, чем когда-либо прежде. Дивидендные доходы по акциям крупных компаний, которые обычно колеблются в диапазоне от 3 до 7 %, теперь составляют 1,3 %. Отношение Р/В, которое обычно бывает от 1 до 3, сейчас составляет 8. А акции сейчас продаются с P/E, равным 30, по сравнению с исторической нормой от 10 до 20. Аргументы в пользу того, что старые стандарты теперь не действуют и что мы живем в «новую эру», стремятся логически обосновать текущие цены.

Итак, происходит ли постоянная смена инвестиционной парадигмы? Стала ли старая «дорожная разметка» совершенно бесполезной? Инвестиционные парадигмы действительно иногда сдвигаются: в 1958 г. впервые в истории доходность акций упала ниже доходности облигаций и была предсказана катастрофа. Но ничего не случилось (кроме как для облигаций), и доходность акций никогда больше не поднималась выше доходности облигаций.

И тем не менее трудно спорить против математики и законов тяготения. В 1958 г. все еще можно было отметить, что дивиденды по акциям росли во времени, тогда как дивиденды по облигациям, будучи фиксированными, не росли. Поэтому вполне обоснованно, что доходность облигаций должна быть выше, чем доходность акций.

Нельзя обойти стороной тот факт, что в итоге к доходности акций приближаются дивидендная доходность, которая сейчас равна 1,3 %, и темп роста доходности, исторически составляющий около 5 %. Сложите эти значения сегодня – и вы получите ожидаемую доходность акций в 6,3 %. Итак, для того чтобы оправдать текущие оценки стоимости, приходится постулировать, что доходы и дивиденды начнут расти быстрее, чем в прошлом.

Однако ничего подобного вроде бы не происходит. Вернитесь к рис. 2.11, на котором представлен график доходности индекса Доу-Джонса за последние 80 лет. Обратите внимание на верхнюю границу графика. Время от времени спады и кризисы приводят к резкому уменьшению доходности, но верхняя граница графика представляет «полную мощность» доходов компаний. Вы видите усиливающуюся тенденцию в последние 10–20 лет? Если да, то там же прячутся агенты Малдер и Скалли [11] Герои популярного сериала «Секретные материалы». Прим. пер. , а с ними – несколько маленьких зеленых человечков, с которыми они хотят вас познакомить.

Часто приходится слышать аргумент, что по мере увеличения темпов технологических изменений компании США оказываются на пороге резкого увеличения доходности. Полезно немного ознакомиться с ретроспективными данными. В период с 1830 по 1860 г. мир увидел два наиболее революционных изобретения в истории человечества – паровой двигатель и телеграф. За несколько десятков лет скорость перевозок внутри стран увеличилась почти на порядок. Впервые в истории производители получили дешевую и надежную энергию. Междугородная связь стала почти мгновенной. Конечно, за прошедшие 30 лет мы также увидели удивительные технологические новинки. Однако подумайте о том, что сегодня важные новости доходят из Нью-Йорка до Сан-Франциско лишь ненамного быстрее, чем во времена Гровера Кливленда [12] Президент США в 1885–1889 и 1893–1897 гг. Прим. пер. , и, по всей вероятности, поездки по городу или по стране занимают у нас сегодня больше времени, чем 30 лет назад. Ах да, доходность акций компаний США с 1830 по 1860 г. составляла 4,2 %.

По сути, мы слышали аргумент о «новой эре» раньше – сначала в 1926–1929 гг., потом в конце 1960-х гг. В обоих случаях общепринятая точка зрения была такова: старые методы оценки стоимости акций стали непригодными, и приемлемо платить цену, в 50 или 100 раз превышающую прибыль на акцию, за акции компаний, находящихся на острие технического прогресса. У меня не найдется подходящих слов, чтобы в должной степени дать оценку описанию Беном Грэхемом фондового рынка «новой эры» 1920-х гг. в недавно вышедшем репринтном издании 1934 г. книги «Анализ ценных бумаг» . He нужны большие изменения, чтобы получить яркое описание безумного отношения сегодняшнего рынка к доходам технологических и интернет-компаний. Просто замените мультипликатор P/E = 100 на P/S = 100 и получите искомое.

Наконец, стоит обсудить доходность последнего времени по избранным классам активов. За 10-летний период с 1989 по 1998 г. годовая доходность индекса акций роста крупных компаний Barra Large Cap Growth Index составляла поразительную величину – 21,35 % в годовом исчислении; индекса акций стоимости компаний высокой капитализации – 16,67 %; индекса акций 9–10 дециля компаний малой капитализации – 13,2 %; индекса акций иностранных компаний EAFE – 5,54 %. Опыт последнего десятилетия убедил многих в том, что акции компаний высокой капитализации имеют более высокую доходность, чем акции компаний малой капитализации, что доходность акций роста превосходит доходность акций стоимости и что доходность акций США превосходит доходность иностранных акций. Как мы видели из более полных исторических данных, вполне вероятно, что ни одно из этих предположений не верно.

Для тех, кого привлекает перспектива инвестирования всех своих денег в компании McDonald’s, Coke, Microsoft и Intel, я рассчитал рост $1, инвестированного с июля 1927 г. по март 1998 г. для самых крайних квинтилей акций стоимости мелких компаний, акций роста мелких компаний, акций стоимости крупных компаний и акций роста крупных компаний (рис. 7.7). Годовая доходность составила 17,47 % по акциям стоимости мелких компаний, 2,18 % – по акциям роста мелких компаний, 13,99 % – по акциям стоимости крупных компаний и 10,04 % – по акциям роста крупных компаний. Всегда нужно быть осторожным, интерпретируя исторические данные. Во-первых, они не включают в себя торговые издержки, о которых подробно рассказано ранее в главе 6. Во-вторых, данные до 1960-х гг. местами весьма фрагментарны.