Майкл Томс - Душа бизнеса. Современная этика предпринимательства

В Нью-Йорке есть группа людей, занимающихся как раз тем, о чем вы сейчас говорили. В свое время в школах Нью-Йорка были отменены уроки музыки, изобразительного искусства и актерского мастерства. Поэтому творческие люди всего города собрались и организовали группу волонтеров. Они приходили в школы и давали всем желающим уроки по искусству. Они обзавелись некоторой финансовой базой. И сами стали себя чувствовать намного свободнее, чем когда они были частью школьной системы. Впрочем, многие предпочли преподавать так же, как когда они были учителями в классах. Хотя теперь они были там, потому что школам нужен бесплатный труд. Они все еще занимаются этим. Это очень прискорбно, и многое говорит о нашей культуре. У нас искусство не считается обязательной частью образования младших поколений. Мы не задумываемся о том, что оно может помочь человечеству познать Вселенную. Но на самом деле искусство – единственная сфера жизни человека, которая с начала времен помогает нам выражать то, что нас действительно трогает за живое, будь то радость или горе.

Джастина: Когда вы говорите о том, что искусство – единственный способ выразить наши глубокие чувства, радость или страдание, что вы на самом деле имеете в виду? То, что если что-то действительно затронуло вас, это нельзя объяснить или выразить словами – это просто «ух ты!» и слезы на глазах? Вы хотите танцевать, хотите двигаться, хотите кричать, хотите молиться. Вы хотите дарить другим свою энергию. Одна из причин того, что мы сегодня поглощены суетой, – это то, что мы не позволяем себе и нашим детям испытывать экстаз. Мы не впускаем в нашу жизнь чудо, радость и благоговение.

То же относится и к нашим религиозным организациям. Потому-то нам и необходимы новые виды обучения, которые позволят нам снова научиться изумляться. Собственно, именно этим мы занимаемся в нашем институте уже несколько лет – медитацией с помощью искусства. Дело совсем не в таланте. Как правильно говорят многие преподаватели: «Не волнуйтесь, есть у вас талант или нет – все равно приходите к нам и пойте». Эта же правда применима к другим областям человеческого самовыражения. Все, что сделали люди, – поставили искусство на профессиональный уровень. Но это не принесло ничего хорошего миру искусства. В конце концов, теперь он отделен от своих духовных корней.

Майкл: Одна из глав вашей книги «Реформирование работы» называется «Великая работа и внутренняя работа». Что вы подразумеваете под словосочетанием «великая работа»?

Говоря «великая работа», я имею в виду сам процесс творения, который происходит в течение четырнадцати миллиардов лет, то есть расширяющуюся Вселенную. Это выражение я, опять же, позаимствовал у Рильке, когда он говорил, что был оторван от великой работы. Великая работа не существует без внутренней работы. Нам необходимо научиться мириться с нашей болью, обидами, грустью и злобой, если мы хотим увидеть этот мир обновленным.

Майкл: А что по поводу внутренней работы?

Путь к внутренней работе лежит через радость, через ощущение полноты. У мистиков есть такой термин: «via positiva» [17]– «через положительное». Это наш опыт познания красоты, чуда и благоговения. Но есть еще «via negativa» [18]– «через отрицательное», то есть опыт, раскрывающий темные стороны человеческой души – переживания боли, страдания, пустоты и бессмысленности. И тот, и другой пути ведут к внутренней работе, и один без другого невозможен. К сожалению, жизнь – это не бесконечная радость, она невозможна без потерь. За радостью всегда следует горе. Но есть и обратный процесс. Люди могут избавиться от прошлого отчаяния, цинизма и снова обнаружить в себе благоговение и детский интерес к чудесам. Это тоже, по сути, внутренняя работа.

Майкл: Несколько лет назад в журнале «Роллинг Стоун» была прекрасная статья, посвященная вам и вашей работе. Там вы затронули очень важную для меня тему. Однажды вы стали участником обряда «свит лодж» [19] . Насколько я помню, это произошло в Шотландии. Это, конечно, очень сильно повлияло на вас и других участников ритуала. Автор статьи писал, что, когда вы там находились, единственное, что вы могли произнести, было: «Пусть это наслаждение не кончается». Мне кажется, что любой человек живет ради подобных моментов.

Да, удовольствие и есть ключ к полноценной жизни. Есть прекрасное изречение Фомы Аквинского: «Абсолютное блаженство исходит от Бога, и мы должны его с ним разделить». Другими словами, сама Вселенная существует благодаря Божьей радости. И люди так легко это забывают, погружаясь с головой в повседневные хлопоты. Я считаю, что наслаждение – это ключ к плодотворной работе.

Очень важно спросить себя: «Какую радость я испытываю от своей работы?» и «Какую радость получают другие от того, что я делаю?» И если вы не можете ответить на эти вопросы, если в вашей жизни нет связи между радостью и вашей профессией, это уже не работа – это всего лишь служба. Я уверен, что, например, вы и Джастина получаете огромное удовольствие от того, чем занимаетесь. Вы же полностью поглощены этим уже много лет. Не правда ли?

Джастина: Да, конечно! Наша работа – это то, что нами движет. Я заметила, что, когда я о ней говорю, я испытываю вдохновение. И мне намного легче работать, зная, что я могу дать что-то этому миру и людям вокруг.

Майкл: Мне кажется, что такое отношение к работе у меня появилось уже давно. Я помню, как мы начинали запускать в радиоэфир передачи и делали это с огромным удовольствием. Мы ощущали, что наш проект был частью новой эры. Коммерческие передачи, по большому счету, – это часть эры машин, часть культуры потребления; они пропагандируют культуру потребления. А мы никогда не пытались ничего пропагандировать, мы лишь пытались дать людям полезную информацию. И, надеюсь, мы помогали людям стать чуточку мудрее.

Мне очень понравилась часть вашей книги, в которой вы говорите о великой работе и внутренней работе. Там вы приводите схему, отражающую смену парадигм и тот факт, что мы сейчас находимся на рубеже двух эпох. Вы называли старую эпоху эрой машин, а новую эпоху – зеленой, или прекрасной эрой. Мне это показалось интересной игрой слов [20] . Давайте поговорим о термине «Просвещение». Вы говорили, что Просвещение было частью эры машин, не так ли?

Я имел в виду современную эру философии, названную «Просвещением». Если хотите, это можно назвать усилением роли левого полушария мозга человека. Это полушарие ассоциируется со светом. Мы занимаемся анализом, решаем математические задачи, пользуясь естественным светом разума. Мы забыли о могуществе тьмы. Сейчас необходимо вспомнить о важности подземного мира. Змея, древний символ мудрости, живет под землей, там, где темно. Поэтому Просвещение дает нам только часть общей картины мира. Вы будете правы, если скажете, что нам нужно заново пережить темноту. Астронавты и все те, кто побывал в космосе, видели великую тьму, и этот опыт сделал их мистиками.