Евгений Сивков - Современное налогообложение за рубежом и всемирная история налогов

Таким образом, ускорение усугубило ситуацию, сделав неизбежной перестройку.

Итак, начинается перестройка. Терпеть дальше не представляется возможным. Бюджетные проблемы заставляют правительство переходить к радикальным мерам. К падению цен на нефть и росту государственных расходов, связанных с Афганистаном и Чернобылем, добавляются результаты антиалкогольной кампании. Государство вынуждено для того, чтобы выполнить свои обязательства перед населением, использовать средства на счетах граждан и организаций. Таким образом, растёт внутренний долг СССР, хотя официально этот факт и не признаётся.

Идеологи перестройки решили, что социалистическая плановая экономика оживёт, если её приправить элементами рынка. Тогдашний премьер Рыжков представлял рынок следующим образом: государственные предприятия получают свободу в использовании части прибыли. Плюс кооперативы, совместные предприятия и индивидуальная трудовая деятельность.

Больше свободы при той же структуре экономики, при том же дисбалансе производства и потребления, при том же давлении на рынок огромной денежной массы. Авторы реформы оглядывались на опыт НЭПа, который в 20-е годы дал прекрасный результат. На этот раз всё вышло по-другому. Перестройка обернулась самой настоящей «катастройкой».

Что могли купить госпредприятия на предоставленные им средства в ситуации товарного дефицита? Только импортный ширпотреб для удовлетворения личных нужд руководства и привилегированной части трудового коллектива. Всё остальное вместо того, чтобы поступать в бюджет, скапливалось на банковских счетах. Расширять производство никто и не думал, все были заняты спекуляциями, дающими быструю отдачу, или просто взвинчивали цены на свои товары и услуги. К 1989 году дефицит союзного бюджета составлял уже 120 млрд, рублей. А на счетах госпредприятий зависло около 100 млрд. Внутренний долг государства за четыре года перестройки вырос более чем в три раза! Таким образом, в 1989 году пришлось принимать бюджет с дефицитом. Попытки правительства исправить ситуацию путём усиления налогового бремени на фактически частный бизнес положения не спасли. Запоздала и отмена антиалкогольных мер.

Экономические сложности усугублялись политическими факторами. Перестройка сопровождалась гласностью. Люди к тому времени чудовищно устали не только от экономических проблем. Монументальная ложь советской пропаганды, столкнувшись с грандиозными завалами непродуманных экономических решений, вызвала крушение советского «Титаника».

Вначале людям разрешили услышать правду о Сталине. Потом – о Ленине. Затем стали вслух сомневаться в ценностях социализма и в реальности построения коммунистического рая на земле. Потом на щит были подняты либеральные ценности. Свободы захотелось всем и во всём: свободы управлять родным предприятием, свободы материться на газетных страницах и киноэкранах, свободных и прямых выборов губернаторов и президентов. А президентов становилось всё больше, потому что многие желали национального самоопределения вплоть до отделения от СССР. Кое-кто думал, что бежит с тонущего корабля. Но оказалось, что плавсредство под названием Российская Федерация сегодня чувствует себя гораздо увереннее десятка утлых шлюпок, дрейфующих по бурному морю международных отношений.

Это мы сегодня, на холодную голову (она остужена экономическими вьюгами и политическими метелями последних 30-и лет) понимаем, что либерализация общественных отношений трудно совместима с рациональными (и зачастую непопулярными) экономическими реформами. Для этого на мостике государственного корабля нужен не глуповатый Горбачёв или подвыпивший Ельцин. Здесь нужны авторитарные, жёсткие, осторожные и (когда надо) решительные лидеры типа Дэн Сяопина и Ли Куан Ю. Тогда всё выглядело немного по-другому. Но получилось, как получилось. Какие уроки мы можем извлечь из событий тех лет?

Аналогия – очень соблазнительный метод. Сегодня многие сравнивают нынешнюю экономическую и политическую ситуацию с тем, что происходило в СССР накануне перестройки.

Сходство, действительно, наблюдается: падение темпов роста вплоть до полноценной рецессии; обвал цен на нефть; замаскированный внутренний государственный долг в виде финансирования Пенсионного фонда из средств национальных фондов; вместо Афганистана – Украина; многолетнее несменяемое руководство одной команды.

Но имеются и серьёзные отличия. Экономика страны всё-таки перестроена на рыночный лад; отсутствует дисбаланс между производством и потреблением; страной управляет человек, доказавший на деле, что ему по силам решение самых сложных политических, военных и экономических задача.

И, наверное, самое главное. Мы стали другими. Подавляющее большинство россиян сыто по горло либеральными ценностями западного образца. Мы не готовы платить за них такую высокую цену, как развал страны и абсолютная разруха (на Украине этого, видимо, ещё не осознали). Нас вполне устроит руководство в стиле отца китайских реформ мудрого Дэн Сяопина.

А вот провести серьёзную налоговую реформу не помешает. По этому поводу у Партии налогоплательщиков России имеются перспективные идеи.

Октябрьская революция полностью изменила экономическую систему нашей страны: была ликвидирована частная собственность на средства производства, большевики последовательно проводили ликвидацию эксплуататорских классов, произошёл переход к плановой экономике. Но от одного «родимого пятна» капитализма большевики не смогли избавиться: в стране по-прежнему собирались налоги. Одна общественно-экономическая формация сменяет другую, капитализм побеждает феодализм, социализм сокрушает власть буржуазии, а налоги остаются. Наверное, в нашей жизни должно быть что-то стабильное. Похоже, что этой константой являются именно налоги.

Итак, большевики взяли власть в свои руки в октябре 1917 года. Что им досталось в наследство? Финансовая система находилась в коматозном состоянии, казна была абсолютно пуста, золотой запас страны был вывезен за Урал. А деньги были очень нужны, в стране намечалась полномасштабная гражданская война.

Вот в связи с чем был издан Декрет Совета Народных Комиссаров «О взимании прямых налогов». Этот документ требовал от налогоплательщиков уплаты ранее установленных налогов. То есть правительство Ленина объявило себя фактически налоговым правопреемником, как царского режима, так и буржуазного Временного правительства. Исключение делалось только в отношении налогов, которые прямо нарушали идеологические установки коммунистической власти. Так, отменён был земельный налог. И в тех условиях это было абсолютно разумно. Только что миллионы крестьян в соответствии с лозунгом «Земля тем, кто её обрабатывает» получили долгожданные земельные наделы. Обложение их сразу налогом просто вышибало почву из-под ног новой власти.