Илья Чернецов - Вакуум. История открытия себя

– Я вообще-то просто так пришла. Хорошо провести время с подругами.

– Да ладно ты хорош. Пришла с подругами, а сидишь со мной. Дала мне этот шарф, когда я подошел в одних трусах. Кроме того хорошо проводить время в темном прокуренном помещении с пьяными людьми? Ты серьезно?

– Как тебе сказать?– Надя чуть более обескуражена, чем была до этого.

Что, детка, не по плану? Привычней через печень, да?

– Я знаю что ты здесь делаешь, зачем пришла, что в итоге получишь. И просто сокращаю басню. Ты в надежных руках. Давай расслабься.

Надя ищет что сказать, но что-то нихуя не находится.

– Да я вообще не такая, как ты говоришь. Я хожу в театр.

Хуже не придумаешь. Пиздец, загналась тёлочка.

– Какой в Челнах театр? Татарский драматический? Шурале в исполнении Ришата Каертдинова? Завязывай, всё ок. Я классный парень. Честный, служил в армии. Я вообще огонь. Ты можешь мне довериться.– Тут я делаю "Бросок тигра".– Смотри, я сама конкретность. Уже по адресу.

– Парень, ты охуел что-ли?!

Да, похоже мимо кассы. Похоже это она не выёбывалась, а в натуре мышь серее серого. Ну ладно:

– Ок, понял тебя. Давай пиздуй к своим подругам.

– Ты просто… Ты просто… У меня просто слов нет.

Ладно, давай, уёбывай.

– Ну так заткнись и вали отсюда.

– Нельзя так с девушками.

И всё пиздит, всё трещит, всё мелет языком какую-то ересь. Все равно. Не хочешь ты, уйду я. Ухожу. Нельзя так с девушками. У меня на районе принято пробивать в печень, пока не раздвинет ноги, я же не пробиваю. Значит я вообще Лорд Байрон.

Надо найти Юру и попрощаться? Нахуй Юру, надо валить из этого тухлого места. Потому что какой толк находиться там, где невозможно заняться чем-то полезным для себя? Никакого толка.

Джумба говно, Надя хлам, Юра и его подруга – тоска смертная. Прочь отсюда.

ГЛАВА 7. БАБЫ

Хочу тепла. Хочу любви. Хочу чтобы меня воспринимали как есть. Как отличного парня, честного и искреннего, не порящего ерунды и говорящего прямо. Как человека, наполненного правильными ценностями и движущегося по правильным азимутам. Хочу, чтобы меня воспринимали как человека, способного к откровенности и настоящим эмоциям, не грузящего обезличенными условностями, а ведущего индивидуальный образ жизни. Хочу чтобы меня воспринимали правильно. Чтобы принимали.

Потому что я такой и есть. Я умный, здравомыслящий и достаточно просвещенный пацан, умеющий сдерживать выходящие за рамки эмоции если этого требует ситуация. Я способен разговаривать на множество тем и принимать любую жизненную позицию. Я скор на движухи и если есть смысл в чем-то я впишусь. Ради интереса или за компанию. Я потрясающе мобилен в плане кругозора и мировоззрения.

И это охуенные качества.

Проблема в том, что изначально во мне видится не я, а какой-то образ, который сканируется по моей одежде, речи, поведению. Учитывая что я вырос в 52м, в Набережных Челнах, во всей этой гопнической культуре мой образ сформирован стереотипами того общества. И этого уже не вычесть. Оно вросло.

И прямо сейчас именно эта обертка воспринимается за мой внутренний мир. Но мой мир другой. Его нужно уметь читать между строк. Я ведь умею. Почему бы и другим не научиться?

Взять например Юру. Я же не стал ему говорить, что он движется неправильными ориентирами, что его компас сбит и пора менять жизнь. Я просто иду на танцпол, туда, куда он зовёт. Потому что умею читать между строк. Почему другие не умеют? Почему обязательно нужно соблюсти ритуал?

И ладно бы соблюсти протокол по пунктам и радостно получить причитающееся. Но ведь цель перестаёт быть желанной, когда понимаешь, что её может достичь каждый, просто совершив определенную последовательность действий. Без внутреннего, харизматичного вовлечения. Любой может.

Мне срочно нужно чего-то живого. Человеческого. Настоящего. Скорее, мне нужна доза жизни, иначе что-то внутри меня умрет в очередной раз.

Блять, и сигареты кончились. Пойду, пройдусь, найду ларек. Кажется через пару остановок по дороге к дому есть чисто сигаретный ларек. Там стопудов есть Петр I черные. Мои любимые сиги.

Время утро. Светает. Дворники ещё не проснулись. Под ногами хрустит снег. Свежий воздух. По кайфу.

***

– Пачку "Петра" чёрного,– протягиваю полтинник в окошко.

Продавщица протягивает в ответ сигареты.

Довольно прикольная деваха.

Живот смуглый, спортивный, с красивым пупком и штангой в нем. Высокая грудь. Нежная шея и приятное лицо. Игривое, озорное. Чертовщинка в глазах. Крепкое, фигуристое тело, напитанное энергией и покрытое слоем авантюры, как лаком. И этот взгляд, кричащий "Во мне живет далеко не продавщица сигарет!".

– А ты хорошенькая.

– Ты тоже ничего. Откуда так поздно. Или куда?

– Из Джумбы. Ходил туда с другом и его девушкой. На которой он скорее всего женится и будет вести тухлое существование с работой, оливье на новый год и кино после работы. Его зовут Юра.

И кино после работы заменяет ему живую жизнь прямо сейчас. Он уже живёт суррогатом, а не будет жить им в каком-то будущем, с женой.

– Мы с ним давно знакомы, даже жили вместе, прикинь, поварами работали, совершенно случайно устроились. То есть, повар – нормальная профессия, но мы-то не повара вовсе. Так, разолбаи. Были. Тогда. Просто так зашли в пиццерию, она только открывалась. Большая такая, в центре города, в Перми. Ну зашли, думали – устроимся кем-нибудь, сами не знали кем. А не возьмут, так хоть поугораем. А там директор стоит. Мы зашли и тут директор стоит. Сразу так, в лоб. Мы не знали сначала, что это директор, а это он. Спрашивает: "Чего парни хотели?" Ну, нас спрашивает, типа, чего хотели?

Я одинок прямо сейчас, мне катастрофически не хватает любви!

– "Работать", отвечаем,– продолжаю я– А он, типа: "Кем?" А мы: "Мы кем угодно можем работать, у нас руки прямо из золота отлиты, все умеем".– "Нам повара, говорит, нужны, готовить умеете?" Ну говно-вопрос, мы поварами с детства работаем, то есть готовим. С детства готовим. И так странно, он взял нас на работу поварами, на нормальную зарплату. Ну нам-то все равно, денег дают, кормят. Отлично.

Раскрываю новую пачку, достаю сигарету, закуриваю.

– Мы тогда с Юрой жили в деревянном доме. В центре города почти, дом такой деревенский, с печкой. Прикинь. Он вроде как снесенный по документам, и его по идее нет. Но он был, и мы там жили. Даже электричества поначалу не было, но мы потом подключили его сами от общей линии. Ни копейки за домик не платили, заселились самозахватом. Нас потом мусора оттуда выкинули за то что мы угорали по фашистской теме. И у нас везде свастики висели и фотки Гитлера. И потом эти пидарасы, прикинь, они однажды пришли с омоном, прижали мне голову к косяку и отбивали дверью. А эта овца мусорша в своих туфлях била меня по яйцам. Прикинь, уёбки. То есть если бы она была одна или если этот инспектор был один, другой бы разговор совсем был. И главное то, что все это было просто в прикол, а они так всерьез всё.