Петр Яковлев - Перед вызовами времени. Циклы модернизации и кризисы в Аргентине

В этих условиях правительство К. Менема должно было тем или иным способом демпфировать негативные для Аргентины факторы. Как показали дальнейшие события, Д. Кавалло усматривал главный потенциал совершенствования модели в проведении налоговой реформы, решительном наступлении на коррупцию, теневую экономику, разного рода мафиозные структуры, сложившиеся и процветавшие в аргентинской экономике, в общем повышении эффективности государственных учреждений и ведомств, включая сокращение численности персонала, в урезании прав профсоюзов. По существу, речь шла об углублении неолиберального характера процесса модернизации,избавлении страны от «родимых пятен» перонистского и авторитарного прошлого281.

Эти идеи не нашли сочувствия у большинства лидеров ХП, которых позиция Д. Кавалло все больше раздражала, поскольку многое из того, что критиковал «суп ер министр», они не без оснований относили на личный счет. К. Менем, в свою очередь, не слишком вдавался в нюансы экономических дискуссий, но также был недоволен возросшей самостоятельностью Д. Кавалло и его усилившимися персональными политическими претензиями. В итоге, когда уже было необходимо «прописать» неолиберальной модели новые сильнодействующие лекарства, К. Менем в июле 1996 г. уволил Д. Кавалло и назначил на его место президента Центрального банка Роке Фернандеса, довольно бесцветного деятеля, который, как отмечал Мариано Грондона, вместо проведения серьезного «лечения» стал давать заболевающей аргентинской экономике «аспирин»282.

К. Менем и Р. Фернандес явно рассчитывали, что рыночная модель уже набрала достаточную кинетическую энергию и вполне может обойтись «автопилотом». Однако ситуация, как внутри страны, так и в мире, складывалась не в их пользу. Все сильнее давали о себе знать те хозяйственные и социальные проблемы, о которых шла речь выше, а экономика стала проявлять признаки перегрева и усталости, что увеличивало недовольство менемистским правлением [41] . За пределами страны на фоне экономической рецессии в целом ряде районов мира один за другим разразились два острейших финансовых кризиса: азиатский 1997 г. и российский 1998 г. («эффект водки»)ш.

Избавившись от самого «либерального либерала» Д. Кавалло и сделав ставку на его бледное подобие – Р. Фернандеса, менемистская верхушка не смогла включить никакие дополнительные механизмы защиты экономики от новых шоков и потрясений и ограничилась дрейфом в прежнем русле неолиберализма без каких-либо серьезных корректировок. Результат не замедлил сказаться: с августа 1998 г. экономический рост прекратился, а уже с четвертого квартала того же года началось перманентное сокращение объема ВВП. Затем последовал новый сильнейший внешний удар. В январе 1999 г. Бразилия – крупнейший торговый партнер – отказалась от практики мини-девальваций своей валюты и в одночасье обесценила реал по отношению к доллару (а значит, и к аргентинскому песо) более чем на 40 %, сделав многие промышленные товары партнера по МЕРКОСУР окончательно неконкурентоспособными на бразильских рынках.

Аргентинская экономика была совершенно не готова к такому повороту событий, а правительство, и прежде всего министр экономики, проявило полную беспомощность. «Роке Фернандес, – писал Вальтер Грасиано, – всегда проявлял себя бесхарактерным человеком…» И далее: «Фернандес твердил с большим упорством, чем даже сам бразильский министр экономики Педро Малан, что Бразилия быстро решит свои проблемы, стабилизирует валюту и что кризис не повлияет на Аргентину»284.

Таблица 7. 7 Аргентина: внешние факторы, вызвавшие рецессию 1998–1999 гг.

Источник. FaneWi J. М. Growth, Instability and the Crisis of Convertibility in Argentina // The Crisis That Was Not Prevented. Lessons for Argentina, the IMF, and Globalisation. The Hague, 2003. P. 58.

В условиях рецессии еще больше обострилась и без того болезненная проблема бюджетного дефицита (см. табл. 7.8). Статистика показывает, что на протяжении всего десятилетия 1990-х гг. Аргентина жила с отрицательным платежным балансом, который с 1995 г. стал приобретать угрожающе большие размеры: 2,4–3,6 % ВВП. Но подлинный обвал произошел в 1999 г., когда итоговый дефицит вплотную приблизился к отметке в 5 % ВВП. Разумеется, в основе несбалансированности бюджета лежало превышение расходов над доходами, но из приводимых данных видно, что решающую роль в росте дефицита играли платежи по обслуживанию государственного долга.

Таблица 7.8 Платежный баланс в 1991–1999 гг. (в % от ВВП)

Источник.IMF – http:/www/imf/prg/extemal/np/speeches/2002/071702.htm

Рецессия и ощутимое ухудшение материального положения широких слоев населения (включая значительную часть «среднего класса») питали недовольство социально-экономической политикой менемизма. Деятельность властей вызывала стойкую аллергию общества, что ускоряло изменение в расстановке политических сил. В стране сложилось и окрепло мощное оппозиционное объединение левоцентристского толка Альянс за труд, справедливость и образование («Альянс») , в которое вошли ГРС и так называемый Фронт солидарной страны (ФРЕПАСО), собравший под своими знаменами ряд партий и организаций и оттянувший на себя часть перонистов, не согласных с генеральной линией К. Менема. Организованная оппозиция подвергла правительственный курс острой критике с акцентом на вопросах социального характера.

В программе «Альянса» ставились следующие задачи:сократить безработицу, добиваться улучшения условий и оплаты труда, восстановить экономический рост, задушить коррупцию, уменьшить (или полностью ликвидировать) дефицит государственного бюджета286. Такого рода тезисы прочно вросли в дискурс оппозиции. Красной нитью через документы коалиции и выступления ее лидеров проходила идея оздоровления морально-нравственной обстановки в аргентинском обществе. Это было созвучно настроениям большинства населения, включая тех его представителей, кто не отрицал базовые неолиберальные ценности, но смертельно устал от коррупционного беспредела менемистской верхушки.