Ирина Чаплыгина - Экономическое мышление: философские предпосылки. Учебное пособие

Между тем современные исследователи (обзор в книге A. Maкинтайра), сравнивая этические постулаты Декарта, Локка, Юма, Дидро, замечают, что данные постулаты, связывающие этические принципы с основными эмоциями и желаниями человека, не могут стать полноценной заменой религиозной этики. В любой религиозной этике (Аристотеля, Платона, Фомы Аквинского, других христианских деятелей) главным звеном всех рассуждений была внеличностная абсолютная цель, определявшая истинную сущность человека. Эта цель являлась объективным и последним критерием всех нравственных норм, определяющих путь совершенствования конкретного человека. Особенно ярко и отчетливо эти нормы и их объективный характер представлены в учении Фомы Аквинского.

Отказ от религиозного обоснования этики и введение принципа разума уничтожили эту цель. Человек следует своей природе инстинктивно, ему не нужно совершенствоваться. Если последовательно развить данный постулат, то становится ясно, что наиболее моральными должны считаться «естественные люди», не испорченные ложными, надуманными общественными нормами и предрассудками. Их поведение в наибольшей степени соответствовало бы как природе, так и разуму. В крайнем своем выражении эти взгляды проявились у Дидро, Руссо, Вольтера. Однако в первоначальной стадии развития философии Нового времени мораль еще опиралась на религиозные нормы – как католические (Декарт), так и протестантские или близкие к ним (Локк, Паскаль). Эти нормы являются для философов традиционными, усвоенными с детства, не подлежащими обсуждению. Им только находят новое, более рациональное обоснование, показывают, что их исполнение не противоречит природе и разуму, но их не опровергают и не подвергают сомнению. Такой подход согласуется и с традиционным поведением человека этой эпохи. Однако многие энергичные люди (Генрих VII, его сын Генрих VIII, Ф. Бэкон, Елизавета Тюдор, ее приближенные, У. Рейли, Ф. Дрейк, Кромвель и его соратники), поняли, что новая этика вполне освобождает их от внутренних ограничений в действиях. Они никогда не каялись в своих поступках (в отличие от Ивана Грозного), достигая вполне рациональных успехов и благополучия. Не было у них и особых, выдающихся талантов, они не были гениальными (как многие деятели эпохи Возрождения или Ф. Сидни и его окружение). Основные «подвиги» многие деятели наступающей эпохи совершали на ниве казнокрадства, присвоения добычи от пиратства (вернее, каперства), межевания земель. Возникает «встречное движение»: правители, дают образцы свободного следования своим интересам, не обладая сверхъестественными способностями, а обыватели освобождаются от сакрального, мифологического восприятия власти, короля, церкви и воспринимают рациональный взгляд на общество, экономику и мораль [44] См.: Шартье Р. Культурные истоки Французской революции. M.: Искусство, 2001. С 137–141. .

В этих условиях естественной целью деятельности человека все более становится стремление к удовлетворению своих потребностей, что понимается как достижение счастья. Благосостояние в конечном счете выступает критерием счастья, успешной жизни, а в протестантизме освящается как покровительство Бога. Протестантизм закрепляет и дает объективное недостающее основание вполне рациональным целям деятельности человека.

Характерный пример взглядов на общество и человека, соответствующий рационализму XVII в., изложен в классической работе Т. Гоббса «Левиафан» (1651).

Гоббс анализирует естественные чувства человека, выделяя его желание блага, которое ощущается как удовольствие, и отвращение от зла, которое ощущается как страдание, неудовольствие [45] См.: Гоббс Т. Левиафан. М.:ОГИЗ, 1936. С. 66–67. . Таким образом, он сразу сфокусировал исследование на внутренней, физической природе человека, связав благо с удовольствием, а зло со страданием, приписав человеку естественное стремление к первому и отвращение от второго.

Одними из естественных желаний человека Гоббс называет корыстолюбие и честолюбие, считая их постыдными или допустимыми – в зависимости от «тех средств, при помощи которых эти богатства добываются» [46] Там же. С. 68. . Все средства Гоббс разделяет на благоразумие и хитрость: первое, по его мнению, обусловлено быстрым и тренированным умом, второе – малодушием. В целом малодушие часто избавляет человека от малых бед, но вовлекает в большие (например, грабитель, который хочет заплатить незначительный долг и поэтому грабит путника, навлекает на себя опасность заключения в тюрьму). Поэтому оно невыгодно.

Однако различные достоинства людей не могут полностью проявиться в одиночестве. Человек направляет свои способности и желания на других людей и получает от них оценку, ценность, даже цену. Проявлением этой оценки Гоббс считает уважение или неуважение, которые важны для каждого человека. Публичная цена человека – его достоинство, которое каждый человек в той или иной степени стремится повысить.

Каковы же цели человека? Это стремление к счастью, но не к тому блаженству и покою души, о котором говорили средневековые философы, – такого счастья, по мнению Гоббса, не существует: «…человек, у которого нет больше никаких желаний, был бы не более способен жить, чем человек, у которого прекратилась бы способность ощущения и представления. Счастье состоит в непрерывном переходе желаний от одного объекта к другому, так что достижение предыдущего объекта является лишь путем к достижению последующего. Причиной этому служит то обстоятельство, что человек стремится не к тому, чтобы наслаждаться один раз и на один момент, а к тому, чтобы обеспечить навсегда удовлетворение своих будущих желаний. Вот почему произвольные действия и склонности всех людей имеют целью не только добывание, но и обеспечение благополучной жизни и различаются между собой лишь в отношении путей, причем это различие обусловливается отчасти различием страстей в разных людях, а отчасти различием знаний и мнений, которые разные люди имеют о причинах, производящих желаемый эффект» [47] Гоббс Т. Указ. соч. С 97. .

В этом определении общих склонностей людей Т. Гоббс выделяет стремление к власти. Только власть помогает удерживать приобретенное благосостояние и увеличивать его. Гоббс подчеркивает, что власть нужна именно для достижения благосостояния, ибо дает человеку больше возможностей и шансов, чем произвол. Стремясь к благосостоянию, люди одновременно хотят достичь мира, но поддерживать его собственными индивидуальными усилиями не могут.

Таким образом, в своем естественном состоянии люди оказываются равными в отношении своих сил и надежд на достижение целей. «От природы, – пишет Гоббс, – люди имеют право на все» [48] Там же. С. 118. . Если цели в их конкретном воплощении различаются, то люди могут существовать более или менее мирно, но, пожелав одного и того же, они обязательно вступят в конфликт, разрешить который сможет только война. Для мирного разрешения конфликта необходимо прибегать к помощи третьего лица, государства. Гоббс замечает, что прямое соперничество иногда заменяется недоверием: люди думают, что другие могут пожелать их имущество и предпринимают предупредительные меры [49] Там же. С. 113–114. . По Гоббсу, государство совершенно необходимо, так как первым естественным законом является свобода, а вследствие ненасыщаемости потребностей людей, постоянного соперничества и недоверия война никогда не может кончиться. У любого человека найдутся причины продолжать войну. Поэтому рациональный разум (это особенно подчеркивается Гоббсом) приходит к необходимости добиваться мира. Только мир может обеспечить гарантии существования человека и удержания своего имущества. Стремление к миру обусловливает рационально обоснованный отказ от права на жизнь и имущество другого человека, т. е. на свободу.