Пётр Самотарж - Несовершенное

Он сидел на скорбной скамье и заранее смотрел на дверь, в которую она вошла – дожидался появления предмета своих несчастий. Лиза бросила на страстотерпца мимолетный взгляд, проследовала к указанному ей месту и долго в ответ на задаваемые судьей вопросы о Ломакине рассказывала об их общем школьном детстве, не скрыла факт платонического романа, пару раз деликатно упомянула о своем замужестве, ребенке и полном отсутствии не только отношений, но и встреч с подсудимым за все годы после школы. Про события бурной ночи она честно поведала только известные ей мелочи: среди ночи в дверь начал звонить и колотить человек, назвавшийся Сергеем Ломакиным. Поскольку дома она находилась одна и дверь не открывала, то может подтвердить только, что подсудимый действительно является ее бывшим одноклассником Ломакиным, но ломился ли к ней в дверь он, либо кто-нибудь еще, сказать не может, поскольку по голосу да через дверь спустя столько лет узнать человека трудно.

Затем Лиза закончила свое честное выступление и по внезапному велению души заняла место в зале, вместо того, чтобы сразу уйти. Здесь она снова посмотрела на Сергея и встретила его упрямый пристальный взгляд. Неужели он так смотрит на нее все время ее присутствия на судилище? Кроме нее, в зале сидели еще два человека – то ли зеваки с извращенным чувством любопытства, то ли желающие подготовить себя морально к возможной судимости, то ли родные и близкие сегодняшних подсудимых. Лиза не отличалась от них ни изысканностью гардероба, ни гордостью взгляда, просто она оказалась единственным человеком среди всех присутствующих, на которого кто-то обращал внимание. Процесс судопроизводства мирно тек в повседневном русле, судья скороговоркой задавал вопросы, свидетели отвечали, с трудом подбирая слова, солнце лилось в помещение сквозь окна, муха зудела и стучалась глупым телом о стекло, все присутствующие занимались дремотным делом, только Ломакин переживал угрюмые эмоции мужчины, встретившего после долгой разлуки холодную к нему женщину.

По истечении десяти или пятнадцати минут судья обратился непосредственно к узнику, но все равно не смог отвлечь на себя его внимание. Тот продолжал пялиться на свою жертву. На вопрос о причине своего появления в неурочный час в чужом подъезде, Ломакин все же повернулся к любопытному служителю закона и нагло ответил:

– А что, нельзя?

– Ночью и без приглашения нельзя.

– А где это написано, что нельзя ночью в чужой подъезд зайти?

– Здесь вопросы задаю я, – сурово сдвинул брови вершитель правосудия. – Зайти можно, нельзя среди ночи ломиться в дверь квартиры, куда вас никто не приглашал.

– А что такого? Мы ведь знакомы.

– Прекратите задавать вопросы, подсудимый. Повторяю, здесь спрашиваю я, вы должны только отвечать на поставленные вопросы. Когда вы в последний раз встречались с гражданкой Самсоновой?

– Это кто такая?

– Это потерпевшая, подсудимый. А говорите – знакомы!

– Конечно, знакомы. Только она никакая не Самсонова, а Корнева.

Занятное упрямство Ломакина развеселило нескольких очевидцев, но раздражило судью.

– Возможно, в пору вашего знакомства потерпевшая действительно была Корнева, но теперь она Самсонова. И, поскольку это обстоятельство вам не известно, суд заключает, что вы не являетесь близким знакомым потерпевшей.

– Лиза, ты замуж вышла? – с детским удивлением повернулся вдруг Ломакин к рабе страстей, чем еще больше рассмешил очевидцев. Лиза вопросительно посмотрела на судью, приняв вид возмущенной невинности.

– Подсудимый, соблюдайте порядок, – сурово потребовал вершитель судеб от заблудившегося в собственных чувствах правонарушителя.

– Лиза, ты вышла замуж? – повторил вопрос несчастный, встав с места и забыв про роковое стечение обстоятельств собственной жизни. – Зачем?

– Подсудимый, возьмите себя в руки, – сурово настаивал судья.

– Сука! – перешел вдруг к умозаключениям беспокойный Ломакин.

Он начал кричать Лизе нечто оскорбительное, но не слишком членораздельное. Наверное, в суде для квалификации характера лихорадочных воплей бывшего одноклассника потребовалась бы экспертиза. Зависимость от женщины переросла из стадии привязанности к стадии ненависти, и Ломакин исторгал ее из себя, подобно рвоте, совершенно не думая о публичности своего выступления.

В финале печальной истории он получил свои пятнадцать суток и удалился под конвоем нести кару за слабину души. Пока конвой волок его к выходу, отверженный старательно выворачивал шею, пытаясь как можно дольше не терять Лизу из виду. Она ответила неприступным выражением глаз, но продолжала смотреть ему вслед, пока преступник вместе с конвоем не исчез в темном зеве судьбы.

Прошли дни, честная мать и прилежная работница продолжала заботиться о дочке и безукоризненно выполнять служебные обязанности, часто вспоминая пережитые приключения. Жизнь в районном центре не часто расцвечивается яркими событиями, и нашествие Ломакина оказалось едва ли не единственным за все время после свадьбы.

Лиза думала о Сергее гораздо чаще, чем об отце собственного ребенка. Пускай преступник продемонстрировал прежнюю неуправляемость, но муж-то являл собой просто образец подонка! Для женщины выбор между мужчиной, не видевшим ее целую вечность и сохранившим страсть, и мужчиной, прожившим годы под одной крышей и вдруг пустившимся в сексуальные похождения по маленькому городку, совершенно очевиден.

Ломакин, конечно, имел других женщин за время после школы (не маньяк же он!), но окончательный выбор он все же сделал в пользу первого пристрастия. Отец для Фимки из него – никакой. Добытчик для семьи – видимо, тоже. О чем вообще можно говорить – уголовник, отбывший заключение и вернувшийся в родные места. Но при этом смотрит на нее жадными глазами даже во время судилища, словно не имеет более важных занятий.

Одно воспоминание не давало Лизе покоя. Недавно на улице она встретила мимоходом неверного мужа и даже машинально поздоровалась с ним, словно он вышел утром из ванной у них дома. Только целоваться не стали. Она не собиралась точить с изменщиком лясы, но он остановил ее и посмотрел прямо в глаза, словно надеясь разглядеть там скрытую от него тайну.

– Чего тебе? – недовольно спросила Лиза.

– Вопрос есть, – глухо произнес Самсонов, не отводя взгляда.

– Какой еще вопрос? Отстань, не до тебя! На работу опаздываю.

– Ничего с твоей работой не случится. Всего один маленький вопрос: о ком ты забыла?

– Что? Отстань ты со своими детскими загадками! Руку отпусти.

– Загадка вовсе не детская. Ты можешь вспомнить людей, которых забыла в своей жизни?

– Самсонов, ты уже по утрам начал пить? – выкрикнула Лиза, выдернула свою руку из мужниной и с сердитой миной зашагала прочь, не попрощавшись и не оглядываясь.