Сергей Малайкин - Одним словом

Множество факторов влияет на запоминаемость, в том числе и очень личные: например, слово похоже на название далекого городка, в котором прошло детство. Помогает и образность: если что-то ассоциируется с ярким образом, то оно «впечатывается» в сознание без усилий.

Название «Оранжевый Гиппопотам» рисует мощный образ, от которого не так просто избавиться, да еще и в сочетании со слоганом «Не думай об “Оранжевом Гиппопотаме”. Думай о себе!»

А может ли само звучание слова побудить нас его запомнить?

Продолжим аналогию с музыкой. Среди миллионов мелодий некоторые — на века. Принято считать, что они запоминаются с ходу, но на самом деле мы просто хотим их помнить. Как это работает, никто не знает, иначе производство этих волшебных мотивов было бы поставлено на поток (впрочем, примеров поточного производства хитов-однодневок достаточно).

Возможно, секрет не только в мелодии. Можно предположить, что все дело в особой «химии» — таком соединении мелодии, гармонии и ритма (а еще тембра голоса, тональности, интонации, пауз и аранжировки), которое не высчитывается, а как-то угадывается. Или слышится из ниоткуда. Или возникает как озарение. Если есть пресловутая «химия», вызвать сопереживание сможет даже простая мажорная гамма.

Пример тому — Pas de Deux из балета «Щелкунчик» Чайковского, где в основу мелодии положена простая мажорная гамма, звучащая в каждом кабинете музыкальной школы. Но мелодия — лишь один из многих ингредиентов этого тонкого и чрезвычайно талантливо приготовленного музыкального блюда.

И все-таки в большинстве хитов на все времена есть одна общая составляющая — это выразительный мотив. Выразительный — то есть ясный, хорошо очерченный, с энергичным внутренним движением, похожим на бег волны. Таково естественное движение жизни со всеми ее взлетами и падениями. Если записать подобную мелодию нотами, мы увидим большие скачки по высоте — например, как в «Половецкой пляске» Александра Бородина.

Скачок может быть не только вверх, но и вниз, откуда мелодия шаг за шагом поднимается вверх (опять волна!), как в известной арии Una Furtiva Lagrima Гаэтано Доницетти.

Волны могут быть очень плавные и длинные, но принцип не меняется. Они поднимаются, нарастают, набирают силу и возвращаются вниз, чтобы все начать сначала.

Другой вариант — подчеркнуто монотонный, ровный и твердый мотив. Он тоже наделен движением, только поступательным и более предсказуемым, соответствующим сути камня и металла. Есть природа живая и неживая, и граница между ними весьма условна.

Но великий мотив нельзя сконструировать, просто насытив его энергичными интервалами. Получится голем — сильный, но дурной и претенциозный, неестественный и оттого раздражающий. Мотив, лишенный энергии, топчущийся на месте, мямлящий и невнятный, также невыразителен.

В опере есть музыкальные «мостики» от одной арии к другой — невыразительные проходные места для отдыха слушателей. Они нужны для контраста и восстановления эмоций. Слушать одну яркую арию за другой утомительно.

Как мы уже говорили, слово, будучи набором вибраций, тоже маленький музыкальный фрагмент. В нем гласные и сонорные отвечают за мелодию, а чередование гласных и согласных создает ритмический рисунок.

Шесть основных гласных звуков различаются по положению языка в полости рта. При образовании гласных переднего ряда [и] и [э] кончик языка касается зубов — почти как при воспроизведении согласных. Звуки среднего ряда [а] и [ы] образуются при положении языка в средней части полости рта, а заднего ряда [о] и [у] — в задней области.

Гласные заднего ряда называют также лабиализованными («огубленными»), поскольку они образуются с активным участием губ.

При образовании гласных есть различия и в подъеме языка, то есть в том, как располагается его спинка. При верхнем подъеме спинка языка занимает высокое положение. Это происходит при произнесении гласных [и], [ы], [у]. В среднем подъеме спинка языка находится в среднем положении, характерном для гласных [о] и [э]. И наконец, [а] — единственный гласный нижнего подъема.

Самые энергичные сочетания гласных требуют наиболее активного движения языка в ротовой полости (например, из переднего ряда и верхнего подъема в задний ряд и средний подъем). Запишем наиболее выразительные пары и тройки.

<���и>-<���о>

С ударением на [о]: Гвидон, Стинол, лимон, клинок

С ударением на [и]: Сидор, Итон, бинго, инок

Заметим, как «хитрит» язык, экономя энергию и не желая делать слишком большую работу. При произнесении слов первой группы безударный [и] превращается в [и э] ([Гв’и эдон], [Ст’и энол], [л’и эмон], [кл’и энок]). Вторая группа в звучании чуть более выразительна: при переносе ударения на [и] безударный [о] звучит как [а ъ] или [ ] ([Сида ър], [Ита ън], [бинг ], [ина ък]). Интервал между [и э] и [о] и [а ъ] ([ ]) и [о] поменьше, чем между [и] и [о].

<���о>-<���и>

С ударением на [о]: Торин, Один, ролик, зонтик

С ударением на [и]: Норильск, москвич, хорист, болид

<���э>-<���у>

С ударением на [у]: Перун, Эльбрус, лемур, редут

С ударением на [э]: Regnum, пленум, ребус

С ударением на [э] гласный [у] при разговорном произношении превращается в более близкий и легкий [ ]: [пл’эн м], [р’эб с]. Получается не так выразительно, зато язык экономит силы!

<���и>-<���а>

С ударением на [и]: Триза, Фрида, призрак, числа

С ударением на [а]: FIAT, Иран, лиман, пират

<���а>-<���и>

С ударением на [и]: Магриб, гранит, сапфир, тариф

С ударением на [а]: «Матрикс», Патрик, ALDI, праздник

<���у>-<���а>

С ударением на [у]: тундра, Югра, фуга, сударь

С ударением на [а]: Судан, Сура, мустанг, дуга

<���а>-<���у>

С ударением на [а]: Braun, картуш, парус, плаун

С ударением на [у]: Варум, Расул, драгун, гайдук

<���и>-<���а>-<���у>